Метания

Павел Рогозин

Мы живем в эпоху легкомысленного отношения к общепризнанным законам нравственности и безосновательного отрицания самых очевидных фактов. К этим последним следует отнести наличие зла в мире и греховность человеческой натуры.

Лучшие умы человечества всегда признавали пагубную реальность греха и избавление от него считали наивысшей мечтой человечества, величайшей задачей мудрецов, мучительнейшим воплем страдальцев.

Всякий приходящий в мир человек без труда обнаруживает эту роковую порочность и в своей собственной душе, и в душах людей, его окружающих.

Можно с уверенностью сказать, что ни одна мировая проблема не потребовала от человечества такой затраты времени, материальных средств, умственной и волевой энергии, как эта проблема - проблема господствующего в мире греха. И вот, спустя тысячелетия, подведя итоги всем людским усилиям, направленным на устранение или хотя бы некоторое снижение порочности человеческой души, приходится констатировать факт: человек остался тем же. Ничто не смогло очистить порочную совесть человека, снять с него тяжкой задолженности пред Богом, улучшить его падшую природу. Ничто: ни воды потопа, ни огонь Содома, ни законы Синая, ни древнееврейская религия, ни античная философия, ни римское право. Человечество из поколения в поколение менялось - человек же оставался тем же.

А сколько за этот долгий срок проведено было смелых и болезненных экспериментов… Сколько было громких фраз… Сколько было написано увесистых томов… Сколько появилось и исчезло людей, именовавших себя «целителями ран общества», «спасителями» отдельных социальных классов, рас, наций и человечества… И что же? Все они «…спасения не доставили земле…» (Исх. 26:18). Мы убеждаемся, что даже при сегодняшнем высоком уровне образования, воспитания и культуры человека он по-прежнему остается с каменным сердцем, бесчувственной душой, необузданными страстями, низкими инстинктами и наклонностями. И доныне в каждом человеке все еще глубоко гнездится его самодовлеющий эгоизм, о котором в мелочах свидетельствует обыденная жизнь, а в крупном - события последних лет и каждая страница мировой истории.

Да, мир погибает… мир смертельно болен - это факт очевидный. В признании этого факта единодушны решительно все «целители общества», но причину самой болезни каждый из них понимает по-своему и уверяет, что прийти к желанному выздоровлению мир может только его путем.

Материалисты утверждают, что причина людской порочности в социальном неравенстве, в устарелых формах государственного управления, в несправедливом распределении земных благ, в преступной эксплуатации человеческого труда… Удалите, говорят они, тяжкий труд, непосильные налоги, нищету и бесправие, обеспечьте людей хлебом, дайте им образование, поместите их в соответствующую среду - и… все виды порочности исчезнут сами собою.

Моралисты находят, что для "исправления" человека требуется совсем немного: усвоить и выполнять элементарные правила приличия, нравственности, морали, или, короче говоря, "не делать другим того, чего самому себе не желаешь".

Натуралисты уверяют, что человеку надо только "стать ближе к природе", и тогда все то, в чем нуждается человек, приложится само собою.

Грех - самый ужасный враг и поработитель человечества.

Людям всегда казалось, и до сих пор еще кажется, что причин их несчастной жизни очень много. Но Христос открывает нам, что подлинная причина всех наших зол и несчастий - одна. Этой единственной, самой основной и самой главной причиной является разобщение человека с Богом, т. е. грех. Из этой главной причины вытекает все остальное, как то: несправедливость государственного устроения, капиталистическая эксплуатация человека, коммунистическое рабство, кровавые революции, безумные войны, зверское, безжалостное отношение к людям, плоды собственной кошмарной жизни и бесчисленное множество других недугов. Грех, и ничто иное, является причиной того, что люди «…исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия. злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы… самолюбивы, сребролюбивы,.. неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (Рим. 1:29-31, 2 Тим. 3:2-5).

Грех - самый ужасный враг и поработитель человечества.

Рабство греха, конечно, факт неоспоримый, но какова у греха порабощающая сила, этого не может осознать человек, пока в сердце своем не почувствует стремления раз и навсегда от греха избавиться, освободиться.

