Жан Кальвин. Увидеть Париж и стать «женевским папой»

Надежда Орлова

Пожалуй, нет более противоречивой фигуры среди известных богословов, чем Жан Кальвин. С одной стороны, он, безусловно, – один из столпов Реформации. С другой – его суровость, доходящая до жестокости, и нетерпимость к любому мнению, кроме собственного, создали ему репутацию религиозного фанатика. В большинстве источников биография Кальвина представляет собой набор сухих фактов: родился, учился, обратился, женился, прославился. Никаких тебе описаний чувств, страстей, сомнений и поисков. Как римский цезарь: пришёл, услышал, поверил. Однако вряд ли можно всё свести к простым схемам и трафаретам.

Начало XVI века – переломный момент смены эпох: мир прощался со Средневековьем и вступал в Новое время. Прощание – всегда процесс трудный: тени прошлого длинны и темны, а будущее туманно и ненадежно. Хотя провинциальный Нуайон - небольшой город на севере Франции – в суете повседневности вряд ли догадывался, что переживает этот самый перелом. А между тем в 1509 году здесь родился мальчик, ставший впоследствии одним из символов Нового времени.

* * *

Жан был выходцем из интеллигенции. Его отец принадлежал к буржуа и занимал ряд должностей, соответствующих уровню служащего средней руки. Наш герой был одним из шестерых детей, так что папаше приходилось крутиться, чтобы прокормить отпрысков, тем более что семья не обладала сколь-нибудь значительным капиталом.

Маленький Кальвин рос одарённым ребёнком, чьи таланты обращали на себя внимание окружающих. Так он был взят под опеку богатым семейством Момор, которое дало ему образование: сначала у домашнего учителя, а затем в лучших учебных заведениях Парижа. Уже тогда проявился его твёрдый характер: по мрачным коридорам казённого заведения ходил мрачный мальчик с суровым лицом и, останавливаясь рядом с шалящими сверстниками, делал им замечания и строгие внушения, за что и получил прозвище «Аккузатив», что значит «винительный падеж». Строжайшая дисциплина, полный аскетизм, обличение пороков и стремление направлять заблудших на путь истинный, даже против их воли, уже тогда были отличительными чертами этой несгибаемой личности.

Затем Кальвин изучал юриспруденцию в Орлеане и Бурже, причём опять у лучших преподавателей: Петра Стеллы, Альциати, Мельхиора Вольмара. О последнем стоит упомянуть особо. Вольмар был немецким гуманистом, юристом, любителем древних языков. Он, как и другие педагоги, особо выделял Кальвина за его таланты и усердие. Часто вдвоём они проводили долгие часы, гуляя в университетском саду и ведя учёные беседы. Вольмар был сторонником Лютера и делился своими убеждениями с учеником. Именно тогда в сердце Жана возникли сомнения в католическом учении, а пытливый ум стал досконально во всём разбираться. Безусловно, Кальвин владел латинским языком и свободно мог читать Священное Писание, но ему этого было мало: он изучил древнегреческий, чтобы в оригинале читать Евангелие. Также тщательно он изучает труды Лютера и приходит к выводу, что учение церкви нуждается в реформе. Вернувшись в 1531 году в Париж, Жан посещает собрания протестантов в лавке купца Этьена Делафоржа, где произносит свои первые проповеди в качестве сторонника протестантизма. Получив докторскую степень, а вместе с ней и убеждение, что Господь избрал его быть учителем и провозвестником Божьей воли, уверенный в том, что его дело правое и надо идти побеждать, Кальвин подбивает ректора Сорбонны и своего друга Николя Копа прочитать публичный доклад с критикой католического учения. Текст был написан Жаном. После выступления и ректор, и автор доклада вынуждены были бежать из столицы.

Во Франции начались преследования противников папы: в пламени костра погиб Делафорж, многие были брошены в тюрьмы, другие искали спасения на чужбине. Кальвин уезжает в Швейцарию, в Базель. Здесь увидел свет его главный богословский труд «Наставление в христианской вере». В нём были объединены и систематизированы взгляды таких богословов, как Эразм Роттердамский, Мартин Лютер, Ульрих Цвингли, однако стиль был более категоричен и напорист. В частности, в нём есть такие слова: «Наши противники пренебрегают нашим учением, называя его недостоверным. Но если бы они оказались перед необходимостью запечатлеть их собственное учение своею кровью и жизнью, тогда мы увидели бы, высоко ли они его ценят! Наша вера другая: она не боится ни смерти, ни Божьего суда». Несмотря на революционность учения, воинственность изложения и убеждённость в протестантском богословии, труд был посвящён... католическому монарху, королю Франции: «Христианнейшему Франциску, первому из носящих это имя, своему государю и верховному господину – Жан Кальвин, с пожеланием мира и спасения в Господе нашем Иисусе Христе».

