Собственный опыт

Ците

Некто правильно заметил: «Если надо рассматривать безумными тех, кто в сердце своем отвергает бытие Божие, то насколько же безумнее те, кто хотят математически доказать безбожникам, что Бог существует». В этом замечании есть доля правды. Приводить безбожнику любые доказательства в области веры — такое же бесполезное дело, как уверять слепого, что небо синее, а трава зеленая. Слепорожденный вообще не поймет, о чем вы говорите и еще менее будет способен следить за вашими доказательствами и понимать их. Также трудно и безрассудно доказывать духовному слепцу величие и совершенство христианского мировоззрения. Сам Сын Божий, Свет мира, Источник истины, странствуя по земле, засвидетельствовал это Своей молитвой: «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам» (Мф. 11:25). Не это ли самое говорит апостол Павел, спрашивая: «Где мудрец? Где книжник? Где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?» И тут же отвечает, говоря: «Ибо, когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу (юродством) безумием проповеди спасти верующих» (1Кор. 1:21).

Поэтому мы никак не ожидаем, чтобы кто-либо из противящихся вере в Иисуса Христа и очевидной истине Евангелия мог переменить свое отношение к Богу, прочитав наши доказательства. И это отнюдь не потому, что наши доказательства недостаточно убедительны. Нет, совсем не поэтому, а потому, что подлинная вера — не «от доказательств», а «от слышания» Слова Божия и является плодом Святого Духа. Если бы мудрейшие из всех мудрых решились вести борьбу за дело Евангелия и привели все существующие в мире доказательства, то и тогда наши неверующие противники не признали бы своей неправоты и заблуждения. Если бы все доказательства Божьей Истины можно было выстроить перед безбожником в один неприступный, монолитный и несокрушимый ряд, то и это не привело бы его к вере. Но если бы нам и удалось довести этого нечестивца до полного согласия с нашими доказательствами и явного признания того, что верить, вообще, гораздо разумнее, чем не верить, то и тогда вряд ли что-нибудь выиграли бы. Конечно, этим признанием было бы положено утешительное начало, «подающее надежду «, но и это было бы только незначительным, жалким началом, далеким от той веры, которая «есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1).

Апостол Фома, услышав о явлении воскресшего Христа ученикам, не поверил. На все доводы и заверения учеников Фома ответил требованием физических доказательств. Ему казалось, что если бы он сам лично узрел Христа воскресшим, то и тогда не поверил бы, прежде чем не убедился в этом своим прикосновением. «Он сказал им: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20:25). Фома не имел правильного понятия о вере. Он не знал, что вера есть «уверенность в невидимом» и что вера, «когда видим, не есть вера, ибо если кто видит, то чего ему и верить?» (Рим. 8:24). Христос говорит Фоме: «Ты поверил, потому что увидел Меня: блаженны не видевшие и уверовавшие» (Ин. 20:29).

Все это нужно отнести и к другим видам доказательства. Апостол Павел проповедовал Евангелие Христово «не в превосходстве слова или мудрости… чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией» (1Кор. 2:15). Истинная вера утверждается на Словах Бога. Бог так сказал, и мы верим сказанному. Вера, если она от Бога и является плодом Святого Духа, всегда будет заключать в себе известный элемент покорности и послушания Богу. «Знающий Бога слушает нас; кто не от Бога, тот не слушает нас» (1Ин. 4:6). «Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их, и они идут за Мною… Я сказал вам… но вы не верите, ибо вы не из овец Моих…» (Ин. 10:25–27).

