Человек, поющий в ночи

Иван Лещук

Памяти Николая Водневского посвящается

Я к правде шёл в глубоком мраке,
Ничей огонь мне не светил...
Николай Морозов, 1910 г.

Твоё сиянье пусть наш мрак рассеет,
И пусть в сердцах людских растает лёд...
Григор Нарекаци, «Книга скорбных песнопений», 1002 г.

Песни в ночи... Их поют Божьи люди от сердечной радости. Поют даже тогда, когда покидают зону благополучия и комфорта, когда ночь в душе и тьма сгущается. Истинные подвижники веры не теряют способность петь даже в зоне бедствия. Во время бурь и жизненных невзгод они, «молясь, воспевают Бога» (Деян. 16:25), поют свои песни в ночи... Иногда их песнь безмолвна, часто – со слезами на глазах. И можно наблюдать, как эти слёзы, стекая по щекам, падают на землю, которая на протяжении тысячелетий впитывает в себя потоки человеческого горя. В духовной же реальности эти слёзы устремляются ввысь, улетают вверх, поднимаются туда, где, как писал Николай Александрович Водневский, «жизнь будет много интересней». Преодолевая всё на своём пути, «воздыхания неизреченные» достигают «престола благодати» (Евр. 4:16). Эти песни не затихают даже «в ночи, исполненной грозою» (Александр Блок), им внемлет небо, их слышит Бодрствующий и Святой. Как выразился некогда русский поэт Александр Блок:

В ночи, когда уснёт тревога 
И город скроется во мгле, 
О, сколько музыки у Бога, 
Какие звуки на земле!

«Настигнутые радостью», по выражению Клайва Льюиса, Божьи люди поют душой – счастливые обладатели поющего сердца. В их жизни был момент, когда, услышав призыв неба, они пошли на встречу с Тем, Кто «даёт песни в ночи» (Иов 35:10). Николай Александрович Водневский был одним из них. Нет, я неправильно выразился: он является одним из них. Ведь биологическая смерть не уничтожает человеческую личность. И после смерти, лишившись тела, человек продолжает жить. Как личность он существует и творит в иных измерениях бытия, в нашей памяти, в нашем сознании... Одарённый служитель Божий, талантливая творческая личность, Николай Александрович Водневский не ушёл от нас. Такие люди не уходят... Они остаются с нами навсегда. Остаётся их бессмертное творчество. Их влияние. Их пример подвижнического и жертвенного служения. Всё это нетленное богатство и наследие не умирает и не уходит.

«Есть рассказ о старинном опустевшем замке. Его хозяин уехал в длительное путешествие. Замок опустел. В одной из комнат на стене висел запылённый, сломанный музыкальный инструмент. Слуги не знали, как на нём играть, никто не мог извлечь из него ни единого звука. Однажды в замок пришёл странник. Он увидел на стене этот инструмент, снял его, бережно вытер пыль, поправил порванные струны, настроил. Многие годы молчавший инструмент зазвучал снова, и полились восхитительные звуки. Странник оказался хозяином замка, вернувшимся домой после долгого отсутствия.

Душа человека подобна этой арфе. Она разбита, запылена и потому безмолвна до тех пор, пока до неё не дотронется Хозяин. Так было со мной. Молчали струны моей души, но пришёл Христос, очистил эти струны от пыли, настроил их на песню хвалы и благодарения Богу, и я,от рождения неимевший ни музыкального слуха, ни хорошего голоса, запел песню о любви Божьей, о Христе. Эта песня – то громче, то тише – всё ещё звучит в моём сердце. И верю, будет звучать до встречи с Искупителем, когда эта песня перейдёт в сплошное и бесконечное ликование...» («Вера и жизнь», 4/1983).

Это выдержка-исповедь из трудов Николая Водневского, однажды запевшего сердцем. Запевшего так, что его голос услышал даже мир за «железным занавесом». К сожалению, классик евангельской литературы, человек яркого писательского таланта всю жизнь проработал на заводе... Многотысячная община русских эмигрантов не нашла возможности обеспечить его содержание, освободить для духовного труда. Но поющее сердце не может умолкнуть – оно поёт даже в ночи. И Николаю Водневскому пришлось жить и творить, невзирая на обстоятельства. Как писал русский мыслитель Павел Флоренский: «Надо уметь жить и пользоваться жизнью, опираясь на то, что есть в данный момент, а не обижаясь на то, чего нет. Ведь времени, потерянного на недовольство, никто не вернёт». Возможно, именно поэтому однажды Водневский написал:

Усталость надо побороть, 
Молиться, если сердцу больно.
Я жду тот час, когда Господь
Мне скажет: «Ну, теперь довольно!»

