Смерть игрока

Вячеслав Пчелинцев

По колонии объявили отбой. Прогуливающиеся в специально отведенных для этого двориках арестанты черными ручейками потекли к баракам. Андрей не спешил: смена войскового наряда была, как говорится, своя, и он мог позволить себе потратить десятку-другую, чтобы «подмазать» нужного контролера. Оно того стоило: Андрей был играющим, причем хорошим. С картами он творил чудеса, поэтому ему нужен был простор, а в своем бараке он уже все «взял»...

День сегодня прошел особенно удачно: «гонец» занес уколоться, хватит теперь на целую неделю, а главное – наконец-то клюнул Профессор. И вот только что закончилась игра, в результате чего 350 рублей лежат под мышкой в специальном кармашке, чтобы при шмоне менты не нашли. «Кайф есть, бабки тоже, что еще человеку нужно в тюрьме?» – удовлетворенно размышлял по пути домой Андрей.

Ха, а вон и Витек, Святой, сидит, молится. Вот уж что непонятно: отказался от всех кайфов и утех и все свободное время проводит с Библией. Но странно: Андрей, который жил в зоне на положении блатного, и, как следствие, с ним считались и его боялись, испытывал к Виктору какое-то необъяснимое уважение. А это в свою очередь передавалось другим осужденным, рангом пониже, которые привыкли считаться с мнением авторитета. Зоновская братва и подумать не могла, что неуверенность, которую ощущали все, кто общался с Виктором, внушал им Бог, Который был с ним.

– Ну, что твой Бог дал тебе сегодня, Святой?.. А мой вот меня не забывает, могу и с тобой поделиться, – поддел Виктора Андрей.

– Спасибо, я ни в чем не нуждаюсь, Господь все видит, на всем рука Его. Обратись к Нему, Андрей, и будешь иметь жизнь с избытком, – спокойно ответил Виктор.

– Ну, ну, дерзай, а моя очередь, видно, еще не пришла, – бросил через плечо Андрей.

Вон и Костыль зыркнул из-за угла: взгляд, как кинжал. Еще бы, ему завтра платить – день расчета. Задолжал по игре 300 рублей, а сам – скряга страшный. Если не рассчитается – конец его авторитету. У Андрея хоть и доброе сердце, но карточный долг – «святое», тем более в зоне, так что пусть думает... Молодец Матвей, все приготовил, сидит, ждет; шестерка, что надо, ни разу не подвел, ничего не забыл...

– Держи, Матюха, сотку, купи себе чайку, а остальное – на хозяйство, в ларек вроде продукты завезли. А пока иди, отдыхай, я тоже перекушу – и спать. Разбудишь в полшестого...

– Лучшая команда в зоне – «отбой»! Упасть и забыться, забыть, что ты в тюрьме, за колючкой, что где-то есть совсем другая жизнь...

Было уже за полночь, когда раздирающий душу крик разорвал лагерную тишину. Как в страшном кошмаре, Андрей ощутил в своей груди присутствие холодной стали... Потом боль, стало нечем дышать... Вспыхнул свет, началась беготня, суета... Но Андрей все глубже погружался во тьму, в какой-то жуткий сон. Наконец он стал различать белые силуэты и слышать далекие голоса:

– Счастливчик, с того света вернулся, теперь будет жить...

Только через два дня, когда Андрей пришел в себя в реанимации, он понял, что это был не сон. Ему было трудно поверить, что все его лагерное благополучие обернулось таким неожиданным образом и он едва не умер. Позже он узнал, что стал жертвой собственной удачливости. Платить Костылю было нечем, и он решил единственным возможным для него способом предотвратить свое падение и «бесчестие». Крик Андрея перечеркнул его планы: ему не удалось добежать до своих нар, а убийство спящего наказывается в зоне самым жестоким образом. Контролерам едва удалось спасти Костыля от самосуда, выхватить его из толпы разбушевавшихся зэков. Теперь ему предстоит отвечать перед судом.

Обо всем этом Андрей узнал от «своего» дежурного, который принес ему курево, новости и какой-то пакет. Затянувшись сигаретой и испытывая после долгого некурения легкий кайф, Андрей развернул пакет и увидел книгу. Это был Новый Завет, из которого, когда он открыл его, выпало письмо: «Брат! Я молил Господа, чтобы Он оставил тебе жизнь. Слава Ему вовеки – ты жив! Значит, ты еще нужен нашему Небесному Отцу на земле, Он дает тебе возможность обратиться на путь истинный. Передаю тебе Его Слово, раз уж ты открыл книгу – читай, и да будет с тобою Господь! Виктор».

«Видать, пришла моя очередь», – усмехнулся Андрей и начал читать там, где открыл: «Ибо едва кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками».

Месяц спустя Андрея привезли в зону. Он шел к себе в барак знакомым путем, но теперь совсем другие мысли были у него в голове, потому что это шел другой человек. Братва не могла этого понять, его приветствовали, приглашали зайти в гости на кайф, но его это уже не интересовало. С ним говорил Бог, и он ясно понимал, как ему жить дальше.

– Здравствуй, Виктор, давай помолимся, брат, поблагодарим Бога за мое рождение в Господе...

Удивленные зэки затихли, когда Андрей, знаменитый игрок и зоновский авторитет, опустился на колени в молитве рядом со Святым.

– Перетрусил сильно, видать, боится умереть, – бросил кто-то реплику.

На это поднявшийся после молитвы с колен Андрей ответил:

Я уже умер, а живет во мне Другой, – и добавил словами Псалма: – Господь за меня – не устрашусь: что сделает мне человек?

Вячеслав Пчелинцев

От автора.

Это случай из жизни. Он произошел в одной из колоний на Севере России. Сейчас Андрей – пастор общины в Кировской области. Я давний товарищ Андрея, но понять, что произошло с ним, смог только год назад, когда Господь привлек меня к Себе, за что я от сердца благодарен Спасителю.