Экс-...

Надежда Орлова

Встречи и расставания сопровождают человека всю его жизнь. Но бывают расставания без встреч…

Расставание души с телом – смерть первая. Для кого-то будет и вторая – расставание души с Богом, навсегда.

Но есть смерть, страшнее которой, пожалуй, только «смерть вторая». Это потеря близких, но не через похоронный процесс, не через злобную волю чуждых сил. Это расставание по собственной воле, но с применением напалма злобы. Душа представляет выжженную, обугленную массу. Где-то глубоко еще пульсирует живая плоть, кровоточащая и корчащаяся от боли. Запоздалые залпы уже не обжигают, но сотрясают воспаленный нерв, который молнией боли пронизывает все существо.

Тот, кто расставался с некогда самыми близкими, но ставшими враждебными, далекими, чужими, тот умирал. Когда-то влюбленные, а теперь враги, в адском пламени развода убивающие свою семью и будущее своих детей, умирают. Родители, отказывающиеся от детей, умирают. Дети, бросающие престарелых родителей, умирают. Братья, ведущие междоусобную войну, умирают. И смерть эта страшна в своем безумии и в своей садистской медлительности. Это периоды болезненного примирения, временного и от этого только увеличивающего пропасть между людьми. Это периоды лихорадочной надежды, горькой и отчаянной, когда вдруг на какое-то мгновение покажется, что воскресение отношений возможно. Это мучительное преодоление обиды, попытки затоптать ее, но она от этого только прочнее врастает в душу, обжигая ее. А еще это опустошенная, сломанная жизнь. Жизнь после «смерти».

Экс-супруги, экс-родители, экс-дети, экс-друзья. Какое емкое иностранное слово, какое страшное и холодное. Боли и горя в нем больше, чем в словах «репрессия» и «похороны». Никто и никогда не скажет об умершем: «экс-жена», или «экс-друг», или «экс-брат». Потому что и после физической смерти они не становятся «бывшими», они остаются женой, другом, братом. Они живы для нас духовно. В этом – удивительное свойство человека проявлять свою неземную сущность. Зато близкие становятся «бывшими» после духовной смерти наших отношений. И слышится в речах переживших смерть любви и дружбы: «моя бывшая жена», «мой экс-супруг»…

И вся глубина слов Христа открывается тогда: «Вы слышали, что сказано древним: „Не убивай, кто же убьет, подлежит суду“. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: „Рака“, подлежит синедриону; а кто скажет: „Безумный“, подлежит геенне огненной» (Мф. 5:21–22).

Хорошо помню рассуждения об этих словах во времена далекой молодости: «Иисус приравнивает убийство и напрасный гнев. Раздор между близкими приводит к убийству: гибнут нервные клетки, всякий конфликт сокращает жизнь». Годы углубляют понимание многих истин. То, что в двадцать лет поражает мудростью, в сорок лет уже кажется поверхностным. И когда со слезами ты вынужден ставить перед очередным именем составную часть сложного слова «экс», то понимаешь, что Христос говорил не только и не столько о близких по крови, как о близких по духу. А самое главное: Он говорил не о физическом умирании клеток, а о духовной смерти понимания и единства, общения и поддержки.

Больно быть убитым, страшно быть убийцей.