Маленький дирижер

Шейла Миллер, Ян Маррей

(Быль)

"Музыканты идут!" - крикнул Сомсак. Брадит вытянулся, чтобы посмотреть через плечо впереди стоящего мальчика. Он ещё никогда не видел и не слышал оркестра. А теперь музыканты приближались, и уже слышна была музыка: „Ти-рум-па-пум. Ти-рум-па-пум, пум.. "

Ребята на спортплощадке, стояли не шевелясь. Музыкальная группа старшеклассников подходила к старту. Впереди шёл дирижёр в белом костюме с красной лентой через плечо. Брадит видел его, марширующего в белой пилотке на голове, как у солдат. Потом он увидел в правой руке дирижёра палочку с белыми, синими и красными лентами: это были цвета флага Таиланда.

Дирижер взмахивал палочкой, и ленты, словно бабочки, летели ей вслед. Они развевалась, хотя ветра не было и солнце палило нещадно.

„Нале-во!" - скомандовал дирижер, указав палочкой налево. Трубачи на месте повернули налево, а ребята на правом фланге большим полукругом обошли их маршевым шагом. "Ти-ра-пум-пум. Дидл-дум".

Музыка и дирижерская палочка с цветными лентами очаровали Брадита. Он топал ногами по твёрдой земле так же, как дирижёр.

- Нале-во! - громко повторил он за дирижёром, размахивая руками.

- Потише! Ты задел моё ухо! - вскричал Сомсак.

Но Брадит не слышал своего двоюродного брата. Спортивный праздник в школе Сомсака был большим событием. Бег, прыжки, соревнования, игра в мяч - и всё это в один день! И к тому же ещё оркестр! Это было просто здорово!

Тени музыкантов удлинялись в вечерних лучах солнца. Пора идти домой. Брадит маршировал вслед за оркестром до развилки дорог. Затем повернул налево. Уже почти стемнело. В Таиланде темнеет сразу после захода солнца.

Таиланд расположен в Юго-Восточной Азии, недалеко от экватора. Там очень жарко. В Таиланде всё не так, как у нас: деревянные дома, стоящие на сваях, большие пёстрые храмы, липкий рис и палочки для еды, девственные леса, пальмы, слоны и сиамские кошки. Это страна бамбука. Бамбук - это вид камыша, который растёт в Таиланде высокими кустами, похожими на блестящие стебли с цветными листьями.

Брадит побежал домой. Он жил в бамбуковом доме, построенном на четырех высоких деревянных сваях, совсем недалеко от буддистского храма. Почти все таиландцы - буддисты

Сердце Брадита сильно стучало. Во дворе храма было много барабанщиков.Но они маршев не играли. Они играли жуткую музыку. И Брадит знал, почему. В деревне кто-то умер. Барабанщики хотели отпугнуть злых духов, которые во время похорон могли быть поблизости . Несмотря на тёплую погоду, у Брадита мороз пошёл по коже. Дух умершего витал в воздухе. Его нельзя было видеть. Брадит пустился бежать домой со скоростью бегуна на сто метровой дистанции на соревнованиях.

Но Брадит уже не думал о спортивном празднике. На минуту он забыл даже оркестр. Он хотел только скорее домой, подальше от злого духа, витающего в воздухе.

Деревню осветило утреннее солнце. Брадит потянулся на своей циновке. Был суббота. Сегодня занятий в школе нет. Здорово! Он вспомнил вчерашний день, как светлое утро после тёмной ночи, как первый луч солнца, пробивающийся сквозь верхушки деревьев.

- Брадит! - позвала мать.

- Что? - отозвался Брадит, надеясь, что она не пошлёт его за покупками.

Брадит не хотел идти на рынок. Его мысли всё ещё были заняты оркестром из школы Сомсака. Сегодня Брадит будет играть в"оркестр"! Его голова была полна музыки спортивного праздника. Он бы...

- Брадит!

- Да, мама...

- Мне нужен сахар. Я возьму несколько кур, чтобы продать их на базаре. Поеду с Юпой автобусом. Смотри за домом и веди себя хорошо, пока меня нет!

Автобус! Это значит дальний рынок. Мать вернётся лишь после обеда! Брадит сиял: до полудня он мог играть!

- Ты меня слышишь?

- Мм... да. До свидания, мама.

Сегодня Брадит не сокрушался, что его не взяли с собой. Даже с открытыми окнами в автобусе было слишком жарко. Брадиту совсем не хотелось быть втиснутым в автобус, полный корзин с овощами и фруктами и кудахтающих кур. Нет, только не сегодня!

