Преодолеть административный гипноз

Анатолий Руденко

Причины, следствия, перспективы

Братство находится в застое. Так ли это? Ведь внешне дела обстоят благополучно: регистрируются общины, строятся молитвенные дома, производятся крещения, выпускается и принимается из-за границы духовная литература, проводятся разного рода совещания, интенсифицируются международные контакты. Можно ли при всем этом говорить о застое? Да, можно и нужно. Назовем ряд его признаков.

1. Замкнутость. В основном пополнение братства идет за счет детей верующих. Если исключить этот контингент и прозелитов из других христианских конфессий, то, по некоторым подсчетам, одно обращение из неверующих приходится в год примерно на 500 членов Церкви. Другими словами, обращение к Богу неверующего происходит один раз в несколько сот лет! К тому же люди, пришедшие из мира, часто не удерживаются в общинах, на что есть свои причины, о которых надо говорить отдельно.

В результате братство варится в собственном соку и перестает выполнять основную задачу Церкви - евангелизацию мира. Все внешние признаки вроде бы на месте - молитвенные дома, собрания, молитвы, проповеди, пение, избрание служителей, - но очень мало обращений из мира. Любое же общество, замкнутое в самом себе, начинает по естественным законам постепенно вырождаться и загнивать, как непроточный водоем. Наиболее яркое проявление этого - сплетни, процветающие в подавляющем большинстве общин.

2. Прежде всего, проявляется постепенное исчезновение незаурядных духовных делателей. По некоторым наблюдениям, в общинах все реже можно встретить духовно зрелых, одаренных, мыслящих братьев, идущих впереди основной массы верующих как в теории, так и на практике. И что самое тревожное - нет новых настоящих лидеров в среде молодежи, да и просто компетентных работников остро не хватает. В результате постепенно ухудшается качественный состав служителей; в обличье служителя все чаще встречается бездарность - и серость берет верх на всех уровнях служения.

3. Происходит неуклонное падение общего идейно-теоретического уровня братства. Чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть нынешний «Братский вестник» и сравнить его с духовными журналами 20-х годов или даже эпохи застоя. Деградация по всем параметрам налицо. Нет оригинальных глубоких идей или новых имен. Духовный раздел - в основном, перепечатка старых материалов, известных многим верующим, либо серые статьи номенклатурных авторов. Большой объем занимает «светская хроника», сообщения с мест, которые носят протокольный характер и не дают представления о духовной жизни. Практически все стихотворения безлики. Вообще, язык журнала какой-то дистиллированный, стерильный. Оформление - убогое (одна рюмка на обложке чего стоит!).

На различных семинарах и конференциях также незаметно движения мысли - в основном происходит повторение общих мест и стандартных призывов. Да и на уровне обычной проповеди все реже можно услышать слово, пробуждающее дух и разум. Подавляющая часть духовной сферы деятельности братства подернута ряской застоя.

4. Как одно из следствий идейного вакуума, происходит повальное увлечение молодежи музыкой, которая не всегда бывает лучшего качества. С этим иногда безуспешно пытаются бороться, не выяснив как следует причин такого интереса. Таким образом, жизнь молодежи протекает в сфере чувств, а это угрожает атрофией духа и разума. В итоге - качественное оскудение почти единственного резерва братства.

5. Застылость и окостенение форм, методов и направлений духовного делания. В основном, все сводится к ведению собраний, которые приобретают все более ритуализированный характер. Среди верующих процветает «поклонение субботе», то есть посещение собраний для них становится самоцелью, и этим почти исчерпывается духовная жизнь.