В вопросах веры главную роль играет сердце, а разум, воображение и чувства — роль подсобную. Если этот порядок не соблюден, тогда вера вряд ли может быть названа верой в истинном ее значении. Одним словом, «плотской ум» заглушает и подавляет веру в человеке. К тому же тысячи людей заняты славой, наживой, богатством и удовольствиями этого мира. Они уже не могут, да и не хотят оторвать своего сердца от всего того, что служит им препятствием к вере (Мф. 19:23–24). Тысячи людей буквально порабощены нуждой и заботами житейскими. Они постоянно спрашивают себя: что будем есть? что будем пить? во что оденемся? Поэтому они мало интересуются величайшим и важнейшим вопросом жизни: что нужно нам, чтобы наследовать жизнь вечную? Тысячи людей ослеплены блеском собственного своего знания или своего таланта. Они считают себя великими людьми, вершителями судеб мира; для таких гордецов смирение или малейшее принижение себя почти невозможно. В Священном же Писании сказано: «Кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него» (Мк. 10:15), и еще: «Если не обратитесь и не будете, как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18:3). Конечно, наше богатство, общественное положение, высокий сан, наши блистательные дарования, так же, как и наше умственное убожество и материальная нищета, — «не служат главным препятствием к вере. Слава Богу, мы имеем тысячи и тысячи примеров, когда сердце человеческое разрывало все эти оковы, превозмогало все затруднения и приходило сознательно к вере в своего Спасителя Иисуса Христа. Но плотской, духовно невозрожденный ум человека всегда остается и останется далеким от веры Божией. «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием, и не может разуметь» (1Кор. 2:14),

Поэтому люди вовсе не спрашивают о Боге. Они стараются о том, как бы поскорее Его отвергнуть или полегче отделаться от Него. Люди эти составляют собственные и притом весьма поверхностные понятия о морали и следуют тем или иным правилам религии, которые удобны для них и не требуют никаких усилий и жертв. Они любят говорить о добродетелях и некоторые добродетели высоко ценят. Говорят также о пороках и беспощадно клеймят их всякими словами. Однако, все это не мешает им предоставлять полную свободу своим страстям, жить светской жизнью и считать мечтателями и ханжами тех, кто говорит о Боге. Они утешают себя несколькими поговорками: «с волками жить — по волчьи выть»; «против течения — не поплывешь» и т. п. Они требуют от детей и от прислуги послушания и почтения к себе, а праведного и святого Бога, Который дал им Свои заповеди, не слушают. Бога они представляют себе слабым и неразумным отцом, позволяющим делать с собою все, что угодно и, не взирая на крайнюю испорченность этих детей, дарующим всем им — и добрым и злым, послушным и непослушным — Царство Небесное. Благодаря именно этому превратному взгляду, они не обращают внимания на те слова, в которых Бог выражает Свою строгость, святость и правосудие: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня» (Исх. 20:5). Они не понимают, что означают слова «Мы должны служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом, потому что Бог наш есть огонь поядающий» (Евр. 12:28–29). В наше время люди разучились верить в величие Святого Бога, не хотят более знать, что мы «со страхом и трепетом должны совершать спасение» (Фил. 2:12). И при строгости, с которой нам угрожает Слово Божие: «Не обманывайтесь; Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6:7) — утешаются той мыслю, что Бог благ и «обязан» прощать все наши грехи. И потому-то нет жажды у людей — поучаться в Слове Господнем. Поэтому они заранее «не согласны» с Богом и предрасположены обвинять Слово Божие в несправедливости и неправоте. В противном случае, признав Библию истинной, им пришлось бы вынести приговор над самим собой. Но им «выгоднее» сомневаться в законе Божием, скрывать или прикрашивать грех, отвергать суд Божий и называть Божественное откровение «выдумкой попов» и «бабьими бреднями». Они с нескрываемым удовольствием ловят всевозможные сведения, основания и доказательства не в защиту, а против Слова Божия. Все это способствует их духовной спячке, беспечности, нежеланию — читать Библию или книги, доказывающие истину и величие Евангелия.

Они упрекают нас в слепом веровании, а сами вступают в разные партии и сообщества и слепо полагаются на слова вождей, часто не заслуживающих и не оправдывающих малейшего доверия. И все это только для того, чтобы оставаться на широком и удобном пути в погибель, по которому они шли до настоящего времени. Они говорят: «Я не могу верить» и приводят одно основание за другим, но, в сущности, это ничего более, как «нежелание верить». Бедное сердце при всех мнимых доказательствах разума не имеет ни уверенности, ни спокойствия. Под блестящей культурной наружностью и громкими «научными» фразами и словами скрывается невыразимо-горькая душевная скорбь. Наши противники, читая это, конечно, не сознаются в правоте всего сказанного, но мы были в их сапогах и знаем, что говорим. Мы знаем очень хорошо, что благодаря именно этому, они и не могут переносить одиночества. Их влечет к людям, к толпе, к удовольствиям — куда угодно, лишь бы только заглушить свое самосознание, не прислушиваться к страхам сердца и угрызениям совести. Мы так же отлично знаем, что по этой же самой причине они тщательно избегают евангельских собраний и проповеди Слова Божия.

