По следам Спасителя

Надежда Небога

Воспоминания о Георгии Винсе – благовестнике, герое веры, поэте

Было это давно, более шестидесяти лет назад, когда мы были молодыми. Приходит ко мне студент медицинского института Иван и говорит: «Сегодня Тамара приглашает нас в гости. Будут знакомые братья и сёстры и ещё приехавший недавно из Сибири молодой поэт Георгий». Вот так я впервые встретилась и познакомилась с Георгием Винсом. По-дружески мы звали его Гошей. Ему было тогда восемнадцать лет. (Родился он 4 августа 1928 г.) При встрече он рассказал нам своё стихотворение «Мне говорят: ты молод», которое всем очень понравилось, а я его выучила наизусть и помню до сих пор. Его стихи вдохновенны, музыкальны, лиричны и, главное, точно отражают душевные переживания автора. Молодёжь любит петь его гимн «Нам жизнь дана не для пустых мечтаний...»

Георгий Винс − замечательный поэт. Бог чудно одарил его талантами, прекрасной памятью, аналитическим складом ума, и если бы не время гонений на верующих, то он мог бы стать великим учёным. Однако Георгий избрал лучший путь – посвятил свою жизнь делу благовестия, спасения людей, направляя их на единственно верную дорогу, указанную человечеству Христом.

Родился Георгий в семье потомственных верующих. Его дедушка со стороны отца, Яков, был выходцем из голландских анабаптистовменнонитов, миссионером и пресвитером Самарской церкви (1905–1911). В 1910 году его арестовали как «сектантского» проповедника, и три месяца он находился в заключении. В 1911 году был выслан в Канаду. Очень ценны его книги «Наши баптистские принципы» (семь принципов) и «Лжеучение субботников».

В 1919 году Яков Яковлевич Винс вернулся в Россию и был до 1928 года председателем Дальневосточного союза баптистов. Однако в России снова начались гонения, и он вынужден был возвратиться в Канаду. Больше он не встретился ни с сыном, ни с внуком. Его сын Пётр родился в 1898 году. Дважды его арестовывали как проповедника и пастора, а в 1937-м осудили на десять лет без права переписки. Семья долго надеялась, что он жив, но его сразу расстреляли. Сыну Петра, Георгию, было тогда восемь лет.

После ареста мужа Лидия Михайловна, мать Гоши, во избежание ареста уехала с сыном в сибирский посёлок Катышк и и только в 1943 году возвратилась в Омск, где Георгий 5 июня 1945 года принял крещение. В следующем году Лидия Михайловна с сыном переехала в Киев, где жили её мать и сестра.

Получив высшее образование и диплом инженераэлек трика, Георгий начал работать в проектном строительном институте, который находился на улице, где жила моя семья. Он часто заходил к нам в гости. Ему было интересно общаться с моей мамойпоэтессой, которая в молодости знала графиню Черткову, Пашкова, Каргеля и других корифеев нашего братства.

Мне тоже было интересно беседовать с Гошей. Он много читал, много знал, обладал неисчерпаемой эрудицией. Мы говорили о древнегреческих философах, об учёных и писателях, которых советские преподаватели в школах и институтах должны были представлять слушателям атеистами. Беседовали о последних научных открытиях в физике, строении атома и т. п. Георгий был замечательным собеседником. Но самое главное – очень любил Библию. Он тщательно исследовал Слово Божие, углублялся в него, и чувствовалось, что для Георгия – это вода живая, которую он пьёт с наслаждением.

Моя семья – муж, мама, дети – всегда были рады приходу дорогого гостя. К чаю подавалось варенье разных видов, а потом я узнала, что он больше всего любил варенье из райских яблочек. Каждую осень я варила его, надеясь, что к нам снова зайдёт Георгий.

В 1952 году Георгий женился на Надежде Лазарук. Она была верной и любящей женой, посещавшей мужа в лагерях и, несмотря на все трудности, привозившей к нему детей. Георгий сердечно отзывался на её преданность:

Любимая! Да будет путь твой светел!
Тебя великий Бог благословил.
Я счастлив, что тебя весною встретил
И на всю жизнь одну лишь полюбил.

У Георгия было пятеро детей: Наташа, Петя, Лиза, Женя и Шурик. Всем своим детям он посвятил стихи, а также своей дорогой мамочке, воспитавшей его и внуков. Дети выросли добрыми, чуткими и нежными. Вот один пример из жизни Пети. Был сильный мороз, он шёл с сестрой по улице и увидел бедно одетую озябшую старушк у. Руки у неё замёрзли и посинели. Петя подошёл к ней, снял свои новые рукавицы, которые подарила ему бабушка, и надел на руки старушки. Та не знала, как благодарить. Он поспешно удалился, сказав сестре: «Смотри, никому не говори!» Однако всё тайное становится явным, так и я узнала об этом. Тогда Пете было лет двенадцать. Детей в школах травмировали, «перевоспитываи», если узнавали, что они из семьи верующих. А после ареста отца Пете не давали ни работать, ни учиться. А судили за тунеядство... Старшая дочь Наташа училась в медицинском училище, но ей не дали работать по специальности, заявив, что религия и вера в Бога несовмес тимы с её специальностью. Они не знали, что профессоры медицины, академики – светила науки Пирогов, Филатов, ВойноЯсинецкий, Павлов – и другие известные врачи были глубоко верующими людьми.

В проектном институте, где работал Георгий, его портрет висел на доске почёта, но как только в мае 1963 года его в первый раз арестовали, портрет сняли, а сотрудники боялись с ним здороваться. Потом его уволили, и жену тоже. Прежде она работала в школе, преподавала английский язык.