Только тогда он увидит, каким ужасным врагом является грех, в каких тисках находится его человеческая природа и насколько он, человек, слаб и беспомощен по сравнению с этой силой греха.

Только тогда придет он к убеждению, что грех есть действительно неизлечимая болезнь, исцелиться от которой своими силами невозможно.

Только тогда человек увидит, чьи объятья являются для его существа роковыми и что вся драма его греховной жизни должна рано или поздно завершиться вечной смертью.

Только тогда поймет он, что грех - огонь всепожирающий, неугасимый, который, раз человеком зажженный, не может быть им же погашен. Он прожигает все до преисподней.

Тогда только осознает он, что грех - корень зла на земле, корень, который никакими человеческими усилиями вырван быть не может. Он все больше и больше разрастается и умножает плоды свои.

Таков грех! Такова его губительная сила! И в тисках этой силы находится по настоящее время большая часть человечества.

Читатель спросит: «Если мы, люди, закрепощены грехом так, что не в силах уже сами освободиться, тогда есть ли какой-либо выход вообще? Где тот, кто мог бы нас от греха избавить?»

Тот, кто решился бы помочь нам в этом и дерзнул бы назвать себя нашим спасителем, должен был бы прежде всего доказать, что он сам способен побеждать свой трех. «Человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу». Вот почему единственным Спасителем мира является искупивший нас на Голгофе Сын Божий, Господь наш Иисус Христос. Только Он один… Бесполезно искать или ожидать другого, ибо написано: «О Нем все пророки свидетельствуют, что всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его», и «…нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись…» (Деян. 10:43 и 4:12).

Как же Христос освобождает человека?

Каким путем приходит человек к спасительному общению с Богом?

Он приходит путем, указанным самим Христом, - путем покаяния. Без покаяния не может быть ни прощения, ни примирения, ни общения, ни сотрудничества с Богом. Только простив и приняв покаявшегося, Христос вселяется в его сердце и царствует там через Духа Святого. Только при этом условии болезнь, от которой мы сами не можем избавиться, обращается в бегство; огонь, который мы не можем погасить, гасится Христом; корень зла вырывается; сильный враг сокрушается и обезоруживается!

Вот почему призыв к покаянию является основным призывом Христа к погибающему человечеству. Воля Божия в отношении человека, нуждающегося в спасении, неизменна. Она выражена все теми же всеми понятными словами: «покайтесь и веруйте в Евангелие». Покаяние, следовательно, одно из главных условий нашего спасения.

Но что значит покаяться?

«Метания» - по-гречески «покаяние» - состоит из двух слов: «мета» - перемена и «ния» - мысль, разум, мышление. «Метания» в дословном переводе означает: «перемена образа мыслей» (Лк. 1:17). Само собою понятно, что перемена мышления производит перемену и во всех остальных проявлениях человеческой личности, ибо «…каковы мысли в душе его, таков и он» - говорит Священное Писание (Притч. 23:7). «Метания» означает поэтому не только изменение в человеческом мышлении, а полную перемену, подлинный переворот в душе человека, свержение власти сатанинской и утверждение власти и Царства Божьего.

Библия богата яркими примерами покаяния.

Вспомним блудного сына и его решение: «Встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих. Встал и пошел к отцу своему…» (Лк. 15). Вспомним блудницу в доме Симона, ту, которая омыла ноги Спасителя слезами и волосами головы своей отерла их (Лк. 7), и Вартимея, громко взывающего: «Иисус, Сын Давидов! помилуй меня». Вартимей натолкнулся на немаловажное препятствие: «Многие заставляли его молчать; но он еще более стал кричать: Сын Давидов! помилуй меня». (Мк. 10). Вспомним мытаря, не смевшего поднять очей своих кверху, стоявшего в полумраке храма и ударявшего себя в грудь: «Боже! будь милостив ко мне грешнику» (Лк. 18).

Эти и многие другие примеры покаяния весьма ценны и могут сказать многое тем, кто желал бы последовать их благородному примеру. Но ни один случай покаяния так ярко не отображает самого процесса покаяния, как удивительное пророчество Захарии о грядущем национальном покаянии израильского народа.