Один индеец откровенно сознался: «Мне неприятно, когда проповедник смотрит мне в лицо и видит сокровенные желания моего сердца». Наши «культурные безбожники», конечно, не сознаются в этой истине так откровенно. Но в этом нет надобности. Всем и без того известно, что именно страх перед совестью и обличением Духа Святого удерживает их от Слова Божия. Величайший знаток человеческой души, знавший, «что в человеке» (Ин. 2:25), сказал: «Всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы» (Ин. 3:20). Люди избегают читать Библию и книги, защищающие христианство, не потому что это противоречит науке, а потому что это идет вразрез с естественными влечениями их сердца и осуждает грех. Конечно, гораздо приятнее читать книги, которые потакают нашим чувствам, не мешают греховным проявлениям нашей плоти и «льстят нашему слуху» (2Тим. 4:3–4).

Пусть наши противники отвернутся от таких откровенных заявлений с негодованием и гневом, но мы знаем, что говорим, потому что все это мы узнали из опыта собственного сердца. Мы читаем людские лица, как понятную для нас книгу, и благодаря нескольким неосторожно высказанным словам видим и познаем внутреннее состояние неверующей души. Кроме того, мы имеем еще свидетельство Сына Божия, испытующее сердца человеческие и потому не можем поколебаться в нашем утверждении. То, что мы говорим, подтверждено всемирной историей и притом решительно и неоспоримо. Несчастный Вольтер, хвалившийся, что он своими литературными трудами затмит истины христианства, должен был на смертном одре испытать весь ужас смерти и весь кошмар отягощенной грехами совести. В эти предсмертные минуты обычные для него цинизм, клевета и насмешка замерли на устах. В неописуемом отчаянии Вольтер умоляет врача: «Заклинаю вас: помогите мне, я дам вам половину своего имущества, если вы продлите мою жизнь хотя бы на шесть месяцев; если же нет, то я пойду в ад, и вы последуете за мною туда же». Случай с Вольтером — не исключение. Проповедники Евангелия весьма часто встречают подобные явления у смертного одра тех, кто всю жизнь враждовал с Богом и Его законом: «Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6:7).

Полковник Аллен из Вермонта (в США) был ярым противником Евангелия, на которое он нападал и над которым он насмехался во многих своих сочинениях. Однажды в своем кабинете он читал другу свою новую статью, направленную против христианства. В это время его неожиданно позвали к больной дочери, лежавшей в соседней комнате. Его друг сопровождал его. Полковник подошел к кровати и с глубокой скорбью взял руку своей любимицы. Дочь, напрягая свои последние силы, приподнялась и, смотря отцу прямо в глаза, сказала: «Отец, я чувствую, что должна умереть. Теперь скажи, как я должна умереть: веруя в то, чему учил меня ты, или чему меня учила моя покойная мать?» Полковник с минуту подумал и, глубоко вздохнув, отвечал: «Верь, дитя мое, в то, чему тебя научила твоя мать-христианка».

Такое откровенное признание безбожника прекрасно говорит в защиту веры в Бога и в Священное Писание. И действительно, можно прожить всю жизнь без Христа, можно без Христа сделать эту земную жизнь легкой и приятной, но нельзя без Него пройти чрез мрачную долину смерти и предстать пред страшным судом Божиим. Неверие старается скрыть это и от себя, и от других. Оно поступает так, как поступил Агаг, царь амаликитский. Когда Агаг подошел к Самуилу, чтобы быть обезглавленным, он полушутливо сказал: «Конечно горечь смерти миновала?» (1Цар. 15:32). Часто люди показывают вид, как будто они равнодушны к смерти, но это только внешняя, показная сторона, притворство, а бедное сердце не соглашается с этим. Наших естественных человеческих сил бывает достаточно только для того, чтобы умереть прилично. Но умереть прилично — не значит еще умереть примиренным с Богом, уверовавшим, возрожденным, спасенным. Если нам удалось скрыть от людей свой страх и боязнь, то это еще не значит, что мы от этих страхов избавились. У более откровенных и честных неверующих людей бывают такие часы и минуты, когда они вдруг обнажают свою душу и раскрывают перед людьми скрывавшуюся до того борьбу своего сердца.

