Новые горизонты

Марк Бойко

(В одной из первых радиопередач «Новые Горизонты» брат М. Бойко рассказал о том, как он стал христианином. В этом выпуске журчала «ВЕРА И ЖИЗНЬ» мы печатаем его свидетельство с верой, что оно принесет пользу нашим читателям. Редакция.)

Я родился в православной семье, в небольшом местечке на Украине, и был самым младшим в семье. Меня воспитывали в строго православном духе. Когда мне исполнилось 13 лет, меня определили в церковный хор. Это был так называемый, период НЭПа, когда церкви были все еще открыты, но в школах уже преподавалось безбожие. Такое школьное обучение, конечно, имело прямое влияние на формирование моего атеистического мировоззрения. Безбожники, пропагандисты, пользовались, как мне казалось, весьма вескими аргументами, по-своему истолковывая быт и нравы церковнослужителей, обряды, посты и праздники церкви.

В 1927 году я поступил в Горный Техникум с вполне сложившимися атеистическими убеждениями.

Во время 2-й Мировой войны я оказался в Германии. Всякий раз, когда мне приходилось заполнять анкеты и указывать религию, я обычно писал: «православный»... У всех, подобных мне атеистов, было почему-то убеждение, что принадлежность к той или иной религии определяется рождением. Если родители были магометане, то и дети должны называться этим именем, а если православными, то и дети должны быть православными.

В 1947 году я покинул Германию, уехав на работу в бельгийские шахты, по контракту. Через два года, после окончания контракта, я решил возвратиться в Германию, так как оттуда легче было эмигрировать за океан. Таких попутчиков у меня оказалось коло 80 душ с женами и детьми.

В жаркий июньский день 1949 года мы наняли автобусы и приехали в Брюссельскую тюрьму для прохождения полагающегося карантина. Но тюрьма не приняла нас, и мы вынуждены были ютиться у ее стен. В это время, совсем неожиданно, духота сменилась дождем. Мы попали в беду. Грудные младенцы плакали на руках матерей. Малые дети, да и взрослые продрогли. День походил к концу, а дождь не унимался. Среди любопытствующих людей оказался скромно одетый, пожилой человек, который заговорил к нам по-русски:

— Кто вы такие? Откуда? Что с вами? Почему вы здесь?

— Да мы — русские, бывшие шахтеры, беженцы... — раздалось несколько голосов.

Поговорив с нами, незнакомец быстро оставил нас, но вскоре опять появился. - Друзья! — начал он спокойно, — я пробовал найти вам место для ночлега, но лучшего, как помещение бельгийской школы, не нашел.

Такой неожиданный выход из положения всех нас обрадовал. Мы направились на ночлег, хотя были уже убеждены в том, ночевать придется под открытым небом и под дождем. В школе было не плохо. Наш новый благодетель привез с собою несколько десятков одеял. Покидая нас, он сказал: — Друзья, о вас позаботился не я, а Бог. Это Он дал вам временное убежище от непогоды. Я человек верующий и предлагаю вам склонить ваши головы пред Ним и вместе со мной выразить Ему благодарность. Вслед за этим, он вслух помолился.

Первый раз в моей жизни я слышал молитву в форме беседы или разговора с Богом. Слова молитвы исходили из сердца человека, который верил в Бога и не только верил, но и служил Ему. Эту свою молитву он закончил молитвой Господней: «Отче наш». Во время молитвы я и другие осенили себя крестным знамением.

Позже мы узнали, что наш новый друг — пресвитер русской баптистской церкви в Брюсселе.

В тот же вечер пресвитер подарил мне Библию. В свободное время я читал эту книгу, читал ее от нечего делать, из любопытства.

Через некоторое время я со своей семьей приехали обратно в Германию. Нас беженцев немцы разместили в лагере. Работы никакой не было, и я занялся чтением евангельской литературы, которой снабжали нас местные баптисты. Иногда я заходил на евангельские собрания и часто завидовал верующим людям, что у них есть смысл и цель жизни, но сам, лично, не мог еще веровать всему, что написано в Евангелии.

