Путь к Господу через Афганистан

Иван Зайченко

Родился я в 1964 году, был девятым и последним в семье. Родители мои христиане.

Особого интереса к христианству я не проявлял и после окончания восьмого класса оповестил родителей, что на собрания больше не пойду. Слышать это для них было очень больно, но они не стали принуждать меня служить Богу, лишь, не переставая, молились обо мне.

Весной 1984 года, после окончания автошколы, меня вызвали в военкомат и сказали, что через неделю забирают в армию. На следующий день, получив расчет на работе, я, подвыпивший, шел домой. Подходя к дому, увидел спецмашину. Это меня ждали работники военкомата. Они привезли меня в военкомат.

В кабинет, куда меня ввели, вошел подполковник.

– Ты комсомолец? – спросил он.

– Да, – ответил я.

Он спросил меня о моих братьях, родителях, вере. Я сказал, что к тому, что мои братья и родители верующие, я не имею никакого отношения, у меня, дескать, своя жизнь. Посмотрев на меня, он с усмешкой спросил:

– Не заплачешь там, куда тебя пошлем служить?

– Не заплачу, не беспокойтесь, – ответил я с достоинством.

Неделя прошла, как во сне. Я еще не представлял, что меня ожидает, был, как всегда, спокоен. Лишь когда я распрощался с родными и друзьями, внутри что-то сжалось.

Нас привезли на поезде в Узбекистан, в город Самарканд. Начались первые тяжелые дни службы в учебном батальоне. Но не тяжесть службы побудила меня обратиться к Господу, а Сам Господь поставил меня в такое положение, что все это время я имел возможность думать о жизни. Ведь дома некогда было думать о самом драгоценном, что дал человеку Господь.

Проходили неделя за неделей. О том, куда нас пошлют после учебного батальона, нам не говорили, но среди солдат ходили разные слухи. По прошествии шести недель наши командиры сказали, что мы будем водителями для перевозки грузов по Афганистану.

После того, как я узнал об этом, моя жизнь, как мне показалось, на мгновение остановилась. Нет, не из-за страха, а оттого, что Господь делал Свою работу во мне. Передо мной мысленно прошла картина прожитой жизни, и я думал: «Для чего я жил? Какова цель моей жизни? А если моя жизнь оборвется в Афганистане?..»

После всех этих размышлений я обратился к Господу, мысленно говорил Ему обо всем, что меня тревожило, и Он побуждал меня обращаться к Нему постоянно. Я ощутил, что Он жив, и сказал: «Господи, если Ты сохранишь мне жизнь в Афганистане, то, возвратившись, я буду служить и принадлежать Тебе».

Я верю, что Сам Господь побудил меня сказать эти слова, потому что написано: «Я открылся не вопрошавшим обо Мне; Меня нашли не искавшие Меня» (Ис. 65:1).

Слава Ему и благодарение!

После этого я уже твердо пришел к вере. По прошествии четырех месяцев службы в учебном батальоне, нас самолетом отправили в Афганистан.

Очутившись в чужой стране, все чувствовали какую-то давящую тоску и одиночество, но я уже не был одинок, потому что Господь был со мной.

С аэродрома нас привезли в военный городок, в котором размещались несколько батальонов. Он находился на окраине Кабула. Этот городок был огорожен колючей проволокой, вместо казарм стояли величиной с дом брезентовые палатки. Деревьев почти не было, кругом сухая глинисто-каменистая земля и серые горы. Ветер поднимал пыль и швырял в лицо...

Окружающая обстановка нагоняла тоску, но это продолжалось недолго. Прибывших распределили по батальонам, и началась новая жизнь, или, точнее, существование.

Служба была жесткая. Боль-шинство солдат постоянно принимали наркотики, отношения между ними зависели от срока службы, так что нам, прибывшим, было очень нелегко.

После первой недели службы мне дали старенький автомобиль «КамАЗ» для перевозки грузов от границы СССР до Кабула. И вот я впервые отправился в рейс. Путь от Кабула до Хайратона и обратно – 1000 километров. В рейсы всегда уходили от 40 до 50 машин. Первые поездки были очень тяжелыми, так как ездить я почти не умел, а дорога проходила через горы, перевалы, иногда через пустыню.

Все мои боли, нужды и желания я приносил Господу. В каждой машине был только один водитель, а рейс длился неделю, и поэтому я постоянно мог говорить с Господом наедине. Я говорил Ему обо всем, и Он слышал меня. Я хочу рассказать лишь о некоторых случаях в моей службе в Афганистане, в которых Господь отвечал мне, помогал и хранил.

Машина у меня была старая, и, когда мы поднимались на перевал, вода в системе охлаждения нагревалась до кипения, а останавливаться было опасно. Если остановишься, то обстреляют душманы. В лучшем случае подъедет группа техпомощи из пяти старослужащих и прапорщика, изобьет тебя, а потом поможет. В общем, хорошего не жди.

Я ехал и смотрел на датчик температуры. Стрелка дошла до 100 градусов, и я сказал: «Господи, помоги мне». Вдруг наша колонна остановилась. Я быстренько выскочил из машины, взял каску – и бегом к горной речушке, которая протекала рядом, набираю холодной воды и поливаю радиатор. И так несколько раз, пока не охладился мотор. Только я сел в машину – колонна тронулась, но через несколько километров тяжелого подъема вода снова стала закипать.

