Мессианское движение и христианство

Генрих Нейгауз

«Жаль все это еврейское мессианское движение, потому что вы не прощены... жаль вас потому, что вы не спасены... Ваше «мессианское движение» явится сетью для святого остатка из евреев во время великой скорби» (из письма В. Островского, журнал «Менора» 3/97). Если бы это мнение являлось точкой зрения одного человека, я не стал бы возвращаться к строкам более чем двухлетней давности. Однако В. Островский в своем письме, возможно, сам того не ведая, излагает взгляд некоторых традиционных христианских деноминаций, свысока относящихся к духовному возрождению еврейского народа и желающих видеть спасенных иудеев только в лоне своей церкви. Поэтому, не вдаваясь в полемику относительно общей и личной эсхатологии, хотелось бы немного коснуться истоков и корней того движения, которое мы сейчас справедливо именуем мессианским.

В первой главе Деяний апостолов мы читаем о собрании 120 учеников и последователей Мессии, которое состоялось после воскресения и вознесения Иешуа (Деян. 1:16). Об их национальной принадлежности нам нетрудно догадаться: из книги Деяния апостолов (2:7) мы можем заключить, что все они были уроженцами Галилеи, т. е. провинциальными евреями, в основном говорящими на своем родном языке.

Рожденная в день Пятидесятницы Церковь целиком состояла из иудеев. После первой проповеди апостола Петра к Иерусалимской церкви присоединилось около 3000 человек (Деян. 2:41). Кто были эти люди? Иудеи и прозелиты (т. е. неевреи, обращенные в иудаизм; Деян. 2:5). И читая книгу Деяния, мы видим, как Иерусалим становится своеобразным центром иудео-христианства. Именно в Иерусалим стекаются иудеи из окрестных городов (Деян. 5:16), именно в Иерусалиме апостолы свидетельствуют своим братьям-евреям и синедриону, именно в Иерусалиме начинаются первые гонения на новое движение в иудаизме, и именно эти гонения использует Бог для начала спасения самарян – смешанной нации со смешанной религией (Деян. 8:1). И несмотря на гонения, апостолы остаются жить в Иерусалиме, лишь изредка, подобно Петру и Иоанну, покидая этот город для евангелизации и снова возвращаясь в него.

Обратите внимание: «Между тем рассеявшиеся от гонения, бывшего после Стефана, прошли до Финикии, и Кипра, и Антиохии, никому не проповедуя слово, кроме иудеев» (11:19). Для благовестия в доме Корнилия Богу потребовалось самому апостолу Петру трижды показать видение некошерных животных с прямым повелением съесть то, что ранее было запрещено законом Моисеевым (Деян. 10:10–16).

Свой первый вопрос в доме римского сотника Петр начинает с утверждения: «Вы знаете, что иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником...» (10:28) Чуть ниже мы читаем: «И верующие из обрезанных... изумились, что дар Святого Духа излился и на язычников» (10:45). Впоследствии Петра – руководителя двенадцати апостолов – упрекают его же верующие братья, говоря: «Ты ходил к людям необрезанным и ел с ними» (11:3).

Сейчас нам кажется по меньшей мере странным такое «нехристианское» отношение к неевреям, тем более что запретов «сообщаться с иноплеменниками» или «есть с необрезанными» нет ни в одном месте Библии. Однако эти запреты мы можем найти в Мишне (устной еврейской традиции, ставшей впоследствии основной чатью Талмуда).

Задумаемся. Ведь после рождения Церкви и излияния Святого Духа прошло уже около одиннадцати лет! Апостолы неоднократно исполнялись Святым Духом, творили чудеса и знамения и получали от Бога прямые откровения! И все же они продолжали оставаться преданными Моисееву закону, устным еврейским традициям и никогда не отказывались от своего еврейства! Может ли кто-нибудь осуждать их за это? Библия не осуждает.

