Из поэтических тетрадей

Иван Абрамов
    
Любовь — евангельское слово —
превыше всех на свете слов.
Оно — основа всех основ,
оно весь мир спасти готово —
любовь, евангельское слово.
    
Оно никем несокрушимо,
твердыня вечная Христа,
в нем жизни свет и красота;
оно лишь сердцем постижимо —
твердыня вечная Христа.
    
Как много надо умаляться,
чтоб слово это приобресть!
Оно несет Благую Весть,
и сердце хочет умиляться —
оно несет Благую Весть.
    
В нем тайна жизни боготворной,
в нем корень всех прекрасных слов,
в нем искупляющая кровь...
Любовь да будет непритворной,
в ней тайна жизни боготворной.
        
Отзвенела в полях паутина,
Отошла листопада пора.
По утрам серебрится равнина,
В тихой роще светло и пустынно,
В низком небе снежинок игра.
    
В ранних сумерках сладкая дрема,
Голубой огонек на углях...
Мне тепло, я блаженствую дома.
Только сердце до боли, до стона
Все твердит, что я просто в гостях.
    
Знаю, сердце однажды откажет,
И глаза не блеснут из-под век;
Избавитель обитель укажет,
И на прошлое саваном ляжет
Серебристый, играющий снег.
    
Неспроста под метельную флейту
В поле ветер поет об одном:
Что и наша прекрасна планета,
Голубая гостиница эта,
Но дороже заоблачный Дом.


ЖАЖДА ВЕРЫ
Александр Солодовников
    
Слепорожденный не видел Христа:
Черной завесой была слепота.
Но и не видя, но и не зная,
Он повторял, неустанно взывая:
— Сыне Давидов! Сыне Давидов!
Даруй, чтоб я Тебя тоже увидел!
И не пропала молитва слепого —
Было ему озаренье Христово.
    
Стану вымаливать я у Христа:
«Да озарится моя слепота!»
Было раскрыто отверстие в крыше,
Чтобы расслабленный Слово услышал,
Чтобы увидел Христа впереди
И прозвучало бы: «Встань и иди!»
    
Сводом бетонным заделаны мы —
Наша гордыня, наши умы —
Входы к источнику Жизни и Света.
Неодолимо препятствие это.
Но потружусь неоглядно и стойко,
Но проберусь через своды-надстройки,
Чтобы увидеть Христа впереди,
Чтобы услышать мне:
«Встань и ходи!»
 
 
БЛАГОСЛОВИ!

О, мать-Земля, тебя люблю!
Когда умру — с тобой сольюсь,
В тебе растаю, распадусь...
Как я люблю лежать ничком
В траве, к тебе припав лицом.
Вот запах твой, твое тепло.
Что ж! Если б тело перешло
В ростки, я сделаюсь травой:
Ведь все равно я буду твой!
Судьба твоя — судьба моя,
Сгоришь ли ты — сгорю и я.
У нас с тобой один Творец,
Один Господь, один Отец.
И, превращаясь в прах и тлен,
Пою ему: «Благословен!»
О, Господи, к Тебе пойду,
Предстану Твоему суду
И, верю, милость там найду,
Хотя повинен быть в аду.
С тех пор, как Жизнедавец Бог
Благословил мой первый вздох,
Я не знавал еще ночей
Без отблеска Его лучей,
Не видел пропастей таких,
Где б не встречал Его руки.
Все годы: юн я или стар —
Мне всякий день, как дивный дар.
Пою Небесному Царю:
«Благодарю, благодарю!»
И, обращаясь телом в тлен,
Пою Ему: «Благословен!»


ОТМАХНУЛИСЬ
Галина Колесникова

«В Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти» (Иов, 12:10).

Отмахнулись. Опять отмахнулись.
И без Бога, мол, знаем, как жить.
Снова бедные души уснули,
Быть глухими себе разрешив.
Отмахнулись от Божьего Слова,
На призывы ответили: «Нет!»
Отмахнулись от Крови Христовой,
Снова пали в пучину сует.
Отмахнулись. Взывать бесполезно
И стучать — не услышится стук.
Мы страдаем тяжелой болезнью
И лелеем свой тяжкий недуг.
Зависть правит сердцами, как хочет,
И друзей превращает в врагов.
Над слезами людскими хохочет
Тот, кто хочет, чтоб мир был таков.
Сатанинским оскалом наполнен
Дом, в котором забыли Христа.
В суете, словно в омуте, тонем.
И опора для душ — пустота.
Мы взбираемся, лезем, толкаясь.
Богатеем, скудея душой.
И вот так, на бегу, не покаясь,
Завершаем мы путь свой земной.
И, представ пред величием Бога,
Мы поймем, только поздно поймем,
Что в последнюю нашу дорогу
Столько грязи греховной берем.
Будет суд, справедливый и строгий.
Если жили мы, света таясь,
Над прощеньем, подаренным Богом,
И над Кровью Христовой глумясь.
Мы увидим — для гордых замкнули
В Царство Господа светлую дверь.
И все то, от чего отмахнулись,
Нас осудит на вечную смерть.


Любовь Васенина
    
Старенькую Библию открою,
И начнется мой библейский час.
Побегут перед глазами строки
Как бежали много-много раз.
    
Кажется, знакомые страницы,
Но, когда их вновь читаю я,
Сердце начинает сильно биться,
Оживает Библия моя.
    
Я иду по Ветхому Завету.
Сад Эдемский... Ева и Адам...
Ощущаю с первым человеком
Терпкий вкус запретного плода.
    
Не в Эдеме я — живу иначе,
И за окнами — двадцатый век...
Но над Авелем я с Евой плачу,
Вместе с Ноем прохожу в ковчег.
    
С Авраамом ожидаю сына,
А с Иосифом я слезы лью,
С Моисеем странствую в пустыне,
И с Давидом песни я пою.
    
Под рукою шелестят страницы —
Я учусь путь верный выбирать:
Как мне жить, как верить, как молиться,
Как Господню волю исполнять.
    
Истину я поняла однажды,
Библию читая в тишине:
Слово Божие страницей каждой
Говорит об Иисусе мне.
    
Образ Иисуса, полный света,
Красной нитью по строкам идет,
На страницах Ветхого Завета,
На страницах Нового живет.
    
Семя женщины... Ковчега двери...
Это — Иисус. Спасенья весть.
Авраам и праведность по вере...
Это — Иисус, Его завет.
    
Плен в Египте... Агнца кровь знаменьем...
Это — Иисус. Он Агнцем стал.
Царь Давид... В прекрасных песнопеньях
Снова вижу я лицо Христа.
    
Красной нитью, нитью цвета крови,
На страницах — о Христе рассказ...
И бегут перед глазами строки...
Встреча со Христом. Библейский час.
    
Иисус мне говорит о Боге.
Черпаю из кладезя добра.
Постигаю жизни смысл глубокий.
Кто сказал, что Библия стара?..