Божья любовь и предопределение

Александр Тарасенко

Точка зрения

Тема Божьей любви выходит на первый план именно в Новом Завете. Вероятно, по этой причине во время богослужений в евангельских церквах, в которых большой акцент ставится на учении Нового Завета, многие проповеди посвящены любви.

Много ли в Ветхом Завете говорится о любви Бога к человечеству в целом и к евреям в частности? Здесь можно вспомнить, например, следующие тексты: Втор. 4:37; Пс. 46:5; Иер. 31:3; Мал. 1:2. Однако, на мой взгляд, такие откровения носят достаточно случайный характер, и даже когда в Притчах говорится, что «любовь покрывает все грехи» (10:12), это прекрасное поучение не помещено в более широкий и развёрнутый контекст, как, например, у апостола Павла в его прекрасном гимне любви (1 Кор. 13).

Лишь в Новом Завете Божья любовь ко всем людям (не только к евреям) становится краеугольным камнем библейской истины. Так, например, говорится, что Бог возлюбил весь мир, а не только Израиль, поэтому всякий, верующий в посланного Им Мессию, а не только потомок Авраама, скрупулёзно исполняющий заповеди Торы, вместо гибели получает жизнь вечную (Ин. 3:16).

Христос трижды спрашивал апостола Петра о его любви к своему Учителю и трижды говорил ему: «Паси овец Моих» (Ин. 21:15–17). Трудно представить подобное испытание в Ветхом Завете, например, Моисея перед назначением его на служение, задачей которого было вывести из Египта сынов Израилевых (Исх. 3).

Даже в семейной жизни, согласно Новому Завету, любовь мужа к своей жене должна быть подобной любви Христа к Церкви (Еф. 5:25). Любовь иудея к своим жёнам как подражание любви Господа к Израилю была бы странной в Ветхом Завете.

О превосходстве новозаветного учения о любви мне однажды сказал старый скрипач-эмигрант (в то время – «первая скрипка» симфонического оркестра в Карловых Варах). Мы с ним разговорились в городском автобусе, и я пригласил его в церковь. На моё замечание о том, что древние философы немало писали о любви, он неожиданно ответил: «Лучше всех о любви написал апостол Павел!»

Мы рассмотрим лишь один, но весьма важный текст, кратко раскрывающий происхождение Церкви как замысла Божьего. Это два стиха из Послания к ефесянам. Это послание считается основным для специалистов по экклезиологии. Так как в нём автор не отвлекается на анализ проблем общины (как в Первом послании к коринфянам) или личную апологию (как во Втором послании к коринфянам), то основное его содержание посвящено важным постулатам о Церкви и людях, в неё входящих. Предполагают даже, что отсутствие в некоторых манускриптах слова «Эфес» свидетельствует о циркулярном характере этого послания.

Посмотрим внимательно на стихи 4 и 5 из первой главы. Прежде всего, представим данный отрывок в первоначальном виде, то есть так, как его видели первые христиане. Напомню, что в то время письма писались заглавными буквами, без пробелов и знаков препинания, поэтому текст выглядел примерно так:

ТАККАКОНИЗБРАЛНАСПРЕЖДЕСОЗДАНИЯМИРАЧТОБЫМЫБЫЛИСВЯТЫИНЕПОРОЧНЫПРЕДНИМВЛЮБВИ

ПРЕДОПРЕДЕЛИВУСЫНОВИТЬНАССЕБЕЧЕРЕЗИИСУСАХРИСТАПОБЛАГОВОЛЕНИЮВОЛИСВОЕЙ.

Кроме того, древние тексты не были разбиты на главы и стихи (это сделали учёные монахи уже в Средневековье), поэтому читатель сам должен был определить место для смысловых пауз, которыми он при чтении вслух обозначал окончание одной мысли и начало следующей.

Задачей грамотного человека, служившего чтецом, было прежде всего разобраться в том, что у современных филологов называется «актуальное членение предложения», или мысленно отделить одно слово от другого и определить их взаимосвязь, ну и, конечно же, обозначить границы стихов. Сейчас мы пройдём тем же путём.

Расставить в предложении пробелы между словами – занятие простое, хотя в древности и оно порой вызывало затруднения. В нашем случае с этим не возникает сложностей – любой читатель сделает подобную разбивку. Но вот далее встаёт вопрос о разделении отрывка на стихи: где провести границу, отделив одну мысль от другой?

Читатели, имеющие доступ к переводам на различные европейские языки, видят два варианта решения этой проблемы. Первый и наиболее распространённый – это тот перевод, который нам хорошо знаком: «Так как Он избрал нас в Нём прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви (ст. 4), предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей (ст. 5)».

При данном разделении текста возникает вопрос о сфере применения нашей святости и непорочности. Здесь говорится, что мы должны быть таковыми именно в любви. Вероятно, подразумевается любовь одновременно к христианам и к Богу, как это видим, например, в 1 Ин. 4:20–21. Кроме того – в семейной любви: Еф. 5:22–33. Однако как быть в других жизненных ситуациях? Например, при уплате налогов или на работе среди людей, отвергающих Бога и насмехающихся над верующими в Него? Здесь эта логика явно не срабатывает, поэтому давайте обратимся ко второму варианту решения проблемы.

В некоторых современных переводах данный текст разделён иначе, и словосочетание «в любви» переходит в следующий смысловой отрывок. Например, такого толкования придерживается еп. Кассиан (Безобразов), хотя и он, не нарушая общепринятых границ стихов, всё же оставляет «в любви» в четвёртом стихе: «…Как и избрал Он нас в Нём прежде основания мира, чтобы быть нам пред Ним святыми и непорочными, в любви (ст. 4) предопределив нас к усыновлению Ему чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей (ст. 5)». Подобное разделение отрывка, при котором «в любви» начинает новую мысль, на мой взгляд, выглядит более логичным и расставляет акценты в согласии с имеющейся у нас суммой знаний о Боге и человеке. То есть мы должны всегда и во всём быть святыми и непорочными, ибо прежде создания мира Бог, движимый чувством любви, избрал тех, кого Он называет наследниками (ст. 11).

Для читателей Послания к ефесянам из еврейской среды такое понимание происхождения Церкви, возможно, прозвучало эхом известного учения о том, что прежде создания мира предсуществовали: Тора, Эдемский сад, геенна, покаяние, трон Славы, Храм и имя Мессии. Эти идеи встречаются в раввинистической литературе не раз, что свидетельствует об их важности для иудеев. Таким образом, в начале Послания к ефесянам апостол Павел утверждает: прежде создания мира была избрана Церковь, и произошло это по причине Божьей любви.