А что же с великим апостолом Шаулем – Павлом? Ведь, казалось бы, человек, написавший: «закон производит гнев...» (Рим. 4:15); «конец закона – Христос» (Рим. 10:4); «законом я умер для закона» (Гал. 2:19); «жало же смерти – грех, а сила греха – закон» (1 Кор. 15:56); «берегитесь обрезания» (Флп. 3:2), – должен сам отвергнуть все предписания Моисеева закона! Ведь сам же Павел называл период служения закона «служением смертоносным буквам» (2Кор. 3:7)! И тем не менее мы видим, что в Листре Павел обрезает Тимофея (Деян. 16:3); в Коринфском порту – Кенхреи – остригает себе голову по назорейскому обету (Деян. 18:18); придя на праздник в Иерусалим, он также, по совету Иакова и пресвитеров Иерусалимской церкви, платит издержки за четырех человек и, более того, приносит жертву в соответствии с Моисеевым законом о назорействе (Деян. 21:18–21). Как это объяснить? Лицемерием? Двуличием? Но, во-первых, Писание нигде не осуждает апостола за подобные действия, а во-вторых, Павел, однажды пойдя на компромисс, не мог бы позже заявить синедриону: «Я фарисей, сын фарисея...» (23:6). Павел не лгал. Он действительно исповедовал такие основополагающие доктрины фарисейского иудаизма своего времени, как вера в воскресение мертвых, предопределение, существование ангелов и демонов и грядущее мессианское Царство. Ключом к пониманию на первый взгляд «странного» поведения апостолов являются слова ритора Тертулла, называющего Павла «представителем назорейской (точнее, «назорянской» Г. Н.) ереси». Первое мессианское движение (т. е. апостольскую Иерусалимскую церковь) в те времена называли назарянами (ивр. ноцрим – Netzarim). Ко времени прибытия Павла в Иерусалим к движению назарян принадлежало много тысяч (в греческом тексте «мириад», то есть «десятки тысяч») уверовавших в Мессию иудеев. Все они были ревнителями Моисеева закона. Невероятно даже предположить, что эти люди не знали о таких фундаментальных истинах Нового Завета, как оправдание только по вере в Мессию, спасение независимо от дел и обрядов, или совершенное (а потому единственно богоугодное) исполнение Моисеева закона в Иешуа. Однако они и не пытались использовать закон как средство спасения. Просто эти верующие родились евреями и оставались ими до конца своей жизни, совершенно справедливо полагая, что их приверженность иудейской культурной традиции никак не может навлечь на себя Божий гнев.

С совершенно другой ситуацией мы сталкиваемся в книге Деяния апостолов. Мы читаем о начале массовой евангелизации язычников. «Великое число (еллинов), уверовав, обратилось к Господу» (11:21). И произошло это знаменательное событие в крупнейшем сирийском городе Антиохии. После того как Павел и Варнава на протяжении года занимались наставлением возникшей церкви, первые верующие неевреи стали называться христианами. С тех пор Антиохия становится центром и базой всего нееврейского христианства. Именно из Антиохии Павел, Варнава и другие лидеры нееврейской части направляются на первый в церковной истории собор в Иерусалиме, тот самый собор, на котором апостол Петр задает свой знаменитый вопрос: «Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на шеи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?» (15:10). И сам же отвечает: «Но мы веруем, что благодатью Господа Иисуса Христа спасемся, как и они» (15:11). Решения Иерусалимского собора ясны: спасение не от дел, но нееврейским верующим (христианам) не следует оскорблять религиозные чувства мессианских верующих – «назарян».

Интересно отметить позицию Павла, призванного апостола язычников: в какой бы нееврейский город он ни приходил, он в первую очередь шел благовествовать не к язычникам, к которым он был послан, а к иудеям, в синагогу. Почему? Потому что он на практике осуществлял Божий принцип: «во-первых иудею, а потом и еллину» (Рим. 1:16; 2:9,10). В синагоге Антиохии Писидийской Павел и Варнава говорят отвергнувшим Евангелие иудеям: «Вам первым надлежало быть проповедано слову Божию...» В Послании к римлянам Павел пишет об одной из целей спасения неевреев: «Вам говорю, язычникам. Как апостол язычников я прославляю служение мое. Не возбужу ли ревность в сродниках моих по плоти (в евреях; Г. Н.) и не спасу ли некоторых из них?» (Рим. 11:13–14). А в 15-й главе того же послания он пишет о долге христиан перед назарянами: «Македония и Ахаия (нееврейские церкви Г. Н.) усердствуют некоторым подаянием для бедных между святыми в Иерусалиме (еврейская церковь)». И далее Павел выдвигает очередной библейский принцип: «Усердствуют, да и должники они перед ними. Ибо если язычники сделались участниками в их духовном, то должны и им послужить в телесном» (Рим. 15:26–27).

