Исаак и Измаил

Ширинай Досова

Пережитое

МОСКВА – НЬЮ-ЙОРК

Лечу самолётом авиакомпании «Дельта». Рейс Москва – Нью-Йорк. Самолёт заполнен до отказа. Единственное свободное место – около меня, а моё – рядом с туалетом. Через пару часов после взлёта в «скворечник» выстроилась очередь.

Сижу, значит, я на своём месте… И вот рядом со мной встал человек в религиозной еврейской одежде. Поднимаю на него свои ясные очи и, даже не зная зачем, спрашиваю:

– Вы еврей?

Он бросил на меня недоуменный взгляд. Молчит.

Я ему снова:

– Ну и чего вы молчите? Видно же, что еврей.

Оторопев, он уставился на меня и продолжал молчать. Я ему на полном серьёзе, без всяких там шуточек выдаю (само вырвалось):

– Как будем жить вместе?

Брови его поднялись домиком. Как сковородой огрели. Заговорил сразу:

– Что?!

– Жить, говорю, как будем вместе?

– Что?

– Ну как, что! Вы еврей, а я из мусульманского народа. Как нам, значит, того… ну, как это… «цузамен» – вместе жить?

Он, оглядываясь по сторонам, не перепутала ли я его с кем, растерянно говорит:

– Вы меня об этом спрашиваете?

– Ну, конечно, вас. А кого ж ещё?

Опять молчит. И серьёзно в очи мне глядит. И я молчу. Молчим оба. Взгляд его пронизывающий, а в голове, наверное, революция: ох, ах, ух! Что это? Кто это? К чему это? Наконец выговорил:

– Я должен подумать.

Я говорю ему:

– Хорошо… думайте.

Пошёл он думать. Ходил по салону, наматывая круги. Туда-сюда, туда-сюда… Может, молился. Для еврея-ортодокса добровольно сесть рядом с женщиной, да ещё из мусульманского стана, – «легче застрелиться». Минут через 15–20 подходит и решительно говорит:

– Я готов.

Зацепило, значит… Я ему:

– Садитесь. Место – словно для вас специально зарезервировано. Случайностей не бывает.

И началась у нас многочасовая беседа: перелёт долгий, почти девять часов. Я представилась, сказала пару слов о себе, потом перешла «к делу», задав животрепещущий вопрос: как быть с Исааком и Измаилом, с арабо-израильскими отношениями? Потом пошла «конём»: заговорила о Библии. Начала с патриархов – Авраама, Исаака, Иакова. Затем – об израильском народе, о Божьем плане для него и для всех других народов. Ещё говорили о Моисее и его преемнике, пророках и их миссии. Не меньше двух или двух с половиной часов. Мой собеседник всё больше слушал, иногда только что-то живо вставлял. Вводная часть закончилась, и я сделала паузу.

Тут заговорил он:

– И после всего того, что я сейчас услышал, вы говорите, что вы не еврейка?

– Нет, не еврейка.

– По вашему лицу оно, конечно, видно, что это так. Но душа у вас… Послушайте меня: вам нужно жить в Израиле! Вам непременно нужно жить в Израиле! Когда-то я был ювелиром, толк в драгоценных камнях знаю. Знаю, что говорю: вы – настоящий бриллиант. Редко встретишь такую любовь к Священной Торе и еврейскому народу.

В моём котелке чиркнуло: вот оно! Не зря я заливалась, как соловей! Подготовка состоялась. После «бриллиантовой» похвалы так и хотелось продолжить соловьиную трель, но точно знаю, что нужно ломать строй. Настал момент истины, пробил час: собеседник созрел, и брать его надо тёпленьким. Я ему, значит, и говорю:

– Вы проницательны. За бриллиант особое спасибо. Я действительно люблю Священное Писание и евреев. И знаете почему? (Пауза.) Кто виновник? (Пауза.)

Он молчит, не ожидая никакого подвоха. За два часа я стала «своей» на все сто процентов – роднее родной. Зато я хорошо понимаю, что сейчас может произойти: взорвётся мина, и мой бриллиантовый образ разлетится на мелкие кусочки. Набрав в лёгкие воздуха, всё же решаюсь:

– Ваш главный еврей – Иисус Христос!

Видели бы вы его глаза! В них паника. Оцепенение. Удивление. Недоумение. Но главное: ужас. Необъятный ужас. Страшный-престрашный ужас. Но он не вскочил и не убежал. Я стала делиться своим свидетельством: как поверила в Иисуса Христа, услышав о Нём от человека, проведшего двенадцать лет в лагерях за веру. Как проповедовала на Арбате в Москве, а меня за это обзывали «жидовкой». (Был там один гаденький мужичонка, на проповедь ко мне ходил, как на работу. Ловив момент, когда народ был весь во внимании, он начинал орать как резаный: «Не слушайте эту жидовскую морду! Эта мразь жидовская врёт всё! Россия не будет под жидами!» Я поначалу по наивности защищалась и отпиралась: «Неправда, я не жидовка, я таджичка!» Есть продолжение у этой истории, как тот горлопан всё же утихомирился, но как-нибудь в другой раз расскажу. Короче, было дело: причастна я к евреям. Даже, можно сказать, пострадала за них немало. Один только этот крикун мучил меня месяцев семь, да почти каждый день.) Потом я поделилась со своим попутчиком, как в Иисуса поверили мои многочисленные родственники, проживающие в мусульманских странах. Аргументов в пользу Христа было столько, что казалось, ему осталось только покаяться и принять Иисуса Мессию. Но он, опустив голову и закрыв лицо руками, повторял одно и то же:

– Если бы вы знали… Если бы вы только знали, кому вы это говорите… Если бы вы только знали, кто перед вами и перед кем вы произносите это имя!

