Новые горизонты

К КОМУ ИДТИ?

(Глава из книги П. Колыбаева «Розирване коло». Перевод с украинского)

ЯСНАЯ звездная ночь мягко окутала прибрежное австрийское село Каммер. Под свежим дыханием ночи все притихло в сладком глубоком сне. Серебряные лучи падали на землю с усыпанного звездами темного неба, а золотая полная луна нырнула на дно застывшего озера и нежно улыбалась оттуда благоухающей природе. Везде господствовала очаровательная тишина, и только несмелый шепот волн напоминал в эту ночь, что не все земное покоится в приятных сновидениях.

В окошке деревянного барака, скромно стоявшего среди густых деревьев недалеко от озера, через щели неплотно прикрытой ставни пробивался яркий свет: Петр К. не спал. Его не интересовала красота дремотно-разнеженной природы, весь чудный мир был ему немил. В маленькой, залитой электрическим светом забытой на столе лампочки комнате, с открытыми невидящими глазами лежал он на кровати, и тихий стон иногда невольно вырывался из глубины неспокойного болящего сердца. Третью ночь утомительная бессонница запутанными видениями мучила его воображение и... о, какой ужас, если в голове - хаос разбросанных мыслей, а на сердце - невыносимая боль неосуществимых неземных желаний и непонятной ноющей тоски! Как тяжело вдруг осознать, что жизнь человека, в сущности, только жалкое бессмысленное существование, не имеющее объяснимого значения и оправдания.

«Что такое жизнь? - перед разгоряченным умом упрямо и неотступно стоял назойливый вопрос. - В чем ее смысл? Какая в ней цель? Может быть, в достижении какого-то идеала? Но ведь нет ничего идеального в этом мире! Все мои идеалы рухнули при первой попытке их осуществления. Не думаю, что искания и других «идеалистов» увенчались успехом. Идеалы просто невозможны в этой жизни. Кто мне может дать пример идеальной любви или идеальной дружбы? Где живет идеально честный человек? Где идеальная доброта? Где можно найти идеальную преданность и верность? Какая-то радикальная испорченность чувствуется в человеческой природе. Сколько пошлости, нечестия и себялюбия в человеке! К сожалению, и я не исключение. Хотя я никого не убил и никого не ограбил, но как много неправильного и грязного во мне и в моей жизни! Всесильное зло так порабощает и так запутывает, что просто невозможно вырваться из его уз... Но я не хочу быть злым!.. А добрым быть не могу... Что же делать? Как дальше жить?.. Но даже если и допустить возможность достижения какого-нибудь идеала, то и тогда это еще не дает смысла жизни, потому что всякое достижение стирается смертью. Все идеалы умирающего человека (для него, во всяком случае) умирают вместе с ним. Стоит ли тогда к ним стремиться? Жизнь не имеет основания и не имеет цели. Жить для того, чтобы умереть - глупо. Зачем же тогда жить?..»

За тонкой картонной стенкой вдруг заплакал ребенок, и за его плачем последовал тихий тревожный голос проснувшейся матери:

- Ну, чего ты, дурочка?.. Не плачь, не плачь... Баюшки надо... Спать... А-а!.. А-а!..

Успокоившаяся девочка еще раз сонно всплакнула, а потом опять утвердилась немая тишина, которую только подчеркивали равномерные удары неутомимого соседского будильника.

