Правда не всегда правда

Людмила Шторк

Мы приехали в лепрозорий с гуманитарной помощью, в которой были продукты и одежда для больных, летним утром. Территория больницы скорее напоминала санаторий. В выжженной степи, где так редки деревья, огороженное пространство радовало обилием зелени, пусть даже это был устойчивый к местному климату карагач. Почти домашняя тишина и покой, у раскиданных по территории домиков иногда встречаются играющие дети. В домиках живут те, кому уже некуда идти. Лепрозорий стал их родным домом. Эти люди находят свою судьбу и любовь среди таких же больных, как они. Трудно представить, что здесь живут люди с неизлечимой болезнью – проказой, или лепрой. Как много в этой тишине поломанных судеб и пролитых слез!

    Подъехали к главному корпусу больницы. Здесь люди проходят курс лечения. Разгрузили привезенные припасы и попросили разрешения провести служение. Администрация знакома с организаторами поездки и не ждет неприятных сюрпризов. Директор просто сказал:

     – Вам можно. Мы знаем, что вы будете делать, и примерно знаем, о чем будете говорить больным. Только фотографировать больных нельзя. С другими посетителями мы сейчас очень осторожны! Хапнули уже проблем таких, что и продуктам, и одежде рады не были!

    Ближе к концу служения я спустилась на первый этаж, в лечебную часть, и подошла к лечащему врачу. После приветствий, знакомства и короткой «светской беседы» я попросила:

     – Не могли бы Вы рассказать мне о болезни? Я хотела бы написать о ней.

    Она задумалась на минуту и совершенно неожиданно для меня ответила:

– Это очень красивая болезнь.

– Как это, красивая?! – поразилась я, вспомнив изуродованные суставы стариков и существо неизвестного пола на инвалидной коляске, которое, прячась за поворотом коридора, слушало наше пение и проповедь. Болезнь изуродовала этого человека до неузнаваемости, хотя и была в состоянии ремиссии, как у всех, кому позволили собраться в холле.

– Посмотрите на эти фото (врач указала на развешанные по стенам  пособия), но не на лица людей, а на сами болячки. Они яркие и разнообразные, как цветы. Взгляните на них под микроскопом, и Вы поймете, о чем я говорю.

    Посмотрев на все, что показала врач, я с удивлением согласилась – это очень красивая болезнь (если забыть о всех ее последствиях). Здесь я поняла, почему грех сравнивается с проказой. Как часто грех можно назвать красивым! Жизнь жестокого эгоиста, умело украшающего свой быт развлечениями и красивыми вещами; извращенец, коллекционирующий фотографии красивых детей, совращенных им; прекрасный дом, образец искусства, построенный мастерами из нищих стран, с которыми хозяин не расплатился, семьи которых голодали, пока их отцы строили этот шедевр, надеясь на оплату; «красиво» обманутые люди; девицы легкого поведения, рекламирующие «красивую» жизнь...  Можно назвать миллионы вариантов «красивого» греха. Но вся красота греха исчезает, как только отрываешься от микроскопа и смотришь на обезображенное болезнью лицо или съеденные болезнью суставы. Когда видишь последствия болезни... или последствия греха, оборотную его сторону.

– Извините за нескромный вопрос. В беседе с новыми больными Вы говорите им правду о болезни или описываете ее так же, как и мне, как «красивую»?

– Правда... – врач вздохнула и задумалась, затем продолжила: – Эти люди живут в правде своей болезни, и им никуда от нее не деться. Что им до ее красоты здесь, под микроскопом? – Врач вздохнула снова: – На самом деле на свете немного людей, способных жить в правде. Для этого нужно иметь немалое мужество.

– Что Вы имеете в виду? – переспросила я. Эта женщина все больше удивляла меня недюжинным умом и самостоятельностью мышления.