Вот это пророчество:

«А НА ДОМ ДАВИДА И НА ЖИТЕЛЕЙ ИЕРУСАЛИМА ИЗОЛЬЮ ДУХ БЛАГОДАТИ И УМИЛЕНИЯ, И ОНИ ВОЗЗРЯТ НА НЕГО, КОТОРОГО ПРОНЗИЛИ, И БУДУТ РЫДАТЬ О НЕМ, КАК РЫДАЮТ ОБ ЕДИНОРОДНОМ СЫНЕ, И СКОРБЕТЬ, КАК СКОРБЯТ О ПЕРВЕНЦЕ».

Зах. 12:10

Подлинное покаяние, на основании слов приведенного текста, есть не что иное, как чудесное действие излившегося Духа Святого. «Изолью Дух», - говорит Господь. Как часто мы, люди, связываем покаяние с теми или иными аргументами человеческого ума, с научными доказательствами, со страхом расплаты за содеянное, страхом смерти, со всеми возможными психологическими воздействиями на чувства и волю слушателя. На самом же деле истинное покаяние приходит к нам как дар свыше, как Дух благодати от Бога. Ибо «благость Божия ведет тебя к покаянию» (Рим. 2).

В деле нашего пред Богом покаяния Дух благодати играет очень важную роль. В представлении нашего плотского «я» покаяние всегда связано с чем-то унизительным, нежелательным, неприятным, и нам трудно бывает справиться с этим неправильным чувством. И вот здесь Дух благодати приходит к нам на помощь. Он дает нам нужную силу, и в этом выражается Его великое к нам благо.

Мы, люди, никогда не сможем покаяться в грехах своих до тех пор, пока мы не получим правильного о них понятия, пока не ОСОЗНАЕМ степень их преступности пред Богом. Мы способны бываем только тогда видеть наши грехи в их множестве и во всем их отталкивающем виде, когда Бог открывает нам наши духовные очи. Там, где еще нет подобного видения грехов, там не было еще и Духа благодати. Там, где Дух благодати отсутствует, отсутствует и настоящее покаяние. Там, где нет покаяния, не может быть прощения грехов и желанного спасения.

Заметьте, что Господь обещает излить не только Дух благодати, но и Дух умиления…

Дух умиления - это Тот самый Дух Святой, который Бог излил на апостолов в день Пятидесятницы. Это Он дал ученикам силу проповедовать Слово, грешникам - желание каяться, как написано: «Услышав это, они умилились сердцем и сказали Петру и прочим апостолам: что нам делать, мужи братия?»

В подлинном покаянии человек должен участвовать весь, полностью и без остатка. Когда наше сознание пробуждено, совесть не спит, разум просвещен, воля готова подчиниться воле Божьей, нашему порочному сердцу, «сердцу каменному», надлежит стать «сердцем плотяным»; сердцу упорному, жестокому необходимо расплавиться, растаять… Прийти в состояние подобного умиления мы сами не способны. Но, если мы обращаемся к Богу, Дух умиления производит в нашей душе нужную перемену. Дух умиления указывает нам на Распятого, на Того, Которого пронзили…

Взгляд на невинно страдающего Спасителя всегда был основой истинного покаяния. Кающемуся надлежит как бы пройти по кровавым следам Христа от Гефсимании до Голгофы и там с Ним встретиться. Дух Святой приводит кающегося на это лобное место, как пойманного убийцу приводят на место содеянного им преступления и ожидают от него принесения повинной, т. е. безусловного покаяния.

Стоя на Голгофе и взирая на Распятого, мы впервые видим себя среди тех, «кто более возлюбили тьму, нежели свет», враждовали с Богом, избрали Варавву, распяли Христа и лично ответственны пред Богом за содеянное. Наша душа наполняется тогда внутренним трепетом, мы приходим в ужас, в отчаяние, и сердце разражается рыданиями… «И будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце».

Конечно, есть случаи покаяния, и таких немало, когда кающийся решительно порывает со всяким известным его совести грехом, не пролив при этом ни одной слезы, но сонмам покаявшихся людей знакомо и то чувство скорби и рыдания, о котором говорит разбираемое нами пророчество.