Миссионерство, просвещение, благотворительность, исследование Слова, - все это где-то на десятом плане; специально этим мало кто занимается. Данное положение было навязано Церкви атеистическим государством после войны и не было результатом ее внутреннего развития. Коль скоро Церковь нельзя уничтожить, то, по мысли атеистов, надо свести ее функции к отправлению религиозного культа. Все было сделано для того, чтобы отделить верующих от народа, замкнуть их в сфере удовлетворения религиозных потребностей и таким образом охолостить Церковь. К сожалению, к этому положению сначала притерпелись, потом - привыкли, а сейчас многие считают его нормальным и даже единственно мыслимым. Ведь незаметно же резкого подъема церковной активности в вышеперечисленных направлениях в связи с недавним ослаблением нажима на Церковь. Правда, кое-что делается в отношении массовой евангелизации, но, в основном, в связи с празднованием 1000-летия Крещения Руси. Непонятно пока, как это можно продолжить и сделать постоянным.

6. Феминизация братства. Женщины продолжают составлять большинство в общинах, и изменения этого положения пока не видно. В то же время заметно, что женщины в Церкви и в семье становятся все более активными, а мужчины - пассивными. Часто женщины просто диктуют свою волю. В данной ситуации братству грозят большие беды.

Одна из ныне существующих проблем - вступление молодых братьев в брак при весьма большом количественном превосходстве невест. Сестрами, даже при таком количественном перевесе, практикуется легкомысленное третирование братьев, многочисленные безосновательные отказы. Это создает нездоровую обстановку в среде христианской молодежи и приводит к духовным болезням у тех и у других. Резко выросло количество разводов. Причиной многих из них являются эмансипированные жены и феминизированные мужья. В результате этого еще более усугубляется недостаток мужчин и их внутренняя несвобода.

7. Протекционизм и кумовство в Церкви. Примеров этому несть числа. Аппарат ВСЕХБ не менее чем на 70% состоит из детей и родственников нынешних и бывших работников. В общинах образуются целые кланы вокруг того или другого руководителя, причем эти кланы часто ведут междоусобную борьбу.

8. Среди высших официальных служителей царит дух приспособленчества и человекоугодничества. Приведу два примера.

Девять лет советские войска воюют в Афганистане, проливая кровь, свою и чужую. Наши потери составляют десятки тысяч человек, афганские - в несколько раз больше. И вот, теперь советские войска уходят. За все это время ни один из наших официальных религиозных руководителей даже не заикнулся о прекращении бессмысленного кровопролития, не призвал к очевидно необходимому выводу войск из чужой страны. Мало того, за этот период ими было проведено множество так называемых миротворческих конференций, совещаний и поездок (весьма помпезных и дорогостоящих), отчеты о которых регулярно печатались в «Братском вестнике». Не похоже ли сие на фарс, разыгрываемый на потребу политиканам, которые, заказывая миротворческую музыку, под шумок осуществляли свои политические авантюры? И не являлись ли наши братья пешками в этой игре, вводя в заблуждение христиан Запада, тем более, что в этот период сотни верующих тихо мирно сидели в лагерях и психбольницах? - и по этому поводу конгрессы не собирались.

Долгое время наши религиозные руководители утверждали, что отношения Советского государства и Церкви нормальные или близки к таковым. Теперь даже советские политики (Горбачев, а также Харчев) заявляют в официальных публикациях, что это далеко не так. Они говорят о том, что государство вмешивается в дела Церкви, что само «законодательство о религиозных культах» не отвечает нормам демократического общества, не говоря уже о практике его применения. Это было давно известно каждому верующему. Не под дулом же пистолета или под угрозой заключения иные кривили душой!

Впору задуматься, почему эти и другие явления существуют, а отрицательные тенденции набирают силу. Каковы причины внутреннего упадка при внешнем благополучии? Ведь если их не устранить, болезнь, поразившая братство, будет развиваться и приведет к необратимым последствиям.

На мой взгляд, есть объяснение, которое дает объективную и целостную картину происходящего, соединяя отдельные явления причинно-следственной связью и сводя их к общему источнику. Впрочем, данное объяснение не претендует на то, чтобы быть единственным.

Назовем это действием бюрократической системы в Церкви. Вообще, бюрократия - слово всем знакомое, но мало кто четко представляет себе ее самые существенные черты, закономерности возникновения и механизм действия.

