Поэзия

  
ИЕРУСАЛИМ
Иван Бунин    

Это было весной. За восточной стеной
был горячий и радостный зной.
Зеленела трава. На припеке во рву
мак кропил огоньками траву.
    
И сказал проводник: «Господин! Я еврей
и, быть может, потомок царей.
Погляди на цветы по сионским стенам–
это все, что осталося нам».
    
Я спросил: «На цветы?» И услышал в ответ:
«Господин! Это праотцев след,
кровь погибших в боях. Каждый год, как весна,
красным маком восходит она».
    
В полдень был я на кровле. Кругом подо мной,
тоже кровлей – единой, сплошной, –
желто-розовый, точно песок, возлежал
древний город и зноем дышал.
    
Одинокая пальма вставала над ним
на холме опахалом своим,
и мелькали, сверлили стрижи тишину,
и далеко я видел страну.
    
Морем серых холмов расстилалась она
в дымке сизого, мглистого сна.
И я видел гористый Моав, а внизу –
ленты мертвой воды бирюзу.
    
«От Галгала до Газы, – сказал проводник, –
край отцов ныне беден и дик.
Иудея в гробах. Бог раскинул по ней
семя пепельно-серых камней.
    
Враг разрушил Сион. Город тлел и сгорал. 
И пророк Иеремия собрал
теплый прах, прах золы в погасшем огне,
и развеял его по стране:
    
да родит край отцов только камень и мак!
Да исчахнет в нем всяческий злак!
Да пребудет он гол, иссушен, нелюдим
до прихода, реченного Им!»
    

ПЕРЕЛОЖЕНИЕ ПСАЛМА 125
Владимир Бенедиктов    
    
Израиль, жди: глас Божий грянет –
Исчезнет рабства долгий сон,
И к жизни радостно воспрянет
Освободившийся Сион.
И славу Горняго Владыки
По всей вселенной возвестят
Твои торжественные клики
И вольных песен звучный склад.
И взыдет глас меж племенами:
«Се, Богом полная страна!»
Его величьем над странами
Днесь возвеличилась она!
Как ветр, несясь от знойной степи,
Срывает льды с замерзлых вод,
Господь расторгнет наши цепи
И к славе двигнет Свой народ.
Кто сеял слезы терпеливо
На почве скорби и труда,
Тому воздаст благая нива
Обильем доброго плода.
И хлынут с жатвы средь напева
Жнецов ликующих толпы,
Неся от горького посева
Сладчайших радостей снопы.
    

И. Файншмидт
    
Ты часто говорил о родине своей.
Но родина моя... Нет, я молчал о ней.
И я любовь твою и скорбь твою делил:
Любовь я отдал всю, но скорбь глубоко скрыл.
То скорбь моя... то странная печаль,
И ты, мой друг, поймешь ее едва ль...

Ты часто говоришь о родине... Мечта,
Тебя согревшая, сковала мне уста,
И я не ведаю, кому из нас больней:
Тому, кто говорил или молчал о ней.
    

ПЕСНИ СИОНА
Корней Чуковский

Уж нет моей арфы под кущами ивы,
И страхом, и горем мой разум пленен.
Боюсь позабыть ее радостный звон,
Хоть был он напрасен – тот звон сиротливый.
    
Нет, песню вернут нам сионские нивы,
Умей только сердцем проклясть Вавилон;
Где лира Сиона, там дышит Сион,
Услышь только лиры сионской призывы!
    
Ни ветру шальному, ни водам ручья
Вовеки не снять с себя долга святого –
Им песен души не вверяй.
    
Но песню, что пела родная твоя,
Не чти ее только, а спой ее снова,
Не память, а отзвук ей дай!