«...Какой смысл в моем рождении? Кому нужен я в этом мире? - вырвался еще один наболевший вопрос. - Как разорвать сеть одиночества?.. Хотя я каждый день вижу сотни людей, я как бы нахожусь в чаще дремучего леса, от всех оторванный, никем, даже и собой, непонятный. Стоит ли жить в таком отчуждении? Стоит ли жить только для того, чтобы есть, спать и работать?.. Как прав Лермонтов: «Ну, а жизнь, как посмотришь с холодным вниманием вокруг, такая пустая и глупая шутка»! Именно так, - глупая шутка! Может быть только одно заключение «холодного внимания»: жить не стоит. Значит, нужно уйти из жизни... Выход один - самоубийство... Ибо жизнь страшнее, отвратительнее смерти... Она - тяжелое бремя накопляющихся неудач, нравственных падений, разочарований, огорчений, давящих, угнетающих... Как и мое сердце уже засорилось, несмотря на мою молодость, житейской грязью!.. Освобождения, облегчения хочу!.. И оно, кажется, в смерти -страшной, холодной, но обещающей вечный покой в небытии... Самоубийство!.. В нем выход из любого положения!.. Может быть попробовать?.. Найти веревку... Сделать петлю... Или яд лучше?..»

В вихрь запутанных лихорадочных мыслей врезался звон сторожевой церковной башни.

Бом-м!.. Бом-м!.. Бом-м!..

Четвертый час.

«...Рассвет скоро будет... Солнышко целительное взойдет... Объятиями теплыми землю приласкает... Со сна природу уснувшую разбудит... И расцветет жизнь!.. Зовущая, буйная, прекрасная!.. Почему же для меня нет рассвета? Почему же в моей жизни всегда ночь? Я же ведь тоже хочу радоваться, надеяться, любить... Но кого? За что?.. Один я... Непонятный, всегда одинокий... Лишний... «Эй, ямщик, не гони лошадей... Мне некуда больше спешить...» Хорошо было бы, если бы я так вот уснул и... уже никогда не проснулся... Не чувствовал бы я тогда боли разочарованного сердца, не видел бы полных ненависти блестящих глаз, стиснутых кулаков, деревьев, звезд, неба... И неба? Чистого, бездонного, манящего?.. Не слышал бы пения птичек, не нежился бы в волнах широкого озера, не дышал бы свежим пахучим воздухом?.. Разлагался бы?.. Гнил?..»

«Нет! Не хочу умирать! Прочь, думы тяжелые!.. Но где же выход?.. Куда идти?.. Как, для чего жить?..»

Ту-ту-ту!.. Где-то возле села Зибенмюлен пронзительно и неприятно-весело засвистел паровоз, и безудержные мысли по невидимым рельсам уже полетели перед ним в дальние просторы...

«...Родина солнечная!.. Украина золотая!.. Родные и близкие там остались, а с ними и лучшая пора жизни. Безоблачное, беззаботное детство!.. С какой надеждой тогда входил в жизнь! Какие мечты лелеял!.. В Бога начал верить, к свету стремился, людям доверял... Но все рухнуло. Пришла война и обнажила человеческую испорченность во всей полноте бесстыдства, разврата, жестокости... В человеческом образе вдруг явился зверь, гнусный, хищный, неисправимый... Сердце стремилось к настоящему, идеальному человеку, но невозможно было его найти во всех странствованиях, вызванных войной...»

Перед глазами Петра, как на экране, показывались кадры прожитых дней, но в них не было утешения. Вдруг память вызвала из забвенья одно незабываемое знакомство.

«Да ведь я все же встретил необыкновенных людей; три года тому назад! Как я мог забыть о них!? Нина Герасимовна и Галина, ее дочь. Какой-то дивный покой исходил от них, и они всегда излучали тихую радость. Они, наверное, не шли по общему, нечистому пути, но каков был их путь? Что могло украсить им эту глупую, пустую жизнь? Что дает им силу в этом злом мире быть добрыми, приветливыми, чистыми среди нечистых? Неужели вера Богу, о Котором они так убедительно мне свидетельствовали? Но ведь и я же не отрицаю Бога, - почему же признание Его существования не приносит мне счастья?.. Больше двух лет я о них ничего не слыхал, а вот около недели тому назад Борисов сообщил мне их новый адрес. Думаю, они уже получили мое письмо. Что они мне ответят? Скажут ли что-нибудь новое, неслыханное? Может быть, они нашли какой-то особенный путь жизни, мне неизвестный, приведший их к счастью?.. Теперь они живут где-то недалеко, в Мондзее. Может, поехать к ним? Поговорить с ними о моей проблеме, о Боге и о реальности Его силы? Ведь, в самом деле, если Бог есть, тогда должен быть и смысл жизни?.. Сделаю еще одну попытку проникнуть в тайну счастья, если она не пустой призрак. Может быть, именно Бог поможет мне, как Он помог Нине Герасимовне и Галине?..»