Мало-помалу, я серьезно полюбил Писание и подружился с верующими. Мне нравилось, что они считали меня «приближенным» и называли «братом». Однако, до истинного обращения к Богу мне было еще далеко. Я не имел «видимых» пороков и «смертных» грехов и, конечно, считал себя «порядочным» человеком. Прочувствовать всю свою безнадежную греховность я никак не мог. Наблюдая за жизнью верующих, я стал во многом подражать им. Я оставил своих прежних друзей, любивших по праздникам крепко выпить, перестал посещать кинематограф, оставил даже чтение газет, игру в шахматы и др., полагая, что все это должно приблизить меня к Богу. В результате такого подражания я внешне ни чем не отличался от членов церкви. Я даже пробовал иногда молиться вслух на их собраниях. Наряду с верующими я усердно изучал Новый Завет и не пропускал собраний.

Так незаметно прошло 4 года, — срок довольно долгий для «приближающегося». Передовые братья церкви несколько раз беседовали со мною о важности крещения, но я, лично, не чувствовал к этому особого влечения. Однажды приезжий проповедник сказал мне: «Судя по времени, вам бы надо было стать учителем, а вы даже не исполнили воли Божией в святом крещении»...

Вскоре после этого я решил принять крещение и был крещен проповедником из Мюнхена. Накануне крещения, на деловом собрании церкви, у меня спросили один только вопрос: Что такое крещение? На что я ответил словами апостола Петра: «Крещение — не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести»... На этом мое испытание закончилось, и я был принят в члены церкви.

В лагере, где мы жили, люди считали меня духовным христианином и часто ставили меня в пример другим. Хотя я, лично, чувствовал себя совсем иначе. Меня обуревали постоянные соблазны и влекли к себе прежние грехи. Кроме этого, я не имел в своем сердце той радости спасения, о которой мы пели в собраниях и слышали в проповедях. Уверенности в своем спасении я тоже еще не имел. Иногда, я сам задавал себе вопрос: «Марк, а что если ты сегодня умрешь, где ты будешь вечность проводить? Куда пойдет твоя душа». И тут же сам себе отвечал: «Не знаю!».

Кроме того, я неоднократно проверял свое внутреннее духовное состояние и с грустью констатировал отсутствие в душе всякого желания свидетельствовать другим о спасающем Христе. Но, в тех крайних случаях, когда я должен был что-то сказать в собраниях, я всегда повторял несколько избитых фраз: «да, Господь помог, и я оставил мою прежнюю жизнь, и вот, теперь, живу по-новому»... И при этом чувствовал, что слова, сказанные мною, неубедительны, сухи и формальны. Часто мою душу посещали сомнения в том, действительно ли я пережил возрождение свыше? Являюсь ли я «новой тварью во Христе»? Иногда я и чувствовал и воочию убеждался, что во мне живет все старое и, видя это, я не находил себе покоя. Неоднократно я признавался в своих переживаниях старшим братьям, но они обычно говорили: «Брось ты, Марк, твои сомнения... Все они — от лукавого»... Но такие уговоры не помогали. Настроение у меня было подавленное, и в сердце моем не было ни мира, ни радости.

Но вот, однажды, мне довелось читать брошюру: «Должно вам родиться свыше», в которой меня поразили следующие слова:

«Если ты сомневаешься, что ты родился свыше, то ты можешь быть абсолютно уверен в том, что ты еще не рожден свыше».

Тут я прервал чтение брошюры, упал на колени и начал горячо молиться, говоря: «Господи, Ты видишь все мои сомнения. Дай же мне уверенность в том, что я — Твое возрожденное чадо!». В этот момент я, как никогда в жизни, почувствовал полную свою греховность и ничтожность и со слезами начал взывать: «Господи, умилосердись, помилуй, прости, омой, очисти душу мою, дай мне радостную уверенность в том, что Ты простил и принял меня погибшего грешника. Дай мне полную ясность, что я воистину спасенный Тобою грешник»...