В сложившейся обстановке силы и время руководителей уходят на текучку. Следовательно, решать должным образом стратегические задачи они просто не в состоянии. Тому, кто увяз в текучке, кажется неважным то, что произойдет в будущем, ведь вокруг такие острые проблемы, требующие немедленного решения, и даже на них не хватает сил и времени. Поэтому перспективные задачи, требующие творческого подхода, у руководства уходят на второй план, а то и вовсе исчезают из поля зрения. Но по естественному закону, если какая-то способность не тренируется, то она атрофируется за ненадобностью.

Таким образом, в данном положении руководители неизбежно теряют способность к решению стратегических проблем, к перспективному мышлению, творчески деградируют. В решении текущих задач они тоже не преуспевают, так как решают их в обстановке постоянного давления, перенапряжения и нехватки времени, а следовательно, поверхностно - только бы успеть, устраняя не причины кризисов, а их последствия.

Вся эта деятельность протекает без теоретического осмысления, на ощупь, методом проб и ошибок и поэтому заметных результатов не дает. Получается крайне неэффективное коловращение, и люди, попадая в его орбиту и приобретая некоторый практический опыт, переживают творческий и духовный упадок. В конце концов, им становится наплевать на проблемы (»все равно с ними не справиться!»), и они начинают думать только о собственном благополучии и закономерно перерождаются в бюрократов.

Тот же, кто по каким-то причинам (болезнь, длительная командировка) остался на прежнем уровне и не потерял способности мыслить творчески и масштабно, должен либо приспособиться к сложившейся обстановке и в итоге деградировать, либо выступить с инициативой, ломающей заведенный порядок.

В последнем случае он будет иметь дело с людьми уже эволюционировавшими в административно-бюрократической системе, которые с ней сжились и, не мысля себе иного существования, только и заботятся о сохранении должности; либо с «рабочими лошадками», доверху загруженными текущей работой, которым не до нововведений. Ведь любые нововведения только создают для всех функционеров дополнительные сложности, да и требуют иного стиля мышления, перестроить который им практически невозможно.

Результат нетрудно предвидеть - система отторгает новатора, потому что он всем мешает жить, работать и мыслить привычным образом. Вакантное же место занимает серая личность, которая никому не мешает и прекрасно вписывается в обстановку.

Хронически не справляясь со своими задачами, руководители, сформированные системой, норовят регламентировать всю жизнь общества, ибо так им удобно управлять. В результате отовсюду изгоняется все новое, нетрадиционное, не укладывающееся в прокрустово ложе инструкций, одним словом, все живое. Вследствие этого из общества уходит Дух Господень, который может пребывать лишь там, где свобода (2Кор. 3:17), и воцаряется буква под видом «порядка». Так создается застой мысли, происходит окостенение методов духовной работы, отмирание целых ее направлений.

В результате того, что все большую долю потенциала системы поглощают внутренние расходы, возникает необходимость как-то их компенсировать. Повысить эффективность системе не дано, т.к. для этого нужны новые идеи, которые она изгоняет вместе с их носителями. Приходится браться за старые дела, но с их раздуванием внутренние расходы растут в геометрической прогрессии, а это вызывает новый виток увеличения персонала и т. д. То есть бюрократическая система стремится к неконтролируемому росту, вне зависимости от объема полезной работы. В социологии это именуется законом Паркинсона (см.: Н. Паркинсон «Закон Паркинсона». М., 1974). Причиной сему служит ее коренная неэффективность, которой сама же система пользуется в качестве предлога для дальнейшего своего роста за счет общества. После определенного момента ее полезность начинает стремительно уменьшаться, но тем не менее структура будет расти и дальше, все более проявляя свою паразитическую сущность, если этому никто не воспрепятствует.

Отсюда следует, что снизу, из общества, в бюрократию непрерывно рекрутируются все новые люди, причем, как правило, из лучших (ведь они требуются для руководства). Внутри же системы они деформируются, подчинившись ее правилам, в противном случае - отторгаются с каким-нибудь привешенным административным ярлыком. Данный процесс в современной иерархологии называется «шелушением иерархии». (См. журнал «Иностранная литература», Н. 1-2, 1987 г., статья «Почему дела идут вкривь и вкось, или Еще раз о принципе Питера»).