Есть два вида плача: плач истинный и плач ложный. Их легко различить. Правильный плач всегда будет «ПЛАЧ О НЕМ», плач о своих тяжких грехах, причинивших Спасителю столь невыразимые страдания. Плач ложный - плач о себе самом, т. е. самооплакивание.

Есть люди, которые никогда еще не «рыдали о Нем», но сколько пролили они слез, плача о самих себе. Этот вид плача имеет мало общего с христианским покаянным чувством. Подобно Исаву, продавшему свое первородство за чечевичную похлебку (Евр. 12) Иуде, бросившему сребреники первосвященнику, богачу-юноше, «отошедшему с печалью», и многим другим. Эти люди плачут о себе, скорбят не о том, что поддались соблазнам игры, а о том, что проигрались, сожалеют горько не о грехе, а о последствиях греха.

Немало встречаем мы людей, себя оплакивающих, и среди лиц, ищущих покаяния. Прося Бога о прощении, души эти плачут, но не о грехах своих, заставивших Христа «как непорочного и чистого Агнца» оставить славу небес, прийти на землю, принять нашу вину, испить всю чашу нашего позора и страданий… Они вопят о своей неудачно сложившейся жизни, о несбывшихся мечтах, отравленных радостях, навсегда погребенных надеждах, об изношенном теле своем, о полном своем одиночестве, об удручающем сознании собственной беспомощности, о материальной необеспеченности, о расшатанном здоровье и частых своих недугах, о потерянной репутации и безразличном отношении к ним когда-то близких им людей.

Почему Бог не придает значения такому самооплакиванию и не расценивает его как истинное покаяние? Почему Бог не благоволит к слезам Исава или Иуды и не может дать им Своего благословения?

Потому что человек, оплакивающий самого себя, видит только себя, в центре он сам. В истинном покаянии центр этот переносится с кающегося грешника на милующего Бога. До покаяния центром жизни кающегося было его порочное, эгоистичное «я», и вокруг этого центра вращалась вся его жизнь. Единственным центром внимания и всей жизни покаявшегося является Бог.

Отсюда, таким образом, самооплакивание наносит человеку только вред. Самооплакивание удаляет человека от Бога и не позволяет ему ощутить в себе должную покаянную глубину, не дает ему, «стукнуться о дно, чтобы опять всплыть наверх».

Истинное сокрушение сердца и обращение к Богу приводят кающегося к радости; из бездны отчаяния оно поднимает человека и ставит его на скалу, тогда как самооплакивание отказывает плачущему в утешении, оно толкает человека в «топь уныния», к отчаянию, на самоубийство…

Христос сказал: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся…» И все, кто прошел путем горького покаянного вопля, неизменно обретали небесное утешение и радость. Давид свидетельствует об этом так: «Услышал Господь голос плача моего, услышал Господь моление мое» (Пс. 6:9,10) и «…обратил сетование мое в ликование…» (Пс. 29:12). Пророк Исаия пишет: «…возвестите сетующим на Сионе, что им вместо пепла дастся украшение, вместо плача - елей радости, вместо унылого духа - славная одежда…» (Ис. 61:3).

Подлинное покаяние поднимает человека, поднимает его сердце, его голову, его руки. Истинное покаянное рыдание всегда заканчивается духовным возрождением, уверенностью в прощении грехов и радостью спасения. Крест Голгофы, вначале вменяющийся грешнику в вину, позже принимается им как единственная основа его прощения.

Христианство первых веков было религией радости. Примирившиеся с Богом грешники, спасенные по Его благодати души знали в те времена, что значит «радоваться радостью неизреченною и преславною». Но пять веков спустя, когда люди пытались следовать за Христом без покаяния, без обновления жизни и без Духа Святого, христиане имели подавленное настроение духа, печальное выражение лица и уныние сердца.

Грех - болезнь мучительная и смертельная, и трудно человеку радоваться, пока он подвержен этой болезни. Но радость, как сильное пламя, внезапно охватывает его, когда он убеждается в полном своем исцелении. Горькие слезы покаяния прекращаются, когда Бог снимает с плачущего его греховное рубище и облекает в ризу спасения.

