Скромное обаяние взятки

Любовь Сергеева

Кто из нас не давал взяток?! Не спрашиваю: кто не брал, поскольку неприятно отвечать на такое предположение. Да еще вдруг придется утвердительно кивнуть, тогда уж совсем оскорбительно. Поэтому повторюсь в риторическом вопросе: кто из нас не давал взяток?! Ну, быть может, речь не идет о толстых пачках зеленых банкнот, и разговор даже не о борзых щенках, коих не чурался герой одного из самых антикоррупционных произведений. А вот скромная шоколадка, коробочка конфет, стыдливая «трешка» тридцатилетней давности или современная евровая «двадцатка»? Конечно, не стоит тут вспоминать сотки – пятисотки, отданные на отечественных магистралях и сельских дорогах «друзьям автолюбителей», кто ж сию подать считает за взятку?!

Давайте в памяти воскресим всесильных секретарш больших начальников, как говорят у нас, «власть имеющих», членов различных комиссий, призванных решать насущные нужды населения, бухгалтеров, выдающих справки для получения кредита, медперсонал, оформляющий документы по медосмотру, представителей военкомата, призывающих наших сыновей в армию, председателей различных экзаменационных комиссий – от сдачи на права по вождению автомобиля до ЕГЭ и выше, любимых всеми таможенников, трясущих наши вещи и души на погранпереходах. И не всегда дело обходится только «трешками» и «двадцатками», не так ли? А техосмотр для транспорта даже не обсуждается.

А еще многочисленные «друзья» и «нужные знакомые», получившие маленькие «презенты» в знак благодарности и «за беспокойство». Можно возразить: ну уж ихто за что включать в сей неприятный список наших компромиссов с законом и совестью? Думаю, они займут достойное место в нем, поскольку все дары, ими полученные, даны не просто так. Они были проводниками в различные учреждения и конторы через черный ход, для своих. А это «дорого стоит», каждый знает. И каждый может продолжить этот перечень, основываясь на собственном богатом опыте.

Пожалуй, нет такой сферы в нашей жизни, где понятие греха было бы настолько снивелировано, сглажено, стерто, как там, где речь идет о взятках. Любых – явных и тайных, открытых и завуалированных, данных «до» и данных «после», за материальные ценности и душевный комфорт, за товары и услуги. А еще за наши грехи и прегрешения, провинности и преступления. Часто мнимые («закон, что дышло...»), а порой и реальные...

Знаю, знаю, знаю. Знаю все возражения, под некоторыми и сама подписывалась не раз: «По­другому нельзя», «Иначе – выхода нет», «У нас страна такая», «Без взятки (липовой справки, подложной подписи) мы бы ничего не имели (не решили, не добились)». Можете нужное подчеркнуть. И решалось, добивалось, получалось, развивалось, обустраивалось, основывалось что­то, крайне нам необходимое. Кто спорит? И на этом основании наша вера во всемогущество взятки росла и крепла год от года. И кто ее теперь разрушит, эту веру, выстроенную на наших сомнениях (давать – не давать), на нашем страхе (а вдруг не выгорит?), на наших мучениях (кому, где, когда, сколько, а главное, КАК). Короче, почти на крови. Наша вера во взятку несокрушима. Это меткий выстрел снайпера, последний довод королей, решающий аргумент в любом споре, наш запасный подземный ход, козырной туз в рукаве, соломенная надежда утопающего, скальпель хирурга в критической ситуации. И первые наши взятки давались именно с таким ощущением отважной безысходности, с бегающими глазами, с липкими ладошками, с невнятной речью скороговоркой и лихорадочным румянцем на подобострастном лице. Но все прошло благополучно, все удалось, решилось, получилось. Выгорело! И второй шаг был намного легче, а теперь мы уже почти профессионалы в устранении маленьких житейских проблем.

Каждое действие нуждается в обосновании, а практика – в теории, как богатый купец для облагораживания своих капиталов нуждается в дворянском гербе. И мы постепенно выстраиваем свои доктрины, оправдывающие все сомнительные действия. Безусловно, никто из нас не лоббирует интересы торговцев оружием или табачной мафии, не подкупает продажных политиков, не переправляет тонны наркотиков через «оборотней в погонах» за границу. Это безнравственно и грешно. Это – мир, лежащий во зле. Да и о своих взяточных делах мы рассказываем с возмущением, как об очередном свидетельстве о беззаконии и моральном разложении окружающего общества, вынуждающего нас изредка (очень­очень редко) поступать по его правилам. И чувствуем себя, как Лот, вынужденный жить в Содоме, поскольку ежедневно мучаемся в праведной душе своей.

Так уж устроен человек, что опыт плотской жизни он переносит и в духовную жизнь. И пытается давать взятки Богу. Однажды поймала себя на том, что, чувствуя вину за совершенный грех, вместо обычных трех – четырех глав из Библии читаю пять – шесть. Стараюсь, заглаживаю, так сказать. Среди знакомых есть брат по вере, который после осознания проступка практикует своеобразный пост: в тот же момент, как понял, что согрешил, отказывается от еды, объясняя так: «Мучаюсь, Господь видит, зачтет». Каждый вспомнит подобные примеры, хотя никто не рассматривает их в качестве подкупа Творца.

* * *

– Не знаю, как решить вопрос, проблема в том...

Выслушав, подруга удивленно поднимает брови:

– Ну ты даешь! Чего ж тут решать? Заходишь в кабинет, протягиваешь паспорт, а в нем... Сейчас узнаю у мужа, сколько в нем на сегодняшний день.

Теперь вот думаю, с духом собираюсь. Может, получится... А вы что посоветуете?