После молитвы, я продолжал чтение брошюры, вдумчиво, строка за строкой. Оставалось всего две страницы до конца брошюры, когда сердце мое внезапно исполнилось неописуемой радостью, и я тут же начал благодарить Бога и от восторга запел:

Новое сердце из тканей живых
Бог милосердный во мне сотворил...
Новое все дал мне Господь...
Новую жизнь Он мне дал...

Это радостное и незабвенное событие произошло 2-го мая 1955 года, ровно через год после моего водного крещения. В то время, когда меня посетила такая радость, моя жена лежала в госпитале. Я решил сразу же поехать к ней и поделиться приятной новостью. Я вышел на улицу. Весь мир представился мне в ином свете. деревья в свежем весеннем цвету приветливо шевелили молодыми листочками. Даже двор лагеря, обычно неприветливый, был наполнен теперь какой-то умиротворяющей тишиной. Навстречу мне шла старушка. Поравнявшись с нею и, заметив, что она несет тяжелое ведро воды, я взял ведро из ее старческих рук и помог ей подняться в квартиру. — Спасибо! спасибо! — повторяла она, едва переводя дух, и добавила: «Я пережила страшную ночь, я чуть было не умерла от припадка сердца»...

— «А я вчера пережил чудный вечер! Я получил от Бога полное прощение грехов и радостную уверенность в своем спасении!» — ответил я ей. Не знаю, поняла ли меня старушка или нет, но я был рад сказать ей об этом.

Жена в госпитале встретила меня радушно, но к моей внутренней радости отнеслась с большим недоверием и даже с некоторым чувством опасения. На другой день она написала мне из госпиталя открытку с многозначительной припиской: «Поменьше читай Библию. Были случаи, когда от этого люди с ума сходили. И с тобою, Марк, чего доброго такое может случиться»...

Я понял, что те истины, которые Бог открывает нам, никто из неверующих людей понять их не сможет, даже жена. «Душевный человек не принимает того, что от духа Божия, потому что он почитает это безумием»...

После таких возвышенных переживаний Господь послал меня в «пустыню испытаний». Я вынужден был поступить в американскую рабочую роту, состоявшую из славян. Трудно передать словами, в каком развращенном обществе я оказался. Меня окружали развратники, пьяницы, картежники и жуткие ругатели. Создалось впечатление, что американцы как бы специально подобрали самые отвратительные подонки эмиграции. Каждый день я молился: «Господи, что мне делать? Я хочу жить свято, а здесь, куда ни глянь — грех... Что делать? Как поступить? В ответ на молитву сердце мое загорелось непреодолимым желанием свидетельствовать о Христе всем окружающим. И Господь давал для этого нужную силу и мудрость. Каждый день я находил возможность кому-либо рассказать о моем обращении ко Христу, указать на Спасителя, прочитать собеседнику кое-что из Евангелия, с которым я не расставался. Из всех этих людей, которые слышали из моих уст свидетельство о возрождении, только двое приняли Слово Божие и обратились ко Христу.

Теперь, спустя несколько лет, оглядываясь назад, я думаю: почему мой путь ко Христу был таким извилистым? Ответ на это я нахожу в следующем стихе Св. Писания: «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас»... Причина таилась не в Боге, а во мне самом. Я рассматривал самого себя слишком хорошим и поэтому не способен был сразу почувствовать всей моей греховности и ответственности пред Богом. В моих собственных очах грехи, которые я совершал, были слишком малозначительными, ничтожными, тогда как в глазах Божиих они были «жерновым камнем», влекущим меня в бездну погибели. О, как я счастлив сейчас, что Господь не оставил меня в прежнем моем не возрожденном состоянии, но открылся мне, грешнику, чрез чтение духовной литературы Теперь я вижу, что человек может даже войти в качестве члена в поместную церковь, принять крещение, участвовать в Вечере Господней, проповедовать и, при всем том, оставаться не спасенным грешником. С глубоким прискорбием нужно сказать, что таких «крещенных» можно встретить во многих наших евангельских и баптистских церквах. Во многих случаях именно эти люди проникают на руководящие места и бывают причиной многих духовных потрясений и болезней в церкви. В заключение мне хочется напомнить слова апостола Павла: «Испытывайте самих себя, в вере ли вы? самих себя исследывайте. Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть»...