Второе дыхание

Юрий Зиновьевич Каминский – поэт, автор нескольких сборников замечательных стихов. Как всякий поэт, он весь в своих стихах. Мы решили задать ему несколько вопросов, которые вместе с его ответами опубликованы ниже.

– Юрий Зиновьевич! Вы постоянный автор нашего журнала, но наши читатели почти ничего о Вас не знают. Мы, конечно, понимаем, что поэт интересен прежде всего своими стихами, но для почитателей Вашего таланта представляет интерес не только Ваше творчество. Расскажите, пожалуйста, коротко о себе, о жизни, о пути к Богу. Как относится семья к Вашей вере?

– А как моя семья может относиться к моей вере, если и я, и жена, и сын – мы все единой веры. Более того, благодаря им, а прежде всего жене, я пришел к Богу. Хотя если быть точным до конца, по моему глубокому убеждению, к Богу нельзя взять и прийти в одночасье. К Нему можно только идти, и притом всю жизнь. Во всяком случае со мной, я чувствую, это так и происходит. Для меня Бог – это настолько невообразимо необъятное понятие, что объять Его разумом не представляется возможным. И там, где порой пасует разум, на помощь приходят чувства. Я ни в коем случае не выдаю это за истину в последней инстанции. Я говорю, как Вы понимаете, только в отношении себя. Я пришел, как уже говорил, к Богу благодаря жене, а она пришла к Нему, спасая нашего сына. Он попал в нехорошую компанию, катился по наклонной плоскости. Он был уже на грани употребления наркотиков. Но Господь спас его. Я подчеркиваю: не школа, не родители, не общественность, а Бог. А я был не просто атеистом, а воинствующим атеистом. И если Господь хранил меня, а Он, как я теперь понимаю, хранил, так только потому, что я не понимал, не соображал, на Кого я замахиваюсь. Я по-настоящему поверил в Бога, когда увидел, что Он сотворил с моим сыном. Я сейчас могу говорить с ним о самых сложных вещах, о самых тонких духовных материях. Более того, мне не стыдно уже обращаться к нему за разъяснениями относительно некоторых библейских текстов. Он сейчас несет служение пастора. Разве для нас с женой может быть что-либо большим подарком от Бога, чем возвращение сына?!

– Что изменилось в Ваших стихах после того, как Вы стали верующим человеком?

– У меня открылось второе дыхание.

– Что для Вас означает еврейство? Как Вы воспринимали его раньше и что изменилось в его понимании, в отношении к еврейству после принятия Бога?

– Я никогда не забывал, что я – еврей. А после принятия Бога я почувствовал и некоторую, как мне кажется, ответственность, потому что имею честь принадлежать к племени, подарившему миру Мессию. Но каждый еврей должен понимать, что никаких поблажек это ему не дает. В одном из стихотворений я писал о том, что мы избранный народ не потому, что мы лучше, – ни в коем случае, – а потому, что имеем поручение от Бога. И только.

– Каково Ваше отношение к иудаизму?

– Никакое. Я знаком с ним на обывательском уровне, поэтому не считаю себя вправе о нем рассуждать.

– Что значат для Вас еврейские праздники?

– Я вырос в еврейской семье, в еврейском дворике в тяжелые послевоенные годы. И все мое, надо сказать, суровое детство было согрето еврейскими праздниками. А я не Иван, не помнящий родства, я их люблю и буду всю жизнь им благодарен.

– В Ваших стихах не обойдена тема родины, друзей, уезжающих из бывшего Союза. Что Вы думаете об эмиграции евреев? Ваше отношение к вопросу, который уже обсуждался в журнале: где следует жить еврею?

– Еврею, как и всякому другому человеку, надо жить честно. Я прошу прощения за некоторый менторский тон, но как же еще жить еврею, чтобы быть достойным той жертвы, которую принес за него и за весь род людской Господь? А родина моя здесь, где могилы моих родных, друзей, близких по духу людей. Но иногда меня раздражают люди, которые дальше Хацепетовки не выезжали, а начинают рассуждать о далекой родине. Безусловно, я их понимаю, но мое сердце не с ними.

– В какой степени позиция журнала по основным жизненным вопросам: по вопросам веры и религии, греха и покаяния, спасения и крещения – соответствует Вашему пониманию?

– Я могу не соглашаться иногда с некоторыми авторами в чем-то, но это мой журнал. Я люблю его. А люблю я журнал за то, что его позиция – это не позиция, а способ дыхания.

– Вы человек творческий. Не будем пытаться проникнуть в творческую лабораторию и не станем спрашивать, как рождаются стихи. Но вот, скажем, слушая Россини или читая Пушкина, создается впечатление, что музыка, стихи льются из них как бы сами собой. Но о Пушкине мы знаем, что поэт упорно работал (это видно по его черновикам). Стало крылатым известное выражение Ю. Олеши «Ни дня без строчки», а кто-то из великих утверждал: «Мой успех – это 90% пота», а другой говорил: «Мой гений – это мои бессонные ночи». Как приходит вдохновение? Или верующему человеку правильнее задать вопрос: как действует Святой Дух?

– Вообще-то я никогда не задавался вопросом, как приходит вдохновение, и, надеюсь, никогда не задамся, потому что, как только человек пробует задавать себе этот вопрос, он, по большому счету, перестает быть творческой личностью. Я не знаю, как действует Святой Дух, но я знаю, когда Он приходит, потому что для меня Он – это, наверное, стихи.

– Что бы Вы хотели пожелать журналу и его читателям?

– Отвечая на этот вопрос, я вряд ли буду оригинален. Разумеется, того же, чего и себе: веры, надежды и любви.

– Спасибо за беседу.

Вопросы задавал Марк Раик