– Я работаю с этими людьми тридцать лет. И за свою практику увидела и услышала столько страшных историй, что на несколько жизней хватит. У многих наших больных даже родственники не все знают об их болезни. Посторонним говорят, что они в санатории. Ведь наши больные проходят здесь курс лечения, пока в болезни не наступает период устойчивой ремиссии, и потом опять они уходят домой. Ну... те, кому есть куда идти, – поправила она себя, задумалась на мгновение и рассказала мне историю, одну из тысячи грустных историй их больницы.

Отец Гульнаш заболел проказой много лет назад. Сильные боли в суставах, их увеличение предупредили больного о том, что не все у него в порядке, но убедился в страшном диагнозе Бекболат только, когда «цветочек» появился над правой бровью. Сосед Бекболата лечился в лепрозории уже несколько раз, и о болезни семья знала многое. Бекболат сдал анализы, и страшный диагноз подтвердился – ему пришлось тоже лечь в больницу для прокаженных. Большая семья осталась без кормильца.

Несколько месяцев спустя отец Гульнаш вернулся из больницы, но жизнь для семьи не стала легче. Работать он все равно не мог, покореженные с увеличенными суставами пальцы рук уже не могли помочь хозяину. Ходил Бекболат с трудом, все суставы поразила болезнь. Пенсия по инвалидности была крошечной, и семья не могла прожить на нее. Пришлось Гульнаш, как старшей дочери в семье, едва окончив одиннадцатый класс, уехать в город в надежде найти работу.

Судьба была благосклонна к трудолюбивой девушке. Она жила у дальних родственников, которым не стали называть страшную болезнь Бекболата. Всем объявили, что суставы мужчине поразил полиартрит, и никто не задавал вопросов. Гульнаш устроилась секретарем в небольшую фирму, поступила заочно в колледж. Девушка экономила каждую копейку, все отправляла домой, в аул. После окончания колледжа Гульнаш повысили зарплату и перевели в транспортный отдел. Теперь ее зарплата хватала на оплату ее проживания и на питание. Девушка, сняв скромную квартирку, больше не зависела от милости дальних родственников. Денег, переправленных в аул, теперь хватало не только на питание, но даже на скромную одежду для ее семьи, и Гульнаш успокоилась за родных. Теперь девушка работала как настоящий специалист, стараясь постоянно повышать квалификацию. Она научилась красиво одеваться и ухаживать за собой. Теперь никто не оборачивался на улице, видя в Гульнаш деревенскую девчонку. Она превратилась в настоящую «бизнес- леди».

Прошли годы, и однажды в командировке в Алматы Гульнаш встретилась с мужчиной. Азамат был представительным молодым человеком, из богатой семьи. Увидев Гульнаш на работе, он влюбился с первого взгляда. В девушке ему нравилось все: уверенность специалиста, смешанная со сдержанностью человека, самостоятельно пробившегося в жизни; скромность, красота и умение держаться в обществе.

Гульнаш довольно скоро пришлось возвратиться в родной город, но молодые люди начали переписку. Не прошло и месяца, как Азамат настоял на переводе Гульнаш в Алматы. Молодые люди теперь могли видеться чаще, и не только на работе. А когда дальние родственники Гульнаш пригласили ее на праздник и он напросился с девушкой, Азамат пришел в полный восторг.

– Так ты еще и готовить умеешь?! – заметил он, видя, как умело девушка работает на кухне у родственников.

– Мне кажется, каждая девушка умеет, – пожала плечами Гульнаш, ловко орудуя ножом.

– Не скажи... – протянул Азамат.

Он общался среди детей таких же богатых людей, и девушки его круга «не марали рук» на кухне, предпочитая пищу из ресторанов. Азамат по опыту знал, что жизнь может повернуться по-разному и рассчитывать на то, что всегда будешь питаться в ресторане, не приходится. Его родители разбогатели не так давно, и он еще помнил «нужду в лицо». Трудолюбие и простота Гульнаш покорили его окончательно. Спустя месяц Азамат решил ехать в аул для знакомства с родственниками Гульнаш.

– Я хочу познакомиться с твоими родными, – однажды вечером объявил Азамат.