Маленькая надежда успокоительно подействовала на взволнованное наболевшее сердце, и тяжелый сон ласково сомкнул покрасневшие веки.

Через щели закрытой ставни в комнату пробились первые лучи улыбающегося солнца.

По узенькой вьющейся дороге, змеей извивавшейся вокруг озера Аттерзее, медленно двигался переполненный автобус, с окон которого с весенними сияющими лицами восхищались дивной живописью природы восторженные пассажиры. Петр тоже иногда равнодушным взглядом обводил заснеженные еще вершины высоких гор, крутым склоном нависших над берегом, и тревожные сомнения опять затуманивали его чело. Смогут ли верующие люди, обладавшие загадочной, не испытанной Петром силой жизни, указать ему путь к вымечтанному счастью, к любви, к миру в сердце? Последнее искание с последней надеждой! Здесь - перекресток, от которого зависит будущее, на котором судьба объявит свой приговор: жизнь или смерть. Что-то подсознательно уже говорило: жизнь, жизнь! - но врожденное неверие сеяло в сердце тревогу и волнения. Слова «Бог», «Христос» несмело, но постоянно присутствовали в мыслях, а в измученной внутренней борьбой душе стояла мольба, вопрос-молитва: «Возможно ли мне спасение, Господи милостивый?»

...Радостно удивленная Галина слова не могла вымолвить, увидев на пороге смущенного, несмело улыбающегося Петра, а Нина Герасимовна восторженно воскликнула:

- Петя! Как хорошо, что вы приехали! Сам Господь послал вас к нам... Но почему же вы стоите у входа? Заходите, раздевайтесь, садитесь... Вот здесь, у стола... А я сейчас обед подам...

- Не надо беспокоиться, уважаемая Нина Герасимовна, - тронутый теплым приемом взволнованно ответил Петр. - Мне ничего не надо. Я только одного хочу, - освобождения от невыносимой пустоты и от жгучего чувства вины. Я нуждаюсь в вашем совете...

- Хорошо, дорогой Петя. Мы уже знаем о вашей нужде из вашего письма и сейчас об этом основательно поговорим. Но позвольте прежде угостить вас обедом.

Через несколько минут стол был накрыт, и Нина Герасимовна вознесла благодарственную молитву Господу за дар пищи. Молитва была так искренна и так сердечна, что Петр неотразимо почувствовал присутствие Божие в этом месте и от этого еще больше проникся сознанием своей греховности. Обед был очень вкусно приготовлен, но Петр, несмотря на чувство голода, ел без аппетита, не в силах освободиться от роившихся вокруг его неразрешенной проблемы мыслей.

После обеда, побужденный желанием «распять себя правдой», Петр с полной откровенностью рассказал Нине Герасимовне и Галине о кривизнах своей жизни и о своем духовном банкротстве. В конце он обратился к ним с горячими словами отчаяния и вопля о помощи:

- Тяжело мне... Давит меня что-то, грудь теснит... И жить не хочется... И не хочется верить, что существование бессмысленно, бесцельно... Должно же что-нибудь стоящее в жизни быть!.. Но что?.. Я вижу, что вы, дорогие Нина Герасимовна и Галина, нашли неизвестный мне еще истинный путь... Ибо мир и покой сопровождают вас всегда... Скажите же мне: откуда у вас это счастье? Откуда у вас сила жить, и где вы нашли источник радости?