С возникновением аппарата происходят некоторые, на первых порах малозаметные, но очень важные превращения. Во-первых, вождь (неформальный лидер) становится царем. Что это значит? Царь отличается от вождя тем, что у него нет законной конкуренции. Вождь же должен постоянно доказывать свое право на лидерство делом и, в случае провала, может быть замещен другим. С царем этого не сделаешь - он останется на престоле в любом случае.

Пока у лидера нет аппарата, у него есть конкуренция, но как только создается административная пирамида, она становится престолом для новоиспеченного царя. Ведь люди набираются в аппарат волею начальника, значит, они морально обязаны последнему. Кроме того, аппаратчики подчинены царю административно, и он в любое время может их наказать или поощрить. Да и ниже его они по способностям, - а для таких привычнее подчиняться, - следовательно, аппарат всегда будет поддерживать начальника; и если появится конкурент, то ему уже придется иметь дело не с одним человеком, а с целой бюрократической машиной, бороться с которой в одиночку - безумие. И народ уже не в помощь такому конкуренту, так как в момент формирования аппарата он уже отдал все свои полномочия царю, фактически отказавшись от самоуправления. Для воздействия на начальство у него уже нет средств, так как он административно подавлен.

Такая ситуация описывается в 1 Книге Царств, 8 гл. Когда пророк Самуил состарился, народ просил себе царя, но Бог был против этого; Он заявил, что этим поступком израильтяне отвергли Его собственное царствование над ними… Разберемся, почему? Царь и бюрократический аппарат - неразделимы; они друг без друга не могут жить. Царь опирается на административную пирамиду и посредством ее обеспечивает себе положение вне конкуренции, т.е. абсолютную власть, и управляет народом.

Без аппарата власть царя повисает в воздухе - у него нет средств контролировать ситуацию. А бюрократы могут существовать только при царе или другом центре абсолютной власти, т.е. он их назначает, дает различные привилегии и защищает. Это люди, в большинстве своем переродившиеся, деформированные, - и жить самостоятельно они уже не могут, так как разучились делать полезное, вертясь в бюрократическом колесе. А при царе их существование полностью оправдано: они подпирают его власть и исполняют его волю. Вот почему Бог был против избрания царя, - ведь тот непременно создаст для себя бюрократическую машину, которая станет сосать соки из народа. Библия говорит, что израильтяне сделаются рабами (1Цар. 8:11-17) и восстенают тогда от царя своего, да будет поздно. Поздно, потому что этот процесс неотвратим. Бог против бунта и кровопролития, но власть система добровольно не отдаст.

Далее, раз возник центр бесконтрольной власти и источник привилегий, то он привлекает карьеристов и бездельников. Сии устремляются в систему и наполняют ее. А наполняют потому, что внутри системы меняются критерии оценки работника.

В нормальном обществе человека оценивают по результатам его труда, а в бюрократическом - по тому, насколько он соблюдает правила, установленные системой. Поскольку последняя занимается в основном самовращением, то и человек оценивается по тому, насколько ловко он в ней вращается. Вертеться же, не производя ничего полезного, удобно как раз для беспринципных карьеристов, и таковые косяком стремятся в систему. Главное, что нужно, чтобы преуспеть внутри ее - это подчиняться и не высовываться. А коль скоро это так, то наибольшими шансами для продвижения обладают люди исполнительные, но малоспособные (потому что одаренному постоянно приспосабливаться талант не позволит), либо - весьма хитрые, исполненные честолюбивых планов.

Таким образом, согласно внутренним законам бюрократии такие люди всплывают наверх. А, всплыв, они кооперируются и начинают подавлять все живое и творческое, насаждая рутину, косность и серость.