Однажды по оживленной гавани Нью-Йорка прохаживались два приятеля, занятые весьма серьезным разговором. Один из них, некто Саундерс, намерен был сесть на пароход, отправлявшийся в Европу. За несколько минут до поднятия якоря о чем говорили эти друзья? Саундерс был человек средних лет и находился в самых счастливых житейских обстоятельствах: был богат, образован, любимец общества. Он был душою всех многочисленных кружков, в которых вращался. Нередко в современных изданиях своего города он помещал статейки, написанные с остроумием, ловкостью и уменьем. Но, к сожалению, его образование, остроумие и глубокомыслие были посвящены не на служение божественной истине. Саундерс был человек неверующий; он письменно и устно защищал неверие, он сознательно служил царю мрака и лжи.

И вот теперь он отправлялся в Европу за новыми материалами для обоснования своего неверия. Но был ли сам Саундерс счастлив? В глазах людей он был счастливейшим из смертных. Он пользовался уважением толпы, он был прославляем своим кружком «Остроумных друзей». Он проводил свою жизнь в бесконечных удовольствиях и наслаждениях. Его материальная обеспеченность, возраст, здоровье, силы — давали ему неограниченную свободу действий. Чего ему еще недоставало? И теперь, прощаясь с другом, он видел в перспективе новые неисчерпаемые развлечения и удовольствия. Всем, чем располагала Европа в смысле чувственных и всяких других удовольствий и наслаждений, Саундерс должен был вскоре воспользоваться. Везде ожидали его друзья и единомышленники, которым он был рекомендован или с которыми он надеялся так или иначе связаться.

Но почему же чело Саундерса сегодня так мрачно? Почему его взор так взволнован и все лицо его угрюмо, безотрадно? Друг, с которым он теперь беседовал, приписывал причину такого настроения предстоящей разлуке. Он взял Саундерса под руку и старался его развеселить, рисуя перед ним живыми и блестящими красками все те удовольствия и наслаждения, которые его ожидали. Снисходительно выслушивая друга, Саундерс молчал. Время от времени его уста выражали одну лишь горькую мину, а походка делалась беспокойнее и быстрее. Видно было, что Саундерс боролся с одной мыслью, которую он не мог преодолеть и не решался высказать.

Наконец был подан сигнал к отплытию парохода и Саундерс, взяв друга за руку, с горечью промолвил:

— Ты сказал правду, что предо мною открывается светлая и очаровательная будущность, но одно только бросает мрачную тень на все мои предстоящие удовольствия…

— Что же это такое? — воскликнул удивленный друг.

Приложив руку ко лбу, Саундерс медленно и серьезно отвечал:

— А что, если в самом деле — все то, о чем говорит Библия, правда? О, если бы я знал и никогда не сомневался в том, что смертью все кончается, тогда бы я был самым счастливейшим человеком, тогда сердце мое было бы спокойно и счастью моему не было бы предела. Но вот именно это жало сомнения преследует меня повсюду и не дает мне покоя. Сомнение это, как меч, пронзает насквозь мою больную душу. Подумай только — если Библия говорит истину, я погиб навеки. Тогда вся прелесть моей земной жизни ничтожна, тогда будущность моя ужасна, тогда все потеряно, все пропало!

Выслушав это признание, друг Саундерса остолбенел от изумления. Никогда ничего подобного он не ожидал от своего друга. Саундерс поспешил на пароход и через несколько минут отплыл в синюю даль. Через некоторое время весь мир облетело страшное известие: великолепный пароход, на котором плыл Саундерс, был застигнут бурей и разбит о подводную скалу. Спаслись очень немногие. О судьбе Саундерса ничего не было известно: он разделил участь многих пассажиров погибшего парохода.