Мать помогла малышке Юпе спуститься по лестнице. Брадит, скача по циновкам, помахал им на прощание, не переставая подражать барабанщику: ,,Тирам-там-там, тирам-там-там". Под домом куры копались в пыли в поисках зёрен и остатков вчерашнего ужина. Бурый пёс Брадита, Брауни, устроился в тени, собираясь спать.

Музыка в голове Брадита звучала всё громче. Будто наяву видел он марширующих музыкантов. „Тидл-дум-пум", - напевал Брадит в пустом доме. Вчера действительно был чудный день! Там, на спортивной площадке, на солнце. Ни математики, ни тай-алфавита со множеством хвостиков. Одни соревнования и музыка! „Тирам-пам-пам!"

Мамы с Юпой уже не было видно. Брадит скакал по дому, насвистывая запомнившуюся мелодию. В их доме под лиственной кровлей обстановки было немного: только один табурет и стол в углу. Самой главной во всём доме была полка с идолами. Красная и сверкающая золотом, она занимала лучшее место - вверху на бамбуковой стене.

Семья Брадита ничего не знала о живом Боге, сотворившем весь мир, и Таиланд тоже. Ничего они не знали и о Сыне Божием, Господе Иисусе Христе. Говоря свои молитвы, они обращались к фигуркам божков, стоявшим на полке. Там было несколько картинок, ладановых палочек, распространявших сладковатый аромат, когда их зажигали, и маленькие тарелочки с едой. Каждый вечер мать Брадита молилась перед ними, в особые дни зажигала ладановые палочки и в качестве жертвы ставила перед идолами тарелочки с едой.

На полке было два идола. Один был длинный и тонкий. Он стоял прямо, как поставленная линейка, и выглядел очень серьёзно. Это был „печальный идол". Другой был низенький, толстенький. Он сидел, ухмыляясь, с подогнутыми под себя ногами. Это был „счастливый идол". „Там, там, ти-там, ти-там, дидл-дидл, дам-ти-дам", - пел Брадит громко. Ведь он был один, и никто не слышал его пения. И за завтраком, поедая свой рис, он вполголоса напевал марши.

Вдруг он увидел в углу толстую палку. Брадит поднял её. Он же может быть дирижёром! Дирижёром! Дирижёром школьного оркестра, марширующего на большом празднике по спортивной площадке! Дом закачался, когда он зашагал по бамбуковому полу. Брадит размахивал палкой: вжик, вжик! Он дирижировал оркестром. „Дидл-дидл, дам-ти-дам. Шагом, марш! Дидл-дидл-дум. Нале-во! Напра-во! На месте, марш! Раз, два, раз". Вдруг раздался треск! О, ужас!

Брадит слишком сильно размахнyлся своей палкой, больше, чем он, собственно, хотел. Только чуточку больше. И он слишком близко подошёл к полке с идолами. И палкой попал в одного из них. У ног Брадита лежала голова „счастливого идола".

Всё настроение Брадита было испорчено. Случилось что-то ужасное. Идол был святыней семьи. Теперь их постигнет несчастье! Да, небольшая неудача может принести им теперь ужасное несчастье. Свирепый витающий дух умершего может найти Брадита и наказать за то, что он разбил „счастливого идола".

А что скажет отец, когда узнает об этом? У Брадита дыхание перехватило. Скоро отец вернётся с рисового поля, чтобы немного отдохнуть в полуденный зной. Что делать?!

Сердце Брадита бешено билось. В отчаянии он пододвинyл табурет к полке идолов. Затем очень осторожно поднял голову „счастливого идола". Встав на табуретку и кое-как дотянувшись до полки, он осторожно посадил голову на плечи идола. Теперь казалось, что всё опять в порядке. Брадит боялся дышать. Он соскользнул с табурета, на цыпочках прошёл по полу, спрятал палку за столом, сел испуганно в угол и стал ждать.

Он пожалел, что не пошёл с матерью на рынок. Лучше бы он эту палку не нашёл. И почему он не играл в трубача? Он мог ведь трубить в кулак, как в трубу. Нет, ему обязательно надо было дирижировать! Теперь же было бесполезно играть трубача. Ему вообще больше не хотелось играть в оркестр...

Спуститься бы ему сейчас по лестнице и сесть рядом с Брауни в тени под домом. Но он боялся пройти к двери, так как вдруг закачается пол и пошатнётся голова „счастливого идола".

(Продолжение следует)