Чрезвычайно важно заметить, что в истинном покаянии усматривается четыре главных момента:

- Угрызение совести. Ин. 8:9

- Сокрушение сердца. Пс. 50

- Исповедание уст. Рим. 10:9-13

- Исправление жизни. Мф 38.

Не подлежит сомнению, что все эти четыре этапа покаяния очень, важны и ничто так не свидетельствует об истинности покаяния, как «сотворение достойного плода покаяния» - исправление жизни. Мы готовы забыть, что покаяние наше тогда только бывает действительным, когда мы воздерживаемся от того, в чем каялись, и не допускаем уже в нашей жизни грехов, однажды пред Богом исповеданных. Грех, Богом прощенный, есть только грех, нами навсегда оставленный! Слушайте, что говорят по этому поводу некоторые из отцов Церкви.

Иоанн Златоуст: «Чтобы получить прощение от Бога, не довольно молиться два или три дня; надобно произвести перемену всей жизни и, оставив порок, постоянно пребывать в добродетели. Бог не оставляет нам грехов, когда мы сами их не оставляем».

Василий Великий: «Самый верный знак, по которому всякий кающийся грешник может узнать, действительно ли грехи его прощены Богом, есть тот, когда мы чувствуем такую ненависть и отвращение ко всякому греху, что согласимся лучше умереть, нежели произвольно грешить опять пред Господом».

Григорий Богослов: «Покаяние имеет как бы два лица. Одно взирает на прошедшее, второе - на будущее; на прошедшее, дабы оплакать содеянные грехи, и на будущее, чтобы не делать их уже более».

Адриан Югский: «Покаяние есть договор с Богом об исправлении жизни».

Исаак Сирин: «Кто в надежде на покаяние вторично совершает тот же грех, который принес в покаяние, тот лукаво поступает с Богом».

Повторяя грех, который сознательно осудил в себе, человек сводит на нет самый акт покаяния, делает его недействительным. Примирившись однажды с Богом, мы должны жить в мире с Ним, а это возможно только в том случае, если мы не допускаем сознательного нарушения Его воли.

Человек не освободится от греха, пока не раскается; не раскается, пока не осудит себя; не осудит себя, пока не познает грехов своих и их значения и не принесет Богу плода своего покаяния.

Флорентийский тиран Лорензо лежал на смертном одре. Три греха отягощали его совесть: убийства, грабежи и узники. «Ты ищешь прощения у Бога? - спросил тирана великий проповедник правды Савонарола. - Три вещи ты, Лорензо, должен немедленно исполнить. Убийства? Их уже нельзя исправить - уповай на безграничное милосердие Божие. Награбленное? Все возврати владельцам или, если кого из них нет в живых, раздай нищим. Заключенные пленники? Выпусти измученных на свободу…»

Читатель! Не обязательно быть тираном и лежать на смертном одре, чтобы начать интересоваться вопросом спасения души. Не обязательно совершать тяжкие преступления и жить в гнусных пороках, чтобы погибнуть. Ваша вина, какой бы она маленькой и ничтожной вам ни казалась, достаточно велика для того, чтобы разлучить вас навеки с Богом. Воззри же на Него, Которого пронзили, и покайся!

В нашу эпоху встречаются духовно слепые люди, часто утверждающие, что у них-то совесть чистая и что им, собственно, не в чем каяться. Да сохранит нас Сам Христос от подобного заблуждения. Иногда люди бывают уверены, что они имеют чистую совесть, тогда как в действительности они имеют плохую память. Какая трагедия, когда человек теряет способность оглянуться на пройденный им жизненный путь и увидеть себя самого в том свете, в каком нас видит всезнающий Бог.

Друг мой! Если память тебе еще не изменила, и ты можешь оглянуться на свое прошлое, а потом взглянуть на крест и целиком сосредоточиться на Распятом, постарайся сделать это сегодня, сейчас же. Поверь мне, что никто не сможет сказать тебе больше, чем Он, ни о человеческом страдании и унижении, ни о Божьей любви к нам и всепрощении, и нигде не найдешь ты лучшего бальзама для твоей израненной, усталой души. НИГДЕ!