Счастливого пути!

Петр Мартенс

Все меньше и меньше остается людей среди наших читателей, которые жили во времена гонений на Церковь. Большинство уверовало после перестройки, и прошлое у них ассоциируется с коммунистическими идеями, грандиозными народными стройками, победой в Великой Отечественной войне…

Но были в те времена тихие, скромные и неприметные герои, которые противостали в сей системе не демонстрациями, террором и насилием, а жизнью: они жили и служили по велению Господа и своего сердца. С одним из них, моим старым знакомым и другом, Петром Мартенсом, хочу сегодня вас познакомить.

- Петр, ты теперь живешь в Германии, но родился жил ты не здесь. Расскажи немного о себе.

- Моих родителей в свое время выселили из Запорожья и отправили в трудовые лагеря. Мама во время войны и несколько лет после нее была в лагере, в трудармии, на Каме, а отец сидел в тюрьме. После освобождения они встретились в селе Трофимовка Павлодарской области (Казахстан). Отец мой организовал в этом селе церковь. Он был ее проповедником и пресвитером, пока не приехал Генрих Фот, который являлся рукоположенным пресвитером. Отец свидетельствовал соседям, родным, проповедовал всем в селе… Родители наши были очень благочестивыми и посвященными Богу людьми. В 1950 году у них родилась двойня, одним из которых был я.

- У родителей не было больше детей?

- У моих родителей было еще двое детей, они родились до войны. Но они умерли от голода и холода во время депортации. Везли их в так называемых «телячьих» вагонах, вот они и не выдержали, умерли. Когда мне было четыре с половиной года, умер мой отец от последствий невыносимо тяжелых условий лагерной жизни. В то время многие умирали…

- А когда ты уверовал?

- Я уверовал в 1965 году, 1 февраля.

- Точно помнишь дату?

- Да. Этот день я помню очень хорошо.

- Мы с тобой познакомились в Эстонии в 1976 году. Как ты туда попал?

- Я поступил учиться на столяра, а мои родители переехали в станицу Кубанскую. Оттуда меня забрали в армию, а через три дня вернули. Зрение у меня было не очень… Потом я переехал в Эстонию. Мне там очень понравилось.

- В советское время несколько лет ты служил Богу, работая в подпольной типографии «Христианин». Как ты стал сотрудником подпольного издательства?

- Очень просто. Подошли братья и спросили, не желаю ли принимать участие в таком труде.

- Чем конкретно ты занимался?

- Закупкой бумаги для печати. Обеспечивал «точки»…

- Чем? Краской, бумагой, продуктами питания? И что такое «точка»?

- Я обеспечивал бумагой и вывозил готовую продукцию, хотя готовой она еще не была, поскольку была только напечатана. Ее нужно было еще переплести. «Точка» – это укромное место (гденибудь на хуторе, в неприметном доме), где хозяева согласились установить печатные машины. Они небольшие, как стиральная машина. Пока работала эта «точка», там жили работники издательства «Христианин».

- Да, помню, мы этим тоже занимались: бумагу тебе возили и книги на переплет забирали. Можно спросить, за счет чего жила семья? За эту подпольную деятельность тебе денег не платили?

- Да ты что? Конечно, нет. Мы за свой счет машины заправляли, отдавали последнее. Николай Водневский как-то сказал: в наше время не деньги, а срок за служение давали. Я работал кочегаром. Занимался ремонтом машин…

- Почему нужно было рисковать свободой? Неужели не было других путей обеспечить церкви в Советском Союзе Библиями, песенниками и другой христианской литературой?

- Откуда Библии? Какая христианская литература? Это невозможно было. У регистрированных еще кое-что было, да и то… В то время Библии, Новые Заветы были редкостью и огромной ценностью.

- Что твоя семья думала об этой стороне твоей жизни?