В искреннем голосе Петра, который выглядел тяжело больным, нуждающимся в немедленной помощи, чувствовался трагизм безвыходного положения. Сердце доброй матери переполнилось сочувствием и жалостью к измученной душе, а Галина сквозь слезы ответила:

- Бедный Петя! Как вы страдаете!.. Но вам не нужно отчаиваться: Господь Иисус вам немедленно поможет, если вы с верой откроете перед Ним ваше сердце. Вас мучит вопрос смысла жизни. Только во Христе жизнь и имеет смысл, ибо Он победил смерть и открыл человеку дверь в блаженную вечность. За ваши грехи, как и за грехи всего человечества, Он принял наказание смертью, наказание, которое мы все, как грешники, заслужили.

Галина открыла Библию и из Послания к римлянам прочла несколько стихов. Потом обратилась к другим местам Священного Писания.

- Я очень рада, Петя, что вы, получив от нас Новый Завет, приняли его как Слово Божие. Человек сам в себе истины найти не может, ибо невозможно извлечь совершенное из несовершенства, но Бог по Своей милости дал людям откровение истины в Библии, и потому эта необыкновенная книга и называется Его Словом. В ней Господь открывает человеку путь спасения, которое Он Сам совершил, искупив нас от вечного наказания Своей голгофской смертью. Но смерть не могла Его удержать: Он победно воскрес! И теперь, по богатству Своей благодати, призывает к Себе грешников, предлагая им прощение грехов и новую чудную жизнь, которую и смерть прекратить не сможет.

- Я думаю, дорогие, - сказала Нина Герасимовна, - что нам теперь лучше всего помолиться вместе и придти к Господу с нуждой Пети... Галенька! Споем перед молитвой песнь о зове Господнем.

Из уст двух верующих душ полилась нежная мелодия с трогательными зовущими словами:

      
Я слышу, голос Твой
Зовет меня к Тебе
Омыться Кровию святой,
Пролитой на кресте.

- Дорогой Петя! - закончив пение, сказала Нина Герасимовна, - Христос зовет вас к Себе. Своим Духом Он уже показал вам суетность земной жизни и открыл вам вашу греховность, чтобы вы возжаждали Его спасения и обратились к Нему. Только в Нем вы найдете выход из вашего положения, только Он может дать вам истинную жизнь, полную радости и смысла. В Его спасительной благодати мы убедились на опыте, и в Нем Одном все наше счастье. Вы спрашиваете совета у нас. Вот он, искренний, из сердца исходящий: придите ко Христу! Воззовите к Нему! Он услышит и освободит, и Духом Святым преобразит и поведет новым путем... Склоним колени перед Господом!..

И из глубины трех сердец понеслись к Богу слова искренней горячей молитвы. Простая комната верующих женщин поистине стала храмом Божиим. Дивное благоговение наполнило сердце Петра. Проникшись сознанием Божьего величия и пониманием своей греховности, не в силах бороться со сдавившими горло спазмами плача, дрожащим голосом в сердечной мольбе он произнес только несколько слов:

- Господи милостивый!.. Я верю!.. Ты можешь мне помочь!.. Возьми же меня в Твои руки!.. Спаси!..

Когда Петр вместе с взволнованными до слез матерью и Галиной окончил молитву, необыкновенное чудесное облегчение наполнило его душу и залило ее безграничным неземным счастьем. Гнетущая тяжесть свалилась с сердца, и чувство невинности и чистоты овладело всем его существом. Дивная перемена произошла в его сердце, и Петр на все вдруг посмотрел новым светлым взглядом. И солнце, и зеркальные воды Мондзее, и нежные листки весенних деревьев, и люди, и весь мир Божий в просветленных глазах нашел новую цену, а сердце зажглось новым всепоглощающим желанием сказать всем людям о великом спасении и о чудном Спасителе.

ОТ РЕДАКЦИИ. Это событие произошло около 40 лет тому назад. Оно определило весь жизненный путь молодого человека, Петра. Сегодня он пастор церкви евангельских христиан-баптистов в городе Торонто, а также председатель Союза евангельских христиан-баптистов в Канаде.