...а я новости не смотрю

Вальдемар Цорн

Беседа с Сергеем Викторовичем Санниковым, директором Евроазиатской аккредитационной

ассоциации, пастором Одесской церкви ЕХБ

Уважаемый Сергей Викторович, представлять Вас нашим читателям нет особой необходимости. Человек Вы известный. Судя по обилию написанных и изданных Вами книг, Вы должны быть очень занятым человеком. Чем Вы занимаетесь, кроме литературного труда?

Хотел сказать, что книги – это мое хобби, но вовремя спохватился. Всевышний дал мне великую милость – служить, работать и увлекаться тем, что мне интересно. Так что практически все, чем я занимаюсь, – это и работа, и хобби, и служение одновременно. Моя официальная работа – это предоставление аккредитационных услуг богословским учебным заведениям. То есть я работаю директором в организации, которая оценивает: соответствует ли уровень обучения диплому, который выдает богословская школа. Но, кроме этого, я являюсь преподавателем в Одесской, Московской и Львовской богословских семинариях, да и в других семинариях и университетах читаю курсы Общей истории христианства, Истории Реформации, патристики и преподаю другие предметы, связанные с историей. Также меня приглашают как докладчика на пасторские конференции, а в промежутке между моими многочисленными поездками, а нередко и во время этих поездок я пишу книги, записываю аудио- и видеопрограммы, веду несколько сайтов и несу служение как один из пасторов в Первой одесской церкви. Мечтаю о том, что, когда пойду на пенсию, больше времени буду проводить над книгами и преподаванием, хотя, чем ближе пенсия, тем более несбыточной кажется моя мечта.

Как же можно все это успеть?

Это действительно невозможно, но я и не говорю, что все успеваю. Я все это делаю, но не все успеваю. Ведь еще есть дом и любимая жена, есть дети и внук Лука, есть друзья, море у Одессы и многое другое. Все успеть просто невозможно, но все же многое можно успеть. У меня нет волшебных способов раздвинуть 24 часа в сутках, но есть некоторый опыт разносторонней работы. Во-первых, необходимо ясно осознать, что Бог строго спросит за неиспользованные возможности. Вы помните человека, который зарыл свой талант в земле? Он не украл ни копейки, все вернул в целости и сохранности. Думаю, что он был честный и хороший человек. Может быть, он даже регулярно посещал воскресные богослужения и был примерным семьянином, боялся своего господина. Он не делал ничего дурного. Но он и не делал ничего хорошего. Можно было ожидать, что Господь пожурит его, ну в крайнем случае поколотит, но вывод из этой истории просто ошеломляет – негодного раба бросьте во тьму внешнюю. Господи, это уж слишком!

А помните: «Как ты тепл, а не горяч и ни холоден, то извергну тебя из уст Моих», – говорит Христос. Я рекомендую хорошо осознать, что каждому дан какой-то талант и что нельзя отсидеться на задней лавочке в собрании святых. Если человек не использует свой талант, то наказание неминуемо.

Это действительно мотивирует.

И еще: я считаю, что нам надо лучше организовывать свою жизнь. Я весьма критично отношусь к своей самоорганизации, знаю, что теряю много времени впустую, но все же я обнаружил некоторый резерв времени, о котором хотел бы и вам рассказать. Это очень простой совет, к которому я пришел эмпирическим путем, – откажитесь от новостей! Да, да. Это очень просто. Не читайте никаких новостей, не смотрите их по телевидению, уходите от них в Интернете. Кто-то подумает, что это слишком радикально. Но я убедился на своей жизни и на жизни некоторых своих друзей, что это не только высвобождает много времени, но главное – высвобождает голову. Новости – это самый сильный идеологический инструмент для формирования государством желаемого мировоззрения. Как-то ко мне подошли несколько весьма пожилых сестер и спросили: «Братик, можно смотреть телевизор? Мы только новости смотрим». А я им говорю: «Телевизор смотреть можно, а вот новости смотреть нельзя. Вы что, верите тому, что в этих новостях говорят?» – «Нет, не верим». – «А зачем же тогда их смотреть? Через новости окружающий мир формирует ваше сознание». Уже больше года я не смотрю и не читаю новости, и все равно я знаю все основные события, а кроме того, я заметил, что мир ничуть не изменился от того, что я не знаю его новостей. Все землетрясения, наводнения, убийства и скандалы идут своим чередом. Но я ограничил их влияние на свою душу и высвободил массу времени.

Я знаю, что Вы уверовали благодаря Слову Божьему, в христианской церкви Вы только «оформили» свою веру. Правильно я понимаю?