Женщины, как существа от природы более пассивные, консервативные и ограниченные, как правило, хорошо приживаются в административной системе и со временем начинают составлять основную массу рядовых чиновников, так как они послушны, удобны, не высовываются. И вообще, большинство женщин такая система устраивает, как несущая в себе - присущий им самим - охранительный дух.

Мужчины же, как представители творческого, новаторского начала, чаще приходят с ней в столкновение и, либо занявшись чем попало, уходят из бюрократизированного общества, либо капитулируют и сознательно становятся самыми изощренными и отъявленными бюрократами, заполняющими верхние ярусы пирамиды. Одна из причин феминизации в том, что мужская половина при контакте с системой теряет лучших людей, а женщины, приспосабливаясь, чувствуют себя вольготно и давят количеством.

Далее, при господстве и иерархической структуре отношений жесткой зависимости, в бюрократии начинает процветать раболепие и человекоугодничество. Судьба подчиненного целиком зависит от начальника, а не от народа, - значит, есть смысл угождать высшим. На этой почве расцветают подхалимаж, коррупция, наушничество и другие неприглядные явления.

Кроме того, структура легко контролируется сверху, - достаточно нажать на самый верхний ярус, чтобы воздействовать на всю систему. При таком положении вещей любая иерархия, в том числе церковная, становится придатком государственного аппарата. Государство не терпит внутри себя независимых иерархий: оно разрушает их или подчиняет себе. Так что, все те, кто включен в оные, становятся в значительной мере людьми государства и вынуждены вне зависимости от своей воли одобрять и поддерживать любую его политику.

Недаром иерархическое управление было навязано братству ЕХБ сталинским режимом, который, вынужденно допустив деятельность Церкви, хотел использовать ее в своих интересах. Например, нынешние старшие пресвитеры назывались тогда уполномоченными ВСЕХБ. А о практике их деятельности свидетельствует народное название - «старшие пресвитеры».

Раскол 60-х годов в братстве произошел в значительной мере благодаря содействию большой части функционеров антицерковной политики государства.

Кумовство и протекционизм как система также процветают благодаря внутренним законам бюрократии. Ведь каждый бюрократ прежде всего стремится укрепить свое положение за счет протаскивания в аппарат своих людей, которые будут его поддерживать. Единственный, кто способен этому помешать - высший начальник, но он знает, что все, кто поддерживает поддерживающего его подчиненного, поддерживает его самого и поэтому не препятствует.

Да и сам он в этом грешен, так как, продвигаясь снизу, не может не обрасти связями, лично преданными людьми и родственниками. Неудобно другим мешать - кормушки всем хватит. Вот и получается «семейный подряд в церковном аппарате».

И последнее, касательно положения «верхов». С развитием бюрократической системы исчезает обратная связь между руководителями и народом. Сигналы неблагополучия, идущие снизу от рядовых членов, заглушаются бюрократическим аппаратом. Ему они невыгодны, ибо, свидетельствуя о плохой работе, могут вызвать кадровые перемещения, уменьшение привилегий и тому подобное, - одним словом, изменить статус-кво.

Психологически это легко объяснимо, ведь бюрократам живется неплохо; критика же и предложения только нарушают покой и толкают к действиям, которые могут неизвестно чем кончиться. Кроме того, функционеры от конструктивных действий отвыкли, да и сама система наказывает за инициативу. Поэтому бюрократами старательно создается видимость благополучия, а те, кто встревожен ситуацией, объявляются ими очернителями, критиканами, экстремистами, духовно нездоровыми людьми или кем-нибудь еще.

Высшее руководство дезинформируется относительно истинного положения дел. В результате общество теряет правильную ориентацию, стремится к выгодному чиновникам застою и последующему кризису. Пока во главе иерархии стоит настоящий лидер, способный видеть и оценивать ситуацию, а также как-то противостоять негативным процессам, то система со скрипом, но действует. Однако со временем способные люди в ней деградируют или вовсе из нее исчезают; их место у руля занимают серые исполнители, способствующие повальной некомпетентности. Тогда-то и наступает крах.