Этот труд сделал автора знаменитым по ту и другую стороны реформаторского фронта, однако не дал покоя и мира – Кальвин продолжает переезжать из города в город, из страны в страну. Скитания и опасности – путь всех преследуемых. В Страсбурге он женился на вдове с тремя детьми, которая родила в новом браке ещё троих. Правда, все дети Кальвина умерли в младенчестве. Возможно, личные трагедии подталкивают его всё своё время посвящать религиозной борьбе. Он активно откликается памфлетами и трактатами на заявления и нападки католического священства, постоянно возвращается к «Наставлению в христианской вере» для дополнения и совершенствования сего сочинения.

В своих трудах Кальвин провозглашает абсолютный авторитет Бога, Который выбирает, кого спасти, а кого отринуть. По Кальвину, подвиг Христа на кресте относится лишь к тем, кто предназначен для жизни вечной, которой они не избегнут, даже если очень сильно этого захотят. Соответственно, те, кто предопределён к погибели, обязательно сойдут в ад в конце своей земной жизни. Верующие своим стремлением к праведности, добрыми делами, скромным поведением и прилежным трудолюбием доказывают, что действительно избраны для спасения. Благополучие и достаток есть признак Божьего присутствия и избранничества.

Быть может, так и протекла бы жизнь Жана за письменным столом в страсбургском домике, если бы не призыв из Женевы: «Приди!» Он исходил от приверженцев Реформации, которые одержали верх в городском совете. Кальвин во второй раз приезжает сюда (первый визит, нанесённый несколько лет назад, закончился изгнанием из города), чтобы остаться навсегда.

* * *

Женева, аккуратная, обустроенная и уютная, стала тем местом, где Кальвин попытался учредить Царство Божье на земле, не дожидаясь Второго пришествия. Методично и целеустремлённо он начинает создавать образцовый город протестантов. Как водится во всех рукотворных эдемах, началась политика «закручивания гаек»: были прекращены все развлекательные мероприятия, закрыты все увеселительные заведения (включая театры), разбиты зеркала (дабы не поощрять тщеславие), запрещены предметы роскоши. Парикмахерам не дозволялось сооружать на головах горожанок пышные причёски, нельзя было появляться в общественных местах с украшениями: даже серебряные пряжки на туфлях были срезаны (так потом будет и в дни Французской революции в 1790-х годах). Сначала с нарушителями проводились душеспасительные беседы, потом их стали штрафовать, давать тюремные сроки от нескольких дней до нескольких месяцев, наказывать плетьми (особенно тех, кто пропускал богослужения или засыпал во время проповеди), а затем высылать из города и казнить. Маховик репрессий раскручивался постепенно, но неумолимо. Город становился протестантским Римом, Кальвин – женевским папой, власть – тиранической, жители и заезжие гости – заложниками и жертвами.

Самым ярким примером жестокости является история Мигеля Сервета. Этот испанский богослов и учёный отрицал Троицу, поэтому, естественно, был идеологическим противником Кальвина. Правда, злые языки утверждали, что не только богословские разногласия стояли между этими мужами, но и личная неприязнь. Их заочный спор давно вёлся в публичном пространстве посредством трактатов и статей, а личная встреча произошла, когда, на свою беду, Мигель проездом оказался в Женеве. Он был тут же арестован, долгое время провёл в заключении в ужасных условиях и в конце концов сожжён на костре. В зловещих отблесках пламени все видели мрачную фигуру женевского папы, наблюдающего за гибелью врага. Эта казнь стала квинтэссенцией тиранического правления Жана Кальвина.

Жизнь самого Кальвина оборвалась в мае 1564 года. К концу земного бытия он был обременён многими болезнями, в том числе и чахоткой, которая, как полагают, и свела его в могилу в возрасте неполных пятидесяти пяти лет.

* * *

До конца своих дней Жан железной рукой пытался загнать человечество в рай. Он, очевидно, верил: каков человек снаружи, таков и внутри, а не наоборот. Обладая холодным разумом, горячим сердцем и моральным кодексом строителя протестантизма, Кальвин пытался соединить новое учение со старыми формами. Приняв всей душой Реформацию, он сохранил мышление папского прелата. Убегая от костров в Париже, он зажигал их на площадях Женевы. Восприняв «новое вино», он вливал его в «старые мехи». Вступив в Новое время, он всё же задержался в Средневековье.

Однако трудно переоценить его вклад в обновление церкви и в богословие. Труды Кальвина, насчитывающие пятьдесят семь томов, определили вектор духовного развития не только Европы, но и Нового Света. Принцип устройства церковных общин стал образцом на столетия, а «Наставление в христианской вере» – одним из самых тиражируемых классических трудов в христианской литературе. Учение Кальвина живо и действенно до сих пор.

Так кем же он был – тираном или подвижником? К чему он был предопределён – к погибели или к спасению?

Узнаем в вечности...