Правильно. Я очень люблю Библию, Слово Божье, потому что пережил ее действие на себе. Я не искал Бога, но к 28 годам я понял, что жить надо для чего-то. Но все, что я перепробовал: наука, литература, музыка, грех, – все это давало только короткое удовольствие. А потом возникало чувство: а зачем все это надо? И именно в таком состоянии мне в руки попал Новый Завет, и мы с женой взахлеб стали его читать.

Это был 1978 год. Я работал на кафедре марксистско-ленинской философии, а человек, который мне его принес, занимал довольно высокое положение в обществе и, наверное, поэтому оставил нам Библию и не дал никаких объяснений. Возможно, он опасался, что я сообщу куда следует, а может быть, он не чувствовал себя в силе отвечать за свое исповедание, так как сам всего несколько месяцев назад стал посещать баптистскую церковь. Но факт в том, что он оставил нас наедине с Писанием, и несколько месяцев мы читали эту книгу без всяких толкований и пояснений. И в один из дней я вдруг осознал, что я уже верующий, что у меня нет аргументов против того, что я читаю. И только потом мой друг пришел и рассказал, что он стал баптистом.

Почему Вы евангельский верующий, а не католик или православный?

В том далеком 1978 году я не выбирал конфессию, я выбирал между верой и неверием, а по большому счету – я вообще ничего не выбирал, Бог меня выбрал. Я не знаю, как это произошло, но, читая Писание, я просто сказал: «Да, Господи, я хочу быть с Тобой». И Он дал мне новые чувства и главное – смысл жизни. Я стал понимать, зачем я живу, что я должен делать, а что не должен делать. У меня появилась система критериев – что хорошо, а что плохо. До этого времени я делал то, что мне нравилось, и считал, что это хорошо, а что мне не нравилось – это было плохо. Но Библия поставила все на свое место.

А баптистом я стал потому, что ясно увидел в Писании, что христианина в душе, в одиночку, не бывает. Христос создает Церковь, а не просто спасает отдельных людей, чтобы им неплохо жилось в вечности. А Церковь как Тело Христово отражает себя в земной организации.

Конечно, все эти организации, как и вообще любое отражение, в чем-то неточны, они огрубляют оригинал, а иногда и искажают его, но без них Тела Христа не существует. Поэтому я сознательно стал выбирать земную церковь, которая бы наиболее точно отражала принципы Нового Завета, как я их понял. Я побывал во всех доступных для меня в то время общинах и нашел, что Первая одесская церковь евангельских христиан-баптистов ближе всего отражает тот образ Церкви, который я уже имел в своей душе. Поэтому я там и остался.

Когда Вы поверили Слову Божьему, Библии, не возникло ли у Вас, еврея, чувство, что Слово, собственно, обращено к Вам именно как еврею? Вам не казалось, что Бог Библии, Который представляется «Бог Авраама, Исаака и Иакова», – Бог Израиля?

Откровенно сказать – нет. В те годы я не осознавал своего еврейства и Бог для меня не носил никакой этнической окраски. Это был Всевышний Бог, Который в Иисусе Христе возлюбил весь мир. Это не был Бог немцев или русских, католиков или православных. Это был Бог, Который из многих создает одно. Но позже я начал понимать, что сначала Он открылся как Бог Авраама, Исаака и Иакова, как Бог народа израильского и только потом Он обратился к другим народам. Конечно, Израиль делал многое для того, чтобы «приватизировать» Бога, то есть чтобы не допустить не евреев к «своему Богу», но надо сказать, что язычники стали делать то же самое по отношению к Израилю. Они стали отказывать евреям в богообщении, обвиняя их в том, что евреи, мол, распяли Христа и отступили от истины, и стали считать, что Бог – это только Бог язычников, а не Бог Израиля. Так росла стена между евреями и язычниками, но Бог выше этой стены. Все это я стал понимать гораздо позже, а в первые годы я ярко осознавал, что Бог – Отец Иисуса Христа – это теперь и мой Бог. Но по моему глубокому убеждению, еврей не может осознать своего еврейства без веры в Бога. До обращения евреи принимают свою национальность как диагноз, после обращения к Богу воспринимают еврейство как откровение, а после принятия Христа – как привилегию.

Как Вы воспринимаете Бога? Кто Он для Вас лично?