Теперь рассмотрим, что происходит с «низами». Во-первых, лишившись самоуправления, рядовые члены становятся пассивными, понимая, что теперь от них практически ничего не зависит и не меняется. Думает и решает «начальство»; их же обязанность только исполнять идущие сверху указания. Ум и сердце человека остаются праздными, а поэтому со временем такие качества, как инициатива, творчество, заинтересованность в деле, у него отмирают за ненадобностью; рядовой верующий начинает удовлетворяться исполнением обрядов и инструкций, а в остальное время - заниматься сугубо мирскими делами, мало чем отличаясь от неверующего. Постепенно он привыкает к такому положению, и оно кажется ему нормальным. «Есть старшие братья, пусть они делают дело Божье, раз на это поставлены», - так рассуждает он. А если кто-нибудь выразит обеспокоенность состоянием дел в Церкви, «мудро» ответит: «Молись, Господь усмотрит!»

Таким образом, народ Божий, не объединенный общей целью, превращается в толпу, в своеобразный «люмпен-пролетариат», желающий только «хлеба и зрелищ», то есть материального благополучия и пышных ритуалов. Ему, также как и аппаратчикам, люди творческие, талантливые только мешают. Зачем, вообще, они нужны? Есть старшие братья, которым сверху виднее. Не хотят ли эти поднять мятеж, говоря и делая что-то по-своему?..

Поэтому и внизу нестандартные личности вынуждены либо становиться как все, либо, в лучшем случае, отходить в сторону. Хотя переродившийся народ и бюрократическая верхушка внешне и оторваны друг от друга, однако в этом отношении они едины. Образно их можно представить в виде двух сцепленных шестеренок. Одна маленькая (клир) вертится быстро, а другая большая (приход) - медленно. Сцепленными же зубьями (неприятием нового) они перемалывают и выбрасывают наружу все нестандартное и живое.

Бюрократически организованное общество, в принципе, не очень-то заинтересовано в количественном росте, пока не исчерпаны все ресурсы существования, - ведь новые люди создают новые проблемы, - а всем и так живется неплохо. Развивается замкнутость. Члены Церкви начинают общаться только с себе подобными. Среди них не остается тех, кто мог бы контактировать с внешним миром, определять новые направления развития, рождать оригинальные идеи, вырабатывать соответствующие Писанию и ситуации формы и методы работы. Общины начинают жить только за счет внутренних ресурсов (детей верующих). Через пару поколений должны заключаться браки между родственниками, что ведет уже к биологическому вырождению. Постепенно формируется особая религиозно-этническая общность - некий народец (со своим языком, образом жизни, нравами, наследственными признаками), который обречен на постепенное вымирание. Конечно, тут можно услышать гневное возражение: «Врата адовы не одолеют Церковь!» Это верно, но не следует отождествлять Церковь с какой-то ее частью, скажем Союзом ЕХБ, а тем более - с отдельными общинами. Могут сойти на нет целые духовные движения - религиозные направления. Пример тому - старообрядцы, которые практически утеряли какое-либо влияние на общество и постепенно исчезают. Поэтому надлежит позаботиться, чтобы и нас не постигла та же участь. Угрожающие тенденции видны уже достаточно отчетливо и будут развиваться до логического конца, если здоровые силы братства не противостанут механизму, их порождающему.

Наименее забюрократизированной частью братства сейчас является молодежь. Но попытки навязать ей иерархическую структуру уже встречаются довольно часто. Так, в крупных общинах происходит фактическое назначение ее руководителей вместо выдвижения лидеров снизу естественным путем. Наиболее управляемые - с подачи церковных администраторов - занимают различные должности, поощряются заграничными поездками. Зарождается целый слой серых, но влиятельных приспособленцев - молодежная бюрократия, которой все возрасты покорны. Она тоже проводит в жизнь генеральную линию системы.