На весь период Церкви эти принципы являются нерушимыми, и во время написания Нового Завета они ни разу не подвергались сомнению. Однако позже в лице Оригена, Иоанна Златоуста и других отцов Церкви на смену чистому толкованию Нового Завета пришла аллегорическая, подменная теология, во весь голос заявившая: «Бог отвернулся от еврейского народа, и теперь Церковь является духовным Израилем». Именно этой лжедоктриной и обусловлены декреты IV Латеранского cобора (1215 г.), согласно которым евреи должны были жить в гетто и носить на своей одежде знак принадлежности к «христоубийцам». Именно отсюда проистекает самое, пожалуй, позорное явление в номинальном христианстве – церковный антисемитизм.

Во второй половине девятнадцатого столетия снова начали возникать мессианские собрания. Многие церкви и отдельные христианские лидеры приветствовали возвращение евреев к своему Мессии. Они понимали, что еврей, верующий в Иешуа как в своего Господа и Спасителя, имеет абсолютную свободу чтить субботу и совершать обряд обрезания, в соответствии с безусловным Авраамовым заветом (Быт. 17:7–14), как это делали Петр, Павел, Тимофей и другие евреи, коль скоро исполнение этих обрядов не является средством ко спасению. Они понимали, что на Тайной вечере, представляющей собой типичный пасхальный седер, Иешуа преломлял не квасную просфору, а обыкновенную мацу, и для них не был новостью тот факт, что обряд христианского крещения восходит к ритуальной иудейской твиле, хотя и несет в себе другую смысловую нагрузку. К этому времени начинают возникать христианские миссии для благовествования евреям, а впоследствии и собственно мессианские организации, свидетельствующие Израилю об искупительной жертве Иешуа и Божьей верности Своему народу.

И хотя в Церкви во все века присутствовал избранный Богом остаток еврейского народа (Рим. 11:5), именно за последние 150 лет, благодаря возрождению мессианского движения, сотни тысяч евреев пришли ко спасительной вере в Иешуа и через Него обрели истинный мир с Богом и полное прощение грехов.

Сейчас выбор за нееврейской частью церкви. Около 1950 лет назад апостол Павел предупреждал христиан из язычников: «Если же некоторые из ветвей отломились, а ты, дикая маслина, привился на место их и стал общником корня и сока маслины, то не превозносись перед ветвями. Если же превозносишься, то вспомни, что не ты корень держишь, но корень тебя» (Рим. 11:17,18). Пророк Захария, обращаясь к Израилю, говорит: «Касающийся вас касается зеницы ока Его» (Зах. 2:8). В книге пророка Иеремии написано: «Так говорит Господь, Который дал солнце для освещения днем, уставы луне и звездам для освещения ночью... Если сии уставы перестанут действовать предо Мною, говорит Господь, то и племя Израилево перестанет быть народом предо Мною навсегда. Так говорит Господь: если небо может быть измерено вверху и основания земли исследованы внизу, то и Я отвергну все племя Израилево за все то, что они делали...» (Иер. 31:35–37). Отвержение Господом Израиля может произойти не раньше, чем прекратят свое существование все законы природы!

Всем нам предстоит явиться на суд Христов (2 Кор. 5:10). Что мы ответим на этом суде Господу о нашем отношении ко всему народу Израиля и к мессианским верующим в частности?

Генрих Нейгауз,

старейшина мессианской общины «Бейт Сар Шалом»,

Тель-Авив