Еврей от Господа

Федор Конторович

В „Меноре“ 2/96 была опубликована первая часть свидетельства Федора Самуиловича Конторовича.

Предлагаем вниманию читателей окончание рассказа о себе пастора из Санкт-Петербурга.

Моя работа требовала много времени, напряжения разума и сердца. Тем не менее в субботу и воскресенье я приезжал на собрания, слушал проповеди, пел и молился.

Прошло несколько месяцев, и вдруг произошло нечто странное. Когда ведущий собрание пригласил всех к общей молитве (обычно вслух по очереди молятся от трех до пяти желающих совершить жертву Богу устами и сердцем своим), я почувствовал невероятное волнение, сердцебиение, я задыхался. Наконец я осознал, что Дух Божий побуждает меня помолиться вслух. Позже я прочитал в Библии: „...так бывает со всяким, рожденным от Духа“ (Ин. 3:8).

Вслух в церкви я впервые помолился при следующих обстоятельствах. У нас, в Санкт-Петербурге, на Невском проспекте, у Гостиного Двора, в конце 80-х – начале 90-х годов обосновались представители общества „Память“ с листовками и книгами антисемитского содержания. На груди у некоторых из них я видел кресты с распятым Господом. И вот однажды, почувствовав в себе силу духа, я остановился и стал стыдить одного из продавцов книги Гитлера „Майн Кампф“. Вкратце мой упрек сводился к фразе: „Как можете вы, христиане, заниматься таким делом?“ Продавец и его напарник, внимательно посмотрев на меня, спросили:

– А сам-то ты кто?

– Я христианин, –ответил я.

– Ты – христианин?– завопил один. – С таким-то носом?

И они дружно захохотали.

Через несколько недель я вновь оказался на Невском и подошел к этим „друзьям“. Они меня узнали. Я почувствовал, что они насторожились. Мое краткое свидетельство о Христе они выслушали, но их растерянность быстро перешла в гнев и ругань.

Когда я появился там в третий раз и они увидели меня, то один из них подошел к здоровяку, стоявшему в сторонке, что-то прошептал ему и вернулся на прежнее место. Я вежливо поздоровался, но они сделали вид, что не замечают меня.

Вдруг на меня надвинулся тот здоровяк, „нежно“ обнял за плечи и очень тихо и „дружелюбно“ прошептал: „Еще раз появишься здесь, жидовская морда, – убьем!“

Я посмотрел на стоявшего в отдалении милиционера. Встретив мой взгляд, он отвернулся. Я сбросил с плеч руку фашиста и молча ушел. В тот вечер, когда призвали к молитве и меня вновь охватило волнение, я впервые открыл уста и вслух попросил у Господа силы Духа Святого противостоять злу и открыть уши и сердца для принятия Слова Божия теми последователями „Памяти“.

В нашей церкви есть очень пожилой пресвитер Сергей Петрович Фадюхин. В этом году ему исполнится 92 года. К Господу он обратился в возрасте 16 лет. Бог дал ему долголетие, быть может, компенсируя те 15 лет, которые он провел в тюрьмах и лагерях за веру в Господа.

И вот этот старец пригласил меня к себе. И я с большим волнением в сердце пришел...

Так начались наши беседы. Как правило, раз в неделю я приходил и рассказывал, о чем проповедовал в воскресенье, какие события произошли в общинах, где я бывал. Почти два года длились наши регулярные встречи. Только позже я осознал, что Господь дал мне возможность пройти таким образом особый курс богословия, научиться многому, чему нигде не научишься.

Мое служение своему народу началось с посещения еврейских семей, написавших нам письма с просьбой о помощи. Это были нелегкие дни начала девяностых годов, когда прилавки магазинов напоминали разверстые пустые пасти. Получив около 30 адресов, я после работы по вечерам, когда один, а когда вдвоем с женой, стал навещать нуждающихся.

Откровенно скажу, что по своим заблуждениям, непониманию и нежеланию открыть сердце для Иешуа Мессии многие евреи мало чем отличаются от современных язычников. Приходилось иногда выслушивать и обвинения в предательстве еврейского Бога и еврейского народа.

Тем не менее Господь по милости Своей при этих посещениях являл видимым образом чудо Своей любви к нам. Приведу в качестве примера один случай.

Однажды, созвонившись предварительно, мы с женой пришли по указанному в письме адресу. Встретила нас жена 80-летнего больного еврея. Женщина провела нас на кухню. Дверь в комнату была приоткрыта. Стоял удушливый запах приближающейся смерти, запах разлагающейся плоти. Сначала я засвидетельствовал о Господе и передал пакет с продуктами и Библию жене и сыну старика. После этого я попросил провести меня в комнату умирающего.

– Что вы, зачем? – удивилась жена больного. – Он уже ничего не понимает, вы поздно пришли.

И все же я настоял на своем. Я вошел в комнату, в эту плотную удушливую атмосферу, прикрыл за собой дверь, сел на стул около кровати и с жалостью стал смотреть на измученное болью лицо этого старого еврея. Вдруг он открыл глаза, внимательно посмотрел на меня и еле слышно проговорил

– Вы кто?

– Я еврей, от Господа Бога пришел к вам, чтобы рассказать о Мессии Иешуа, Спасителе нашем.

Когда я ему рассказывал о Мессии и Его жертве за нас, грешных, он вдруг заплакал.

– Почему вы плачете? – спросил я.

– Не знаю, – ответил он, – я вспомнил своего отца. Вспомнил, что он был раввином в синагоге.

Вы представляете? 80-летний еврей-атеист вдруг вспоминает, что отец его был служителем Бога!

– Как же так? – спросил я. – Отец ваш верил в Бога, а вы всю жизнь отрицали Его.

– Да, – вдруг сказал он, – я виноват! Но что же мне делать? Я совсем не умею молиться.

Я ему объяснил, что с нами присутствует Дух Божий, что это Он дает покаяние. И старик повторил за мной молитву покаяния. Я встал и вознес вслух радостную хвалу Господу за спасение этого старого еврея.

Его жена, услыхав мой громкий голос, подумала, что муж умер, открыла дверь и закричала:

– Что вы делаете?

Сказав „аминь“, я повернулся к ней со словами:

– Ваш муж покаялся, он примирился с Богом!

– Этого не может быть! – воскликнула она.

Я попросил ее подойти к кровати. Она подошла и робко спросила:

– Это правда?

Муж ее, улыбаясь, со слезами на глазах кивнул головой.

Через несколько дней он отошел в вечность.

Господь наш Иешуа Хамашиах „Себя отречься не может“. Ведь жертву искупления Он совершил за всех. Мы, каждый из нас, вольны принять ее либо отвергнуть. Неверующий делает Его жертву напрасной для себя. „Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, и Он отречется от нас; если мы неверны, Он пребывает верен, ибо Себя отречься не может“ (2 Тим. 2:11–13).