Стремительная жизнь

Вальдемар Цорн

За Вами не угонишься, Вера Сергеевна!

Утреннюю прогулку нужно делать бодрым шагом. Нечего вразвалочку… И вообще, в здоровом теле – здоровый дух, говорит народная мудрость.

Это Вера Сергеевна нас на прогулку пригласила, чтобы не «заржавели». Мы у нее в гостях. В Санта-Барбаре.

Мой город все знают, кто телевизор смотрит. Только заставка в этом сериале одна-единственная из нашего города, а остальные – студийные декорации. А люди себе так город представляют, да и жизнь людей тоже. Как будто в фильмах есть какая-то правда. Я ни одного эпизода не видела. А ты, Вальдемар?

Я тоже не видел. Я даже заставки не знаю. (Смеюсь.)

Не отставайте. Вы что, за восьмидесятилетней старухой не поспеваете?

Вы всю жизнь такая… стремительная?

Лучшая пора моей зрелой жизни пришлась на годы, когда мне приходилось работать на двух работах, воспитывать детей, быть женой и матерью, а позже и помощью стареющим родителям, делать их и свою домашнюю работу... Одной моей работой была в течение пяти лет ночная смена в студии «Кодак» в Голливуде, а второй – радиовещание для миссии «Россия для Христа» еще в Лос-Анджелесе, и «Reach International» после переезда в Санта-Барбару в 1969 году.

Я готовила радиопередачи, переводила статьи для газеты «Наши дни», тексты к фильмам Научного института Муди и многое другое. Духовной литературы на русском языке тогда было очень мало. Я говорю о годах, начиная с шестидесятых и до половины восьмидесятых. Дел было много, жить приходилось стремительно.

Но я об этом не жалею. Горячее и нелегкое было время. Дорожите своим тяжелым временем.

Я иду рядом с Верой Сергеевной, на сердце радостно и светло, как всегда бывает, когда общаешься с другом. Бывает, просто вспоминаешь имя какого-то человека – и в душе сразу песня звучит. К таковым относится и Вера Сергеевна Кушнир. Сколько раз в самые неприятные для меня моменты я вспоминал слова песни «Из размяклой земли легче вырвать бурьян» или, когда мне было особенно хорошо, – слова: «Бога легко искать, Бога легко найти».

Можно спросить Вас: меняется ли тематика стихов в зависимости от обстоятельств?

Да, в зависимости от настроения и обстоятельств. Даже ритм стихов зависит от настроя души, а темы – тем более. Чтение Библии и слушание проповедей тоже зарождают мысли. Все, с чем соприкасаешься лично: от природы до встреч с людьми, до углубления в Божье Слово и молитву, – откликается в моей душе стихами.

Есть ли у Вас самое любимое стихотворение?

Есть несколько: «Короток путь», навеянное произведением Э. Ростана «Сирано де Бержерак», «И мнится...» – об опустевшем домике моих родителей и мой «Венок сонетов» под названием «Великий поиск». Венок сонетов – огромный поэтический труд, своеобразная гимнастика рифмы и ритма в определенных и строгих рамках...

Вера Сергеевна, Вам приходилось попадать в ситуации, когда в душе у Вас на Бога поднимался ропот? Или, скажем, вопрос: почему?

Это бывало только до моего уверования. Позже я научилась доверять Богу и уже не роптала, но вопрос «почему?» задавала только в личных молитвах и, как правило, сразу получала ответ: «Узнаешь со временем и согласишься со Мною».

Есть у Вас стихотворение, в котором Вы об этом говорите?

Стихотворение «Две смерти» говорит о моем ропоте, но написано оно позже в Сан-Фернандо, где мы прожили пять лет и пережили самые тяжелые испытания нашей веры и терпения, а стихотворение «Молитва» («С такой любовию, как мать...») уже говорит о моем полном доверии Богу.

Вы уже 62 года христианка. Христианина отличает послушание воле Божьей. Как Вы научились узнавать волю Божью? Практически, в повседневной жизни...

Господь по Своей любви и милости заложил в нас духовный «барометр», который говорит нам, когда мы поступаем не по воле Божией. Его воля так четко изложена в Слове Божием, что невозможно ошибиться. У Него нулевая терпимость ко греху. Его «отвес» прям, и я стараюсь все сверять с этим неизменным мерилом. Дух Святой внутри останавливает, обличает, ведет к покаянию и исправляет.

У Вас была очень сложная операция. Диагноз был не из утешительных. Я наблюдал за Вами, а Вы были такой спокойной. Или мне это только казалось?