Мы не произносим здесь нашего суда над несчастным Саундерсом, тем более, что нам неизвестны обстоятельства его кончины. Возможно, что он, как разбойник на кресте, покаялся и примирился с Богом в последнее мгновение. Но мы знаем, что его восклицание: «А что, если все то, о чем говорит Библия, правда?» — вырывалось и все еще вырывается из сердец и совести многих тысяч его «единомышленников». И это недоуменное восклицание мы слышим не только в словах, мы слышим его в шумных ликованиях этого мира, в веселом смехе, в диких оргиях, в насмешках и глумлениях, в аргументах и возражениях безбожников. Поэтому мы не можем питать чувства ненависти и презрения к нашим противникам. Мы следуем совету апостола Павла: «Итак облекитесь, как избранные Божий, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение» (Кол. 3: 12). Облечемся же в милосердие и любовь Христову и вместе с пророком Иеремией восплачем о них, воззвав к Богу с молитвою о их помиловании и спасении. «Я сокрушаюсь, хожу мрачен, ужас объял меня. Разве нет бальзама в Галааде? Разве нет там врача? Отчего же нет исцеления?» (Иер. 8:21–22). Слава Богу! Он открыл людям — где можно найти Врача душ человеческих, средство против зла, настоящий бальзам, врачующий проказу неверия. Пред нами два средства против неверия. Одно называется сильным, другое всесильным. Скажем сперва несколько слов о последнем средстве. Иисус Христос располагает этим всесильным средством и предлагает его нам, говоря: «Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня; кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю» (Ин. 7:16–17). Это средство, если применить его как следует, исцелит нас и избавит от всякого неверия. Некоторые так понимают этот стих: «Кто выполняет Мое Слово, тот узнает, от Бога ли Мое Слово. Кто не может или не хочет на себе произвести этого опыта, тому не следовало бы вообще говорить ни единого слова ни «за», ни «против» христианства». К сожалению, ни честности, ни откровенности как раз и недостает у наших противников, скептиков и врагов Евангелия.

В прошлом веке жил в Вюртемберге юрист Яков Мозер, человек, имя которого было известно всей Германии как знаменитейшего законоведа и судьи. Когда нужно было решить какой-нибудь исключительно запутанный и важный вопрос в государственных и судебных делах, обращались лично к Мозеру или справлялись в многочисленных его сочинениях. Все, обращавшиеся к нему за советом, были заранее уверены в том, что получат от него только добрый, справедливый и беспристрастный совет. Мозер был одним из тех юристов, который рассматривал себя хранителем и жрецом права. Он никогда не искажал и не нарушал правды, никогда не молчал там, где видел нарушение правды, никогда не называл правду неправдой и неправду — правдой, никогда не отступал от правды и не согласился бы отступить, если бы все власти мира принуждали его к этому. Словом, он был честный юрист.

В юности своей Мозер познакомился с насмешками Вольтера над Библией. Как истинный юрист, прежде чем поверить на слово Вольтеру в его суждениях о Библии, Мозер счел нужным лично прочесть Библию и рассмотреть, действительно ли прав Вольтер? Читая внимательно Библию, Мозер дошел до 7-й главы Евангелия Иоанна: «Мое учение не Мое, но Пославшего Меня; кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю» (Ин. 7:16–17). «Что? — сказал Мозер самому себе — неужели Иисус Христос сделал испытание Своего учения столь легким? Было бы низко и бессовестно, если бы человек с душой, жаждущей истины, прошел мимо, не проверив того, о чем говорит Спаситель. Попробуем…» И вот Мозер начал исследовать волю Того, Кто послал Иисуса Христа.