– Зачем? – в голосе Гульнаш слышалось едва сдерживаемое напряжение.

– Неужели непонятно? – улыбнулся Азамат. – Я хочу познакомиться со своими будущими родственниками. Должен же я попросить твоей руки у твоих родителей...

– Ты?! – девушка вспыхнула, даже сквозь природную смуглость проступил смущенный румянец.

Гульнаш видела все более настойчивые ухаживания мужчины, но не могла поверить, что такой богатый и именитый мужчина мог заинтересоваться ею всерьез, поэтому держала его на расстоянии, боясь, что Азамат просто воспользуется ею и бросит. Но знакомство с родственниками даже в западных странах немало значит, тем более в культуре Азии. Наравне с радостью Гульнаш почувствовала и страх: как она покажет жениху отца? Ведь в поверьях многих племен казахов проказа считается родовым проклятием. Врачи давно объяснили семье Гульнаш, что проказа – это инфекционная болезнь, которой может заразиться любой, только в состоянии ремиссии она не заразна, и болезнь эта не одного конкретного рода. Но как это объяснишь тем, кто свято верит в родовое проклятие?

– Да, я, – улыбнулся счастливо Азамат. По реакции девушки мужчина сразу понял, что его предложение будет встречено с радостью.

– Я должна созвониться с нашими... – смущенно ответила Гульнаш.

Встреча прошла на удивление прекрасно. По обычаю был приготовлен большой обед для всех ближних и дальних родственников. Но когда жених спросил, чем болен отец Гульнаш, ему ответили так же, как и всем дальним родственникам:

– У него полиартрит уже много лет.

Азамат не стал вдаваться в подробности заболевания отца своей избранницы, но согласился помогать ее семье, как это делала все годы Гульнаш.

– Ты со своей зарплатой умудрялась так хорошо выглядеть и еще им помогала?! – удивился Азамат.

– А что в этом странного? – сказала Гульнаш. – Зарплата хорошая...

– Да уж... – неопределенно пожал плечами Азамат.

Только после свадьбы Гульнаш узнала, почему ее жених так отреагировал на ее слова, – он только на развлечения и карманные расходы тратил больше, чем она зарабатывала. Но Гульнаш не вмешивалась в финансовые дела мужа. Она была счастлива, что он увеличил сумму, отправляемую в аул, считая, что на эти деньги невозможно жить даже одному человеку.

Через год после свадьбы Гульнаш стала матерью, родив наследника своему мужу. Азамат закатил такой праздник, что некоторые поговаривали, что его собственная свадьба была чуть скромнее. Он баловал своего первенца, а жену он готов был носить на руках. Куаныш рос смышленым и улыбчивым, день ото дня все больше радуя отца. Казалось, что семью ждет прекрасное и светлое будущее. В радости и довольстве прошли еще два года жизни их семьи. Братья Гульнаш, мальчики-двойняшки, закончили школу и теперь учились в городе, потому что Азамат решил дать образование братьям и сестрам любимой жены. Такой щедрости никто не ожидал от зятя, и родители Гульнаш боготворили его, а сама молодая женщина старалась во всем угодить мужу.

Через три года после свадьбы дочери в болезни Бекболата наступил рецидив, и он вынужден был вновь лечь в лепрозорий. Зятю никто ничего не стал говорить, благо что Азамат жил далеко. Отдав деньги, он считал свой долг перед родственниками исполненным. Он не часто посещал их, занимаясь бизнесом и живя своей жизнью.

Однажды в лепрозорий прибыла гуманитарная помощь от одной из международных организаций. Вместе с представителями организации в больницу прибыл журналист. Он подходил и беседовал со многими больными, стараясь все же держаться на безопасном расстоянии, хотя врачи и предупреждали, что болезнь на данном этапе не заразна. Когда мужчина начал снимать на видео, больные и врачи встревожились.

– У нас нельзя снимать! – напомнила главный врач больницы.