Я продолжал ехать. Прошу моего Господа о помощи, но стрелка неумолимо движется, и, когда она стала доходить до 120 градусов, я сказал: «Господи, все, я останавливаюсь, больше не могу». Я съехал с дороги и остановился, но, как только две машины обогнали меня, вся колонна снова остановилась. Пока я охлаждал двигатель, все 40 машин стояли, но только я сел в машину – вся колонна тронулась. Причин этих двух остановок я не знал, так как на крутом подъеме ни передних, ни задних машин не было видно.

Я благодарил моего Господа, ясно видя, что это делает Он по моей просьбе и нужде.

В один из очередных рейсов мы были в пути без остановки с раннего утра и до вечера. Я был очень голоден, да и не только я, но и все водители. Я разговаривал с Господом, как будто Он сидел рядом со мной в машине: «Господи, как хочется есть!» Сказал так и сразу же забыл об этом. Прошло около десяти минут, и колонна наша вдруг остановилась. Повар, который ехал впереди меня, быстренько выскочил из машины и полез в будку с продуктами. Он был из старослужащих, и я, смотря на него, думал: «Пойду попрошу хлеба». Но наперед знал, что он скажет: «Пошел вон, салага, дембеля тоже голодные». Выскочив из кабины, я все же подошел и говорю: «Дай кусочек хлеба». Он, к моему удивлению, отломал полбуханки хлеба, насыпал полную горсть рафинада и еще дал горсть чернослива.

Сложив все это в каску, я сел в машину, колонна снова тронулась, а я на ходу в течение короткого времени все это проглотил. Но когда я все съел, то вдруг вспомнил, что говорил Господу о моем голоде, и возблагодарил Его за то, что Он насытил меня.

За два года службы я видел множество машин и боевой техники, которые были обстреляны или подорваны. Я видел, как груды машин пылали после обстрелов. Часто случалось, что нашу колонну комендантская служба остановит и не пропускает два или три часа. А после проезжаем участок обстрела, на котором пылают десять или двадцать машин.

Это выглядит жутко, словами не описать, но хочу сказать, что среди этого ужаса Господь хранил всю нашу колонну.

Однажды мы, загрузившись в Хайратоне, возвращались в Кабул. Уже темнело, а мы только пересекли высокий перевал Саланг, а когда подъехали к одному из дорожных пунктов, было совсем темно. Ночью по закону передвижение советских колонн запрещалось, и мы, подъезжая к дорожному пункту, мечтали отдохнуть, поесть и поспать.

За полтора года службы мне ни разу не приходилось ездить ночью в горах, так как ночь – самое удобное время для обстрела. Подъехав к дорожному пункту, мы уже начали ставить машины рядами, как мы обычно становились на ночевку, но командир колонны, возвратившись от начальника дорожного пункта, сказал, что мы продолжим движение до следующего пункта ночевки, до которого часа три езды.

Мы все, удивившись, расселись по машинам и поехали. Ночь была темная, ни луны, ни звезд на небе не было, ехать во тьме среди скал было страшно и неприятно. Казалось, что вот-вот откроют по нас стрельбу. Но, слава Господу, мы доехали без происшествий. Поев и устроившись в своих машинах на ночлег, мы уснули.

На следующий день, когда все были готовы к выезду, командир колонны, как положено перед выездом, пошел на консультацию к начальнику этого дорожного пункта. Возвратившись от него, он выглядел встревоженно. Построив роту, он рассказал, что этой ночью на том месте, где мы должны были ночевать, стояли другие колонны. Примерно через час после того, как мы оттуда уехали, душманы с обеих сторон стоянки со скал в течение часа обстреливали из гранатометов и из другого оружия эти колонны. В результате этого страшного обстрела около ста машин сгорели, двадцать солдат были убиты, а пятерых вообще не нашли среди этого месива обгорелых машин и человеческих тел. Мы, услышав эту ужасную новость, представляли себя на их месте. А я, зная о нарушении нами закона передвижения, подумал: «Господи, неужели только из-за меня Ты сохранил колонну?»

Я видел чудную руку Божью, которая меня и в тот раз сберегла от смерти, и удивлялся: «Господи, почему Ты так заботишься обо мне и хранишь меня?» Сейчас я знаю, почему. Потому что Его любовь и милость безмерны. Он отдал Сына Своего за нас. Кровь Иисуса Христа лилась с голгофского креста за меня и за вас. Слава Господу!

Безмерна любовь Его к тебе, дорогой друг! Если твое сердце еще не принадлежит Ему, ты просто остановись и подумай: для чего ты живешь. Библия говорит: «Вкусите и увидите, как благ Господь! Блажен человек, который уповает на Него!» (Пс. 33:9). Бог ждет, когда ты обратишься к Нему и испытаешь Его сам, и тогда Ты не из моих слов, а сам узнаешь, как Он благ!

Если ты в нужде или в болезни, воззови к Богу: «Господи, помоги мне, и я буду служить Тебе!»

Да благословит тебя Господь!