Другая часть молодежи, не будучи увлечена никакой идеей и не видя перед собой цели деятельности, откровенно скучая, отстраняется от церковной жизни, перебиваясь музыкой, пустым времяпрепровождением. То есть формируется молодежный люмпен-пролетариат. Если дело и дальше пойдет так, то у братства не останется никаких перспектив. Вырождающаяся молодежь - это начало конца. Необходимо задуматься над тем, как своевременно выйти из кризиса, иначе через какой-то десяток лет процесс бюрократизации станет необратимым и придется только с горечью созерцать его катастрофические последствия.

Но не надо обманывать себя и пытаться усовершенствовать описываемую систему. Она по самому своему существу застойна и бесплодна, лишена возможности развиваться. Слово Божие гласит, что «буква убивает, а дух животворит» (2Кор. 3:6). Жесткая иерархическая взаимосвязь элементов системы как раз и представляет собой букву (иными словами - рамку, каркас, неизменяемое начертание), которая формирует соответствующих ей служителей. Основной порок системы - отсутствие свободы, возможности выбора. Дух же «дышит», где хочет (Ин. 3:8) и не подчиняется законам структуры, поэтому в лице своих носителей Он входит в неразрешимое противоречие с системой. Попытки преодолеть это противоречие и вдохнуть в бюрократию жизнь, безусловно, обречены на провал.

Что же делать? Прежде всего, заметим, что было бы крайним упрощением думать, что бюрократическая система является корнем всех зол. Из Писания мы знаем, что корень зла - во внутренней испорченности, греховности самого человека (Мк. 7:20; Рим. 7:18-20). Устранив каким-либо образом административные отношения, мы не избавимся от проблем и болезней, они все равно будут возникать. Но дело в том, что функционирующая система представляет собой механизм сохранения и размножения зла, образует для него благоприятную застойную среду, ибо в последней оно наиболее интенсивно развивается. Ведь дурные стороны человеческой натуры проявляются тогда, когда у них есть беспрепятственная возможность проявляться. Административная система, как было показано, предоставляет такие возможности и даже навязывает их реализацию.

В такой обстановке большинство членов обюрократизированного общества начинает духовно скатываться по наклонным плоскостям, представляющим собой основу пирамидальной структуры, с чем отдельные личности ничего не могут поделать. Суть же решения вопроса состоит не в том, чтобы устранить источник болезней (ибо тогда надо было устранить человека), а не дать им развиваться и перерасти в необратимый кризис.

Многие еще загипнотизированы системой, думая, что она чуть ли не установлена Самим Богом. То, что дело обстоит совершенно противоположным образом, было уже отмечено выше обоснованием из Ветхого Завета. Покажем теперь, что она не имеет ничего общего и с Новым Заветом.

В братстве еще широко распространена чисто православная концепция наличия трех степеней священства: диакон - пресвитер - епископ - наряду со всеобщим священством верующих. Однако из Священного Писания ясно следует, что на самом деле существует только это - последнее. Согласно объективному исследованию, епископ и пресвитер - это одно и то же лицо, причем, выборное. Но дело в том, что первое название (в переводе - наблюдатель) отражает его функцию, а второе (в переводе - старейшина) является почетным наименованием; скажем, в армии тоже есть звание и должность, но они принадлежат одному и тому же лицу.

Доказывать это по Писанию не составляет большого труда, но займет довольно много места, поэтому ограничимся утверждением. На эту тему можно написать отдельную статью, а пока рекомендуем хотя бы навести справки во всех доступных комментариях Баркли к Новому Завету (Толкование на книгу Тимофея, стр. 75-92).

Диакон в Церкви является не более как выборным хозяйственным работником и не имеет никакого духовного преимущества перед другими членами. Сие, думаю, не нуждается в доказательствах.