Нет, тебе не показалось, что я спокойна. Я на самом деле была спокойна и в подаренное мне время начала приводить в порядок свои дела, написала биографию по просьбе детей. Вы издали ее. Спасибо!

Вы все еще каждый день по утрам читаете Библию, гуляете по городу и потом идете на работу?

Да. Я не могу себе представить, как можно начать день без молитвы и без Слова Божьего. А прогулки очень важны. Я не гуляю. Я даю моему организму то движение, в котором он нуждается. Мы ответственны перед Богом за благополучие тела, которое Он нам дал. Ты не читал в Библии: «Вы храм Духа Святого»? Храм должен быть чистым и здоровым. По возможности, конечно. Так вот, я не гуляю, а хожу быстрым шагом. Размышляю, молюсь, иногда пишу в уме стихи. Прихожу после прогулки, записываю, дописываю, а потом обрабатываю. Вот, к примеру, стихотворение «Любимое имя» , которое войдет в пятый сборник, над которым вы еще работаете. Оно было задумано на прогулке... Но есть и незаконченные на клочках бумаги, конвертах и тому подобные.

Есть у Вас такое незаконченное стихотворение?

Да, есть. Например:

Я – Твоя голубица, Равви,
Я – дитя Твое жалкое, Рэбэ.
Свет Твоей негасимой любви
Подарил мне спасенье и небо...

И еще:

О, если бы могла собрать я      
Все, что за годы дали мне       
Мои друзья, мои собратья
В пути земном. Все, что во сне
Мне почему-то вдруг приснится
Или предстанет наяву.
Пути пройденного страницы
Я берегу, я их не рву,
Я те страницы вновь читаю,
Ведь сердце часто зорче глаз...

А после прогулки у меня завтрак…

Одна завтракаете?

Иногда одна, иногда со Стасом Николаевичем, если он уже встал. Он со мной гулять не ходит: говорит, что целый день работает физически, ему этого достаточно. Он за нашим садом следит. Вон, видишь, какая красота? Да и все, что касается дома, он держит в порядке. Он мастер на все руки. Мы с ним вдвоем живем после выдачи замуж младшей дочери. Я тог-да посвятила ему стихотворение «И мы опять вдвоем» и читала его ему на юбилейном вечере в Сакраменто в 2007 году.

А как дети ваши?

Дети наши давно вылетели из гнезда, у них свои семьи. Моя старшая дочь – твоя ровесница. Есть внуки и правнуки. О них молимся. Хотелось бы, чтобы все они пришли к Господу, пока мы еще живы. Увы, это еще не исполнилось.

Ну, а после завтрака я еду в миссию «Вефиль». Там я работаю половину дня. Я зарплату за это не получаю и не получала и тогда, когда сама руководила ею в течение десяти лет, пока Господь не пришлет нового директора. Платила помощникам, а денег было мало. Ты же знаешь, что это миссия моего деда. Я чувствовала долг перед ним и потому десять лет сидела в кресле директора без всякой к этому подготовки. Меня просят не уходить, просят переводить брошюры основателя миссии, моего деда, и его помощника на русский язык, так как работа в Одессе, где моим дедом была основана первая иудео-христианская община, продолжается, и там этот материал будет нужен. Да и для журнала «Вера и жизнь» пригодится. Кроме того, я обрабатываю почту, перевожу статьи для газеты «Наши дни», готовлю материал для женских семинаров, которые мне все еще иногда приходится проводить.

Хочешь посмотреть миссию? Ты прошлый раз тоже в миссии был. Но мы переехали в другое здание, побольше.

Миссия выглядит совсем не так, как во время моего прошлого визита. Она теперь находится в здании на той же улице, напротив старого. Просторный дом, с несколькими кабинетами...

– Вот тут кабинет нашего директора, Джима Стречберри. Этот шофар ему в Израиле подарили. Он еврей-христианин. Как и мой дед. Как и дед, он пастор по призванию и богослов по образованию.Он оставил служение в одной большой местной церкви, чтобы взять на себя управление нашей миссией.

Пытаюсь протрубить в шофар. Вроде бы даже получается.

– А эта девушка – мексиканка. Она у нас за секретаря. Вот этот молодой человек, между прочим, твой земляк, немец, волонтер из Германии. Бог положил ему на сердце служить Божьему народу.

Вера Кушнир рассказывает о служении миссии в Израиле, о радиопередачах и материалах доктора Леона Розенберга, которые бы нужно обработать и издать, а у меня на сердце – песня. Она смотрит на меня, смеется звонко, как молодая, и говорит:

– Пойдем к китайцам на обед!

Неужели она свою песню в моем сердце услышала?