Куда летят искры?

Надежда Орлова

Не так давно заметила, что при выборе книг всё чаще предпочтение отдаю мемуарам, которые в юности казались мне такими скучными. В то время интересной была только

своя биография, и не было никакого дела до других. С годами начинаешь ценить свидетельства людей ушедших эпох, жизнеописания великих и знаменитых, воспоминания о днях, давно прошедших. Возраст даёт о себе знать: жизнь протекает, как песок сквозь пальцы. Хочется удержать её, остановить. Осознаёшь, что это невозможно. Тогда ищешь утешения в судьбах других: вот жили люди, и какие… А теперь их нет. Все там будем, для всех земная суета когда-нибудь закончится.

В детстве мы опережаем время: игрушка, купленная полчаса назад, уже изучена и неинтересна. В юности ты ещё впереди: такие футболки уже не носят, а этот девайс уже освоен. Затем наступает период, когда идёшь со временем в ногу, наши ритмы совпадают. Но постепенно замечаешь, что начинаешь отставать. Ещё торопишься, ещё пытаешься его догнать, но со временем расстояние становится огромным – не перепрыгнуть. И вот уже время летит со скоростью пригородной электрички, пейзаж мелькает за окном всё менее различимый.

«Никогда не чувствовал себя глупым, но вот сейчас, когда захожу в магазин с электроникой, это ощущение приходит, – усмехается мужчина преклонного возраста. – Что это за агрегаты? Что с ними делать? К чему применить? А продавцы дают такие объяснения, что я всё время оглядываюсь – нет ли кого за спиной: быть может, весь этот поток технических характеристик предназначен не мне?» Да, не различить деталей проносящейся действительности, и мы сворачиваем с центральной магистрали на второстепенную дорогу – дорогу памяти, дорогу мемуаров…

* * *

У Пушкина есть стихотворение «Телега жизни»:
Хоть тяжело подчас в ней бремя
Телега на ходу легка;
Ямщик лихой седое время
Везёт не слезет с облучка.

С утра садимся мы в телегу;
Мы рады голову сломать
И презирая лень и негу
Кричим: «Пошёл!..»

Но в полдень нет уж той отваги;
Порастрясло нас; нам страшней
И косогоры и овраги;
Кричим: «Полегче дуралей!»

Катит по-прежнему телега;
Под вечер мы привыкли к ней
И дремля едем до ночлега –
А время гонит лошадей.

У каждой эпохи есть свои символы, свои приметы, свои ассоциации. У Пушкина время – ямщик, что погоняет лошадей, запряжённых

в телегу. У американского певца Марка Энтони (моего ровесника) сравнение другое: «Жизнь – это как путешествие на поезде со множеством остановок, изменений в маршруте и даже аварий. Эта поездка будет полна радости, печали, ожиданий, надежд, предательств, прощений, приветствий и прощаний. Главная тайна поездки: мы не знаем, на какой станции нам предстоит сойти».

У современного российского писателя Виктора Пелевина есть повесть «Жёлтая стрела», где обыгрывается тот же сюжет: жизнь – это поезд, который движется к разрушенному мосту, но пассажиры уверены, что едут из ниоткуда в никуда. Возможно, лет через пятьдесят жизнь будут сравнивать с полётом на самолёте, а через сто – на ракете.

Неважно. Во все времена ощущение одно – дорога, вектор, устремлённый… Куда? Никуда? К ночлегу? К разрушенному мосту? К пропасти?

* * *

Один богатый человек задал мне вопрос: «Как обеспечить свою старость? Я заработал много денег, но мне нужно их как-то сохранить, распределить. Я не доверяю нашей социальной системе, не доверяю банкам, не доверяю законам. Прекрасно понимаю, что всё могу потерять в один миг – всё, что заработано годами и оплачено здоровьем, огромными усилиями, нервами, страхами, компромиссами с людьми и совестью».

Человек переживает о старости. Правильно делает, поскольку старость – это время, когда мы становимся не властны над собой: «Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил куда хотел; а когда состаришься, то прострёшь руки твои, и другой препояшет тебя и поведёт куда не хочешь» (Ин. 21:18).

Старость – это такой большой зачёт в университете жизни. На этом зачёте спросят, как ты воспитал детей: заботятся ли они о тебе или, тая обиды, поворачиваются спиной? Спросят и о делах, которые ты делал: приятно ли их вспоминать, или надо прилагать усилия, чтобы попытаться вычеркнуть их из памяти? Спросят и о людях, что повстречались на центральной магистрали жизни, а теперь тенями окружают тебя на второстепенной дороге – благодарными тенями или укоряющими?

А после зачёта всегда идёт экзамен. Он наступает для каждого.

На одном из могильных камней на старом кладбище Александро-Невской лавры высечена такая эпитафия:

Прохожий, ты идёшь, но ляжешь, как и я!

Присядь и отдохни на камне у меня.

Сорви былиночку и вспомни о судьбе.

Я – дома, ты – в гостях. Подумай о себе!

Маяковский писал в стихотворении на смерть Есенина: «В этой жизни помереть не трудно». Нет, трудно, поскольку смерть – итоговый экзамен, а дальше – распределение… «и мы летим» (Пс. 89:10).

Летим как искры, устремляясь вверх (см. Иов, 5:7). Для всех земная суета когда-нибудь закончится, все будем там.

Вопрос лишь: где – там?

* * *

Тот же самый богатый человек спросил ещё об одном (он вообще любит задавать вопросы): «Вокруг маленькой планеты Земля – огромный, холодный, чёрный космос. Соседние планеты представляют собой либо ледяные пустыни, либо огненные шары. Для чего они? Если их создал Творец, в чём смысл этих безжизненных небесных тел? Исследователи межзвёздного пространства надеются, что где-то далеко-далеко есть братья по разуму или хотя бы планета, подобная нашей, на которой можно жить. Однако ничего утешительного сказать не могут: сколько ни посылали сигналы в чёрную пустоту, ответ приходит один – лёд и плазма, радиация и космический мусор. Так в чём он, смысл этого огромного бесполезного космоса?»

Я задумалась. Действительно, почему так пустынно и безжизненно вокруг нас? Единственное, что пришло в голову: окружающий нас космос – это «замороженные» проекты, которые были остановлены в момент грехопадения человека. Возможно, использование небесных тел, их развитие – всё это было для Адама и его потомков. Понимаю, что мои рассуждения ничем не подкреплены.

Мне могут возразить, что Господь отдал первой семье только Землю: «Плодитесь, и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт. 1:28). Про планеты, звёзды и прочее нет ни слова. Но, возможно, это был следующий этап. Не зря ведь даже падший человек смотрит в небо, стремится в космос, сумел оторваться от Земли.

* * *

В том же стихотворении на смерть Есенина Маяковский пишет: «Вы ушли, как говорится, в мир иной. Пустота… Летите, в звёзды врезываясь». Летите!..

Летим. У каждого человека, даже у самого убеждённого атеиста, у самого идейного коммуниста есть ощущение вектора, направленного ввысь. К ледяным планетам? К огненным звёздам? Или к временно остановленным проектам, которые ждут искупленного и возрождённого человека?