Он говорил это с такой ноющей болью, будто все зубы его воспалились. Я не стала углубляться в то, «кому» я это всё говорила, но его платье и грамотная речь выдавали, что дядька он непростой, возможно, раввин и даже какой-то главный. С ним вместе летели ещё трое таких же, с длинными бородами и с прядями волос, свисающими на висках, – пейсами.

Лицо его стало смущённым и растерянным. Он попытался убедить меня, что Иисус был только человеком. Но как-то быстро смекнул, что это бесполезно. Потом начал обвинять христиан в том, что они во все века уничтожали евреев. К сожалению, в этом есть доля правды. В ответ на это я рассказала ему о протестантах, что они лучшие друзья евреев. Сегодня верующие молятся за евреев и просят мира Иерусалиму. К примеру, в нашей церкви в Москве мы праздновали 3000-летие Иерусалима, и дьякон церкви (татарин) в честь праздника надел даже кипу – еврейский мужской головной убор. В вопросе границ Обетованной Земли весь протестантский мир на стороне евреев. Услышав это, мой сосед удивился, будто впервые об этом узнал, и очень обрадовался.

О, близость мелодий!
Различья развей:
К единой свободе –
Давид и Орфей!
…
Два слившихся диска
Побед и обид –
О, тайна единства:
Орфей и Давид!

И сумрак, редея,
Пропустит рассвет,
Где нет иудея
И эллина нет!..
(Д. Щедровицкий) 

Дружественная атмосфера между нами, к счастью, не исчезла. Мы продолжили общение, хотя в отношении Христа каждый остался при своём. Хочется надеяться, что эта встреча не была случайной. И однажды в голове моего собеседника всё же возникнет вопрос: Кто же Он, Иешуа ха Машиах? (Иисус Мессия).

На прощание мой собеседник опять пожелал мне: «Вам непременно нужно жить в Израиле. Подумайте об этом!» Что потом сказал он своим еврейским попутчикам – не знаю, но, проходя мимо моего кресла, они с каким-то особым интересом и уважением смотрели на меня.

ШАРЛОТТ

Во время той поездки мне везло на евреев. Уже будучи в Америке, в городе Шарлотт, я зашла с родственниками в блинную, хозяином которой был невысокий смуглый мужчина лет сорока. За сковородами у него работали человек шесть. Он стоял в дверях и приветливо встречал гостей своего заведения. Разговорились. Сказал, что он давно приехал в Америку из Ливана. Я подумала, раз он мусульманин, для него у меня есть хорошее известие – Иисус Христос в Коране. Одни только 3-я, 19-я и 21-я суры (главы) чего стоят! В них сказано, что Иса (Иисус) родился от чистой девушки Марьям (Марии) без семени физического отца. И это был особый знак от Бога о предназначении Его для всего мира. Эту добрую новость Марьям принёс архангел Джабраил (Гавриил). Весть дошла до нас. И теперь мы передаём её друг другу, как надежду и единственный маяк в бушующем море невзгод, тревог и хаоса.

Но хозяин блинной оказался евреем. Правда, признался он в этом, переминаясь с ноги на ногу. Ещё не забывшийся опыт общения с попутчиком в самолёте подсказал мне, что делать. Я «села на своего коня и поскакала»: Авраам, Исаак, Иаков, Моисей, Божий народ… Хотела коротко, так как у всех начальников (и не только у них) головы забиты совсем другим. Но он попросил меня задержаться, принёс блинов с разной начинкой, стал угощать. По всему было видно, что он хотел послушать продолжение. Мы говорили о Библии, а потом о Евангелии и о Христе. В глазах его загорелись счастливые огоньки. Рождение Христа, спасение мира, великое будущее Израиля – было очевидно, что всё это его завораживало. Ещё бы! Быть частью такой истории – есть от чего засиять. Я предложила ему произнести молитву покаяния, и он молча повторил её, сказав в конце вслух: «Аминь». Прощаясь, хозяин всё жал и жал мне руку, приглашая снова на блины...

Как ни странно это может показаться, но я узнала от него, что в Америке (самой толерантной стране ко всем национальностям и вероисповеданиям) он как еврей испытывает недоброжелательное отношение к себе. Эх, думаю, мил человек, ты ещё у нас не был! Что бы ты тогда сказал... Благослови тебя Господь!