И он дождался своего звёздного часа – встречи со своим Искупителем, Которого так любил и Которому верно служил. У него было поющее сердце... Нет, я вновь ошибся, поющее сердце у него осталось. И пение его сердца мы будем и дальше слышать, читая его стихи и прозу, прослушивая записи с многочисленными проповедями. Остался его невидимый след в жизни многих из нас. Да и сам автор продолжает творить и петь, но уже не в ночи. Он «прожил, как молния, однажды сверкнувшая и угасшая. А молнии высекаются небом. А небо – вечное. И в этом моё утешение» (Чингиз Айтматов. Белый пароход).

«Каждый необращённый грешник носит ад в себе самом», – написал Водневский в одной из своих книг (Небесная лестница). Он знал, что такое ад, уже здесь, на земле. Но, встретившись с Христом, он стал носителем рая. «„Слава Богу!“ – так озаглавлено одно из стихотворений, которое вырвалось из глубины моего сердца, когда я вспоминал жизненный путь, по которому вёл и сегодня ведёт меня Господь: безрадостное босоногое детство, скорбная юность, страшная война, плен, переселение в США, двадцатичетырёхлетняя работа на фабрике «Кэмбалл Суп», потеря сына-первенца, а позднее и жены. Но при всём этом я вспоминаю и тот счастливый день, когда в послевоенной Германии я услышал голос Господа. Он дал мне благодать открыть Ему своё сердце, дал радость спасения души через покаяние и милостивое прощение моих грехов. Эта радость превышает все потери и трудности в моём следовании за Христом. И сегодня, на закате своих дней, я многократно с радостью повторяю: „За всё слава Богу!“» Эти слова Николай Водневский произнёс за несколько лет до своей смерти.

«О, радость творчества! Приди, порадуй душу звонкой песней», – восклицал Водневский, носивший рай в самом себе, внутри своего сердца. Вспоминаются слова из творчества другого русского поэта, Афанасия Фета:

В душе, измученной годами, 
Есть неприступный чистый храм, 
Где всё нетленно, что судьбами 
В отраду посылалось нам.

Именно в этом внутреннем духовном храме Николай Водневский и совершал главное поклонение своему Господу. В этом храме-душе и песни он пел, и стихи писал, даже в ночи... В этом духовном храме совершалось таинство его творчества. И никакая сила не смогла отлучить его от любви Христовой, от сладостного общения с Ним. Никакая сила не смогла разрушить храм его поющей души, даже смерть. Мы в это твёрдо верим...

«В борьбе за высоту в восхождении к Богу не нужно шума... Есть только одно истинное счастье на земле – пение человеческого сердца. Если оно поёт, то у человека есть почти всё... Сердце поёт, когда оно любит. Оно поёт от любви, которая струится живым потоком из некой таинственной глубины и не иссякает; не иссякает и тогда, когда приходят страдания и муки, когда человека постигает несчастье или когда близится смерть, или когда зло в мире празднует победу за победой, и кажется, что сила добра иссякла и что добру суждена гибель. И если сердце всё-таки поёт, тогда человек владеет истинным счастьем... Пение его льётся подобно бесконечной мелодии с вечно живым ритмом, в вечно новых гармониях и модуляциях.

Сердце приобретает эту способность только тогда, когда оно открывает себе доступ к божественному содержанию жизни и приводит свою глубину в живую связь с этими не разочаровывающими драгоценностями неба и земли. Тогда начинается настоящее пение. Оно не исчерпывается и не иссякает, потому что течёт из вечно обновляющейся радости... Всё великое и гениальное, что было создано человеком, – создано из созерцающего и поющего сердца», – писал гонимый советской властью русский философ Иван Ильин. У Николая Водневского было именно такое созерцающее и поющее сердце. Возможно, именно поэтому, несмотря на жизненные невзгоды, он собирался с силами и пел в ночи:

А всё равно наш путь чудесен,
И легче жизни не найти.
А всё равно немало песен 
Сквозь слёзы пели мы в пути. 

И в час, когда в пределы рая 
Меня Спаситель позовёт, 
Скажу, спокойно умирая:
«Я ждал давно Тебя, Господь».

Николай Александрович Водневский жил в перспективе Вечности. Жил, понимая, что наступит время, когда поющий в ночи воспоёт во свете вечной жизни! Воспоёт навеки, навсегда.