Ответить на этот вопрос довольно трудно. Сказать, что Он сила, – это значит почти ничего не сказать. Сказать, что Он мудрость, – это сказать ничтожно мало. Сказать, что Он судья, – тоже слишком мало. Сколько бы слов мы ни громоздили, все это мало для описания того, как я воспринимаю Бога. Для меня Он, конечно, и любовь, и мудрость, и сила, и огонь поедающий, и многое другое, но все это в единстве. Я стараюсь увидеть Бога с разных сторон. Но если Вы спрашиваете: кто Бог для меня лично, могу ответить одним словом. Для меня Он – Отец! Его отцовство для меня важнее всех Его других качеств. Через призму отцовства я вижу все другие качества – и святость, и милость, и свободу, и суверенность. Но при этом я точно могу сказать, что не воспринимаю Бога как Бога фанатов и любой фобии, как Бога-диктатора, не считающегося с человеком, или как «добренького» Бога, Который не взыскивает за согрешения.

Вы издали многотомную «Историю христианства». Несомненно, Вам пришлось исследовать различные заблуждения христианской церкви. Какие из них Вам кажутся наиболее распространенными, опасными, вредными для желающих верить Слову Божьему?

Да, история христианства полна примерами вредных отступлений, но чем больше я изучаю этот предмет, тем больше понимаю, что любое христианское движение способно стать опасным заблуждением, и по сути нам очень трудно решить, кто из христиан не заблуждался. Один из моих друзей в шутку говорил: «Истинные христиане – это только я и моя теща. Остальные хоть в чем-то, но заблуждаются». Многие искренне считают, что только их конфессия, а точнее, только их община – это истинные ортодоксы. Так что, исследуя историю христианства, мы постоянно исследуем заблуждения, поэтому в своей книге я стараюсь избежать таких оценочных терминов, как ересь, секта и прочее. И все же есть действительно опасные заблуждения, которые уничтожают саму суть христианства. Их последователи уже не являются христианами, даже если они поют христианские гимны и проповедуют из Библии. Критерий, который я позволяю себе применить в таком случае, дан апостолом Иоанном. Я формулирую его так: кто не исповедует Иисуса Христа Господом и Богом, пришедшим во плоти, тот не является христианином. Поэтому все движения, отрицающие божественность и человечность Иисуса Христа, для меня еретические. И обратное: все движения, которые признают Иисуса Христа как Бога и Человека, для меня христианские, в каких бы формах они ни прославляли Бога и как бы диковинно, с моей точки зрения, не выглядело их богослужение и догматика.

Как выглядит Ваше личное время общения с Богом?

Ваши вопросы становятся все более и более трудными. Я не знаю, как описать духовные вещи материальными словами. Если стандартно, то я должен был бы сказать, что личное время общения с Богом – это молитва и чтение Писания. И, собственно, это правильно. Когда я молюсь, то говорю Богу и слушаю Его ответы; когда читаю Писание, я слушаю Его ответы и говорю Богу. Это действительно богообщение. Но чаще всего я говорю с Богом и слушаю Его параллельно с другими делами. Например, я могу идти по улице и обращаться к Богу или даже разговаривать с кем-то, а в то же время слышать Его присутствие в своем сердце. Я не знаю, как это происходит, но оно происходит. Так что для меня время общения с Богом не ограничивается только молитвой, чтением Библии и постом. Хотелось бы, чтобы это было в продолжение всей моей жизни.

Каким путем Вы приходите к личным богословским открытиям? Можете назвать одно-два открытия?

Личные богословские открытия – это моменты озарения. Когда знакомый текст Писания или известная истина вдруг начинает как-то по-особому светиться. Например, я вдруг понял, что служение Богу и работа для Бога – это разные вещи. Служение – это постоянное состояние, когда Бог может вызвать в любое время дня или ночи и дать поручение, и я обязан его выполнить. А работа – это наемный, хорошо оплачиваемый труд. Честно отработал свои восемь часов в день, а потом делай что хочешь. Ты уже Господину не подчиняешься. Между ними очевидная разница, но для меня это было богословское открытие. И происходят такие открытия чаще всего, когда я читаю Писание и задаю Богу вопросы. Например, почему я, Господи, должен исполнять свое служение, а не просто делать свою работу? У меня открытие чаще всего начинается с вопроса к Господу.

Вы пишете сейчас рассказы по истории христианства для детского журнала «Тропинка». Вам уже приходилось раньше писать для детей?

Нет, писать не приходилось. Редактировать приходилось. Например, я был главным редактором пятилетней детской программы «Ключ», но писать для детей – это совсем другое дело. Надо самому стать ребенком и понять, что мне интересно и что понятно. Я начал писать, и мне понравилось это перевоплощение, ибо Иисус говорил: «Будьте, как дети». Но это очень трудно. Порой я несколько часов хожу и не могу начать, а иногда сразу весь рассказ выскакивает. Если у меня это получится, значит, я еще не вышел из детского возраста.

Мудрости Вам, сил и успеха в Вашем служении! Спасибо за беседу.