- Так она со мной ездила. Загрузишь литературу, бумагу или еще что-то, и вперед. Остановит милиция, а у меня машина полна детей. У нас тогда четверо было, один мала меньше. Один заплачет и… все, конец проверке. Моя жена все эти годы – со мной. Мне нравилось с женой ездить. Она всегда готова была служить и со мной, и дома. Гости у нас были постоянно: проездом, по делам, по служению и просто так…

- Какое событие для тебя было самым знаковым, значительным в этом служении?

- Одна поездка мне особенно запомнилась. Я привез груз из Валги, нашего городка в Эстонии, в Кишинев. У меня был отпуск. Разгрузился. А в это время наши финские друзья привезли в Молдавию грузовик с Библиями и Новыми Заветами. Мне поручили везти груз в Караганду, к Руди Классену. Загрузился я и поехал. Со мной отправили еще одну сестру, Марию Прутян.

- А кто руководил? Кто был твоим начальником?

- Михаил Иванович Хорев. Так вот, едем мы, везем 600 Библий и 180 Новых Заветов…

- Извини, на какой машине? На «Жигулях»?

- Да, на одиннадцатой модели «Жигулей». Проехали Уфу и поднимаемся на первый перевал Урала. Останавливает нас женщинамилиционер. А от женщин не так быстро избавиться. Сижу и молюсь. Перед нами стоит очередь, машин пятьшесть, с открытыми багажниками. Молюсь, коленки начинают дрожать. Она подходит и говорит: «Откройте багажник и ваши документы!» Я багажник не открыл, а подаю ей права, паспорт, техпаспорт и доверенность на вождение автомобиля. Машина не моя была, а Андрея Фрезе. Говорю ей: «Я по доверенности…» Она смотрит права, техпаспорт, доверенность изучает… И говорит: «А-а, вы – отдыхающие… Тогда езжайте. Счастливого пути!» Возвращает мне документы, и мы едем дальше. Переехали один перевал, другой, с него спускаемся, а там снова трасса перекрыта: милиция, солдаты… полковники. Подходит солдат и таким звонким голосом: «Документы! Откройте багажник!..» Подаю документы и тоже звонким голосом: «Так нас только что проверяли! Что-то случилось?» Он мне: «Тюремщики сбежали. Езжайте. Счастливого пути!»

- Ты говоришь, коленки задрожали. Вы постоянно жили с таким страхом?

- Не могу назвать это страхом. Но мы были постоянно начеку. И всегда переживали за дело, детей, семью. У нас в доме стояли «жучки». Разговаривать мышли под высоковольтную линию передач. А осознание того, что ты постоянно под наблюдением спецслужб, конечно же, вызывает постоянное напряжение. Например, я еду из Кишинева домой, в Могилеве меня милиционер останавливает. Я выхожу, достаю документы, а он мне говорит: «Петр Генрихович, протрите номера! Счастливого пути!». О чем это говорит? Они следили за каждым нашим шагом.

- Когда ты уехал из Эстонии?

- Я уехал в Германию в 1987 году.

- Чем занимался все эти годы в Германии?

- В церкви на кухне работаю. В других делах помогаю… Семья, работа.

- Не скучаешь по «старым, добрым» временам?

- Три недели назад у нас была конференция. Собрались люди, которые подобными делами занимались. Не было никакой особой подготовки, организации за этим. Сарафанное радио собрало всех, кто когда-то занимался подпольной работой. Такая хорошая атмосфера была… Вспоминали, делились радостью, благословениями. Есть радость от воспоминаний, а ностальгии нет. Служения везде хватает…

- Как твоя семья живет? Я помню, твоя жена – художник…

- Да, моя жена Аня очень хорошо рисует и для души, и на заказ. У нас 9 детей и 15 внуков. Не все дети в нашей церкви, но все верят в Бога.

- Что делать в наше время верующим, чтобы их жизнь была такой же насыщенной и интересной, какой она была для тебя во времена твоей подпольной деятельности?

- Слушаться голоса Божьего. А работы хватает, не этой, так другой…

- Спасибо, Петр, за беседу. Благословений тебе, твоей семье и вашей церкви!