– Но нам нужно сделать отчеты для спонсоров, – солгал журналист. Еще в дороге он попросил не называть в лепрозории его профессию и на месте не представился.

Спустя час машина покинула лепрозорий, увозя журналиста с его «уникальным» материалом.

– Мой рейтинг возрастет, как взрыв! – радовался парень. – После такой передачи я уверен, что получу лучшие темы для репортажей!

Беда подкралась к Гульнаш через простую телевизионную передачу, одну из тысяч вечерних передач. Репортажу молодого журналиста дали место в вечерних новостях. Репортаж действительно удался на славу. Но новости вместе с Гульнаш смотрел Азамат, и вдруг он приподнялся со своего любимого кресла:

– Смотри! Этот больной мужик на твоего отца похож, как две капли воды!

Гульнаш побледнела. Она не была готова к подобной ситуации и не смогла скрыть мгновенный испуг. Азамату достаточно было бросить беглый взгляд на ее лицо, как он все понял. И на беду молодой женщины в кадре вновь оказалось лицо ее отца.

– Это точно он! – воскликнул Азамат. – Так вы все врали про полиартрит! У него проказа! Карғыс! На вашем роду проклятие!

– Это неправда! – заплакала Гульнаш. – Проклятие здесь ни при чем! Нам врачи сказали, что проказа – заразная болезнь и что отец заразился.

– Так он еще и заразный! – раскричался Азамат.

– Нет, после лечения он не заразный...

Гульнаш бессильно опустилась на ковер, ноги не держали женщину. Маленький Куаныш растерянно оглядывался по сторонам. Он не мог понять, почему мама и папа так сильно кричат и ссорятся, хотя только минуту назад спокойно разговаривали и даже смеялись. Увидев слезы матери, малыш подошел к ней и ласково погладил по щеке.

– Мам, не плачь... – попросил мальчик.

– Азамат, пожалуйста, не надо! – взмолилась женщина. – Пожалей сына!

– Это твой отпрыск! – вдруг жестко бросил Азамат. – Он вашего рода! Завтра же чтобы вас здесь не было!

– За что?! – голос Гульнаш сорвался, перейдя на шепот.

– Вы проклятый род! – вновь произнес Азамат. – Убирайтесь из моего дома!

Эти страшные слова сразу понял даже маленький Куаныш.

– Пап... – бросился он к отцу, ища защиты.

Азамат брезгливо оттолкнул сына, словно не ласкал его пять минут назад. Гульнаш подхватила ребенка и быстро ушла в комнату, услышав вслед жесткую фразу:

– Можешь оставаться до утра. Я буду спать здесь, на диване. Но завтра, когда я приду с работы, чтобы вас не было. Катитесь в свой аул, к вашим проклятым! Бумаги о разводе я тебе пришлю.

За один пятиминутный репортаж Гульнаш лишилась семьи, дома, тихого семейного очага и друзей – всего, к чему успела привыкнуть за последние годы.

Азамат рассказал на работе и родственникам о причине развода, и Гульнаш уже не могла выйти на свою прежнюю работу. Вернуться домой она тоже не могла: кому нужна женщина, которую выгнал муж? Если бы она вернулась домой, пришлось бы сидеть в доме, не показываясь на улице. Соседи разнесли бы ее позор на весь аул!

Утром Гульнаш собрала немного вещей и, взяв остатки денег от пособия по уходу за ребенком, сняла комнату. Она выжила, но забыла, как улыбаться и что значит быть счастливой. Гульнаш пыталась написать карьеристу, который одним репортажем уничтожил ее жизнь, но его сотрудники вежливо ограждали «юное дарование» от лишнего стресса.

Окончив рассказ, врач вздохнула:

– Что значит правда для тех, у кого нет ни мудрости, ни мужества жить в правде? Кто давал право человеку говорить эту правду, которая убила счастье семьи, лишила ребенка отца и жену – мужа? Пока на свете есть предрассудки и глупость людская, правда может и убить...