В 1944 году был образован Всесоюзный совет евангельских христиан-баптистов (ВСЕХБ), который нёс ответственность за общины верующих и должен был защищать их права. Генеральным секретарём был избран А. В. Карев. Он писал: «Сейчас в нашей стране взят самый жёсткий курс в отношении религии. Атеисты решили покончить с организованной религией в самое короткое время». «Без Бога – в коммунизм дорога!» – был лозунг атеистов. Недалеко от Киева, в Малютинке, есть лес. В десять часов утра в воскресные дни там собирались верующие и проводили собрания. Туда же приезжали и переодетые милиционеры и кагэбисты. Однажды они устроили облаву: сопровождали верующих в вагонах электрички. Но как же можно арестовать верующих, когда их сотни?! На Киевском вокзале попытались сгруппировать их, как на демонстрации. Все пошли по улице Коминтерна и дружно запели:

«За евангельскую веру,
За Христа мы постоим;
Следуя Его примеру,
Все вперёд, вперёд за Ним!
Дружной, радостной семьёю,
Как один Его народ,
Одним сердцем и душою
За Христом вперёд, вперёд!»

Милиционеры и кагэбисты этого не ожидали. Они кричали: «Замолчите!» Многих из собравшихся побили. Особенно досталось молодым: их избивали и таскали за волосы. Девятнадцать братьев были арестованы, часть отпущена, а другим дали по пятнадцать суток. Это был первый арест Георгия.

16 мая 1966 года из многих городов страны в Москву собралась большая делегация верующих. Верующие привезли с собой документы о массовых гонениях, арестах и судах за проповедь Евангелия, о конфискации и разрушениях молитвенных домов. 17 мая члены делегации были избиты работниками милиции и КГБ и многие арестованы. Г. П. Винс и М. И. Хорев пошли в ЦК ходатайствовать о судьбе заключённых. Их тоже арестовали. После полугодичного содержания в следственном изоляторе КГБ в Лефортово братья были осуждены на три года каждый. Потом Георгий Петрович был отправлен в лесопильный лагерь на Северном Урале. Отбыв трёхлетний срок, Георгий вернулся и продолжил труд на ниве Божьей. Он был секретарём Совета церквей ЕХБ, посещал верующих в разных городах страны, подпольно издавал духовную литературу. В 1974 году он был арестован в Новосибирске, привезён в Киев, в Лукьяновскую тюрьму, и осуждён напять лет исправительно-трудовых лагерей строгого режима и пять лет ссылки. Во время отбывания пятилетнего срока заключения на жизнь Георгия дважды совершали покушение, но Господь спас его. И вот предстояла пятилетняя ссылка в Сибирь. Надежда решила, что поедет с детьми к мужу. А маленький Шурик молился: «Господи, сделай так, чтобы папина ссылка была в Канаде». Он слышал, что дедушка Георгия был выслан в Канаду. И произошло чудо: вместо пятилетней ссылки в Сибирь Георгия доставили в Америку, лишив гражданства. А через шесть недель, 27 апреля 1979 года, мы провожали его семью на Киевском железнодорожном вокзале. Им надо было приехать в Москву, а оттуда − самолётом в Америку. Пришло на перрон много людей и вся молодёжь из церкви (по ул. Генера ла Пухова). Стали у окон вагона, откуда протягивали руки Лидия Михайловна, Надя и дети. Активная молодёжь, зная, что за ними следят работники КГБ, смело пела евангельские гимны. И вдруг заиграл оркестр. В соседний вагон входила делегация из Чехословакии. Работники КГБ при иностранцах не могли никого арестовать. Мы благополу чно проводили дорогую семью.

Мать Георгия Петровича была истинная христианка, всегда верная Богу. После расстрела мужа в 1937 году она воспитывала сына, внушая ему, что на первом месте дол жен быть Бог и вера в Него. В 1985 году, уже в Америке, она отошла в вечность. Георгий в день похорон мамы посвятил ей стихотворение. Вот отрывок из него:

«Ты мне указала веры путь,
С ранних лет молитвенно учила
Лишь к добру и свету сердцем льнуть
И что в Боге истина и сила!
Ты учила верность сохранять
Даже в годы тяжких испытаний,
Никогда Христу не изменять
И хранить Завет обетований».

Перед духовным взором Георгия всегда был образ Иисуса Христа. Он учился у Него кротости и смирению и завещал другим идти по следам Спасителя:

«Остерегайся мелочной вражды,
Гаси начало самой малой ссоры,
Не принимай донос и наговоры –
Не утеряй Спасителя следы».

Георгий Петрович прожил в Америке девятнадцать лет, организовал Русскую миссию, которая доставляла в Украину и Россию духовную литературу, медицинское оборудование и гуманитарную помощь. Много путешествовал по США, Канаде, проповедовал в странах Европы, в Австралии. Во времена президентства Михаила Горбачёва Георгия Винса реабилитировали и вернули ему советское гражданство, и он смог посетить родину. До последних дней Георгий продолжал трудиться для Господа. В 1997 году врачи диагностировали у него опухоль мозга. Он ушёл в вечность 11 января 1998 года.

О бессмертии он очень хорошо сказал в одном из своих стихотворений:

«Ты не думай, что жизнь обрывается
И финал – могильный покой.
После смерти жизнь продолжается,
А вернее, лишь начинается
С новой силой и красотой!
Дань земле – только тело бренное,
Что терпело холод и зной,
А душа – не монета разменная,
Не субстанция временно тленная,
И удел души – мир иной.
Мы уходим в Господние дали,
Где несчётно течение лет,
Там увидим, о чём лишь мечтали
На земле в дни горькой печали, –
Там любви немеркнущий свет!»