Мозер читал Слово Божие, и все, что он читал, звучало в его ушах новым, истинным, дающим новое содержание его сердцу. Мозер начал жить в Боге. С каждым днем он все более и более познавал волю Божию, с каждым днем он все более и более исполнял заповеди Божий. Но чем больше и старательнее он это делал, тем все обширнее и неизмеримее представлялись ему сферы заповедей Божиих. Чем больше и глубже Мозер проникался величием Божьих заповедей, тем ничтожнее и греховнее представлялся он сам себе. Чем ничтожнее представлялся Мозер самому себе, тем величественнее и очаровательнее выступал Христос. Спустя немного времени, Мозер с большой радостью в душе сказал: «Воистину, Ты Единородный Сын Всевышнего, святый Божий! Кто Тебя видит, тот видит безначального Отца…»

Мозер стал христианином и вот что говорит об этом в одном из своих сочинений: «Иисус Христос есть и всегда будет звеном между Богом и мной, между мною и Богом. Для меня Христос — все и во всем. Кроме Христа я не имею и не хочу иметь иного посредника и Бога «. В этой вере Мозер — великий законовед и христианин — умер с христианской радостью и упованием 30 сентября 1785 года.

То средство против греха, которое предлагает Сам Иисус Христос, должно быть настоящим и всесильным средством. То, что испытал и проверил старец Мозер, может проверить любой человек, который честно и искренно, готов подвергнуть себя такому же испытанию. Повторяю, что при всем этом необходимы серьезная искренность и преданность. Можно вести честную жизнь, можно держать себя вдали от страстей и грубых пороков настолько, что люди не смогут ни в чем упрекнуть нас, и все-таки быть далеким от Христа и не творить волю Божию.

Обычно люди исполняют только свою собственную волю, когда следуют внушениям своего разума или имеют в виду свое счастье и собственную честь. Прежде всего нужно узнать волю Божию. Начните читать Священное Писание, серьезно и искренно углубляйтесь в него и вы вскоре должны будете признать, что «это и есть воля Божия». Начните серьезно исполнять эту волю Божию, и вы будете на истинном пути, ведущем к Божьей цели. Вы познаете необъятность божественных откровений и их бездонную глубину. Тогда вы перестанете извинять свои слабости или успокаивать себя воображаемой безучастностью Бога. При этом вы основательно осознаете ваше собственное бессилие перед грехом и вашу вину пред Богом и протянете руки ваши к Спасителю грешников.

Со всеми теми, которые будут внимательно исследовать Слово Божие и честно применять его в жизни, произойдет то же, что произошло с одной католической четой. Муж и жена купили Библию и ежедневно читали ее. Спустя несколько времени, читая Библию вслух, муж прервал чтение и сказал: «Жена! Если эта книга говорит правду, то мы с тобой весьма грешные и злые люди».

Потом, несколько дней спустя, читая все ту же Библию, муж сказал: «Жена! Если то, что говорит эта книга, правильно, — мы с тобою погибли». С тяжелым сердцем они продолжали свое ежедневное чтение. Через неделю, читая соборные послания, муж воскликнул: «Жена! Если эта книга говорит правду, мы можем принять дар спасения». Так они оба и поступили — пришли в покаянной молитве к Богу, пришли, как пришел к Отцу блудный сын и Бог простил их. Они были спасены.

Поэтому каждому неверующему и недостойно относящемуся к Евангелию мы искренно предлагаем один только вопрос: Подвергал ли ты себя когда-нибудь испытанию, о котором говорит Иисус Христос в Евангелии (Ин. 7 гл. 16 и 17 стихи)? Испытай, и как справедливый и честный человек ты не сможешь не воздать хвалу и благодарность Богу.

Есть еще одно средство — средство сильное, как мы уже назвали его. Первое средство, средство всемогущее, не в наших руках. Но тем не менее мы можем его рекомендовать нашим противникам. Второе средство в наших руках. Все зависит от того, желаем ли мы употребить его и как именно. Иисус Христос также предлагает это средство, говоря: «Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5:14–16). Некто сказал: «Самый лучший способ обращать людей ко Христу следующий: жить такой очаровательной христианской жизнью, чтобы люди спрашивали: «Откуда пришли эти христиане? Ведь это совсем другой народ. Кто сделал их такими людьми?» Отвечая на эти вопросы, нам представится прекрасная возможность свидетельствовать о нашем Спасителе. О, если бы мы захотели воспользоваться этим способом как следует! Да поможет нам Господь.