Мне приходилось читать в «Братском вестнике», как проводятся параллели между апостолами и членами ВСЕХБ, или его Президиумом, в основном касательно их функций. Но ведь апостол - это не должность, а особый дар от Бога, получаемый, чтобы покорять вере целые народы (1Кор. 12 гл.; Еф. 4:7-12; Рим. 15:15-19). Признаки апостольства - во всяком терпении, знамениях, чудесах и силе (2Кор. 12:12). Печать его - во множестве обращенных к Господу (1Кор. 9:1-2). Апостола нельзя избрать или назначить, - это не административная единица. Его власть покоится на духовном авторитете, а не на высоте должности. Сами апостолы, как видно из Нового Завета, никогда не прибегали к административным действиям в своем служении. И, вообще, любое служение в Церкви не должно отождествляться с соответствующей должностью. Оно есть практическое применение личного духовного дарования на общую пользу (Рим. 12:5-8; 1Пет. 4:10-11; 1Кор. 12:4-11). Но об этом также - отдельный разговор.

Название «духовный центр» несет на себе печать абсурда. Можно еще говорить об административном центре, - но Дух дышит, где хочет, и невозможно предписать Ему конкретное местопребывание.

Освободившись при помощи объективного исследования Писания от гипнотического воздействия культа должности, можно заключить, что первоначальная Церковь была свободным союзом общин без определенного административного центра и без жесткой административной структуры, поддерживающей этот центр и проводящей определенную им генеральную линию в вероучительных, кадровых и иных вопросах. Связи между церквами осуществлялись свободно, по инициативе снизу. При этом царил дух соборности, авторитет дарования, а не должности.

Людям, пожизненно плененным бюрократическим мышлением, может показаться, что подобное устройство нереально, но в Писании мы ясно видим обратное.

Позже в Церкви сложилась иерархическая структура со своей идеологией, но это было уже плодом исторического развития и заимствования человеческих форм общежития. В первые века, в частности, образцом для построения этой пирамиды послужило административное устройство Римской империи. Впрочем, исторически данная эволюция может быть оправдана, однако еще не означает, что такой путь развития всегда целесообразен и не может быть предложен альтернативой.

Нынешнее устройство административной пирамиды, возвышающейся над братством, почти в точности копирует однопартийную политическую систему. В частности, областной старший пресвитер соответствует первому секретарю обкома, региональный - первому секретарю компартии союзной республики, ВСЕХБ - ЦК КПСС, Президиум - Политбюро и так далее, вплоть до терминологии (Пленумы, Генеральный секретарь, Председатель Всесоюзного Совета, Международный отдел) и практики (пожизненные должности, привилегии).

Все это образует мощную застойную систему, непрерывно репродуцирующую серость и рутину. Хотя и не все люди, которые в ней задействованы, являются по сути своей бюрократами, но, попав туда, духовный работник неизбежно эволюционирует в отрицательную сторону.

Важно, однако, не поддаться искушению и не поставить себе первостепенной целью немедленный слом всего описанного здесь механизма регресса. При попытках демонтажа он консолидируется и начинает бешено сопротивляться, используя любые методы. Следовательно, вся энергия здоровых сил наверняка уйдет на борьбу, а эти силы нужны для созидания. Да и в процессе борьбы станет необходимым создавать собственную организацию, которая в дальнейшем может стать еще более жесткой и замкнутой (как это случилось с СЦ ЕХБ). В результате выйдет: «за что боролись, на то и напоролись».

Важнейшая задача сейчас - дать выход здоровым, творческим силам Церкви, обеспечить ее нормальное развитие. Надо найти такой механизм, способ взаимодействия, который обеспечивал бы развитие положительной активности человеческой личности, привел бы в действие ее духовный потенциал. По Писанию, таким фактором обновления является общение. К несчастью, слово это в настоящее время потеряло первоначальный смысл. В среде христианской молодежи оно стало обозначать организованное массовое мероприятие с определенной программой и распределением ролей. Реконструируя библейское значение общения по 1Кор. 14:26, определим его основные принципы.

Во-первых, равенство возможностей. Любой участок общения имеет право поделиться с другими тем, что он имеет для назидания, без получения санкции от руководителя.

Во-вторых, никто из участников не имеет исключительного права выражать Истину в последней инстанции. Все, чем они делятся, лишь служит к назиданию, но еще не является таковым. Все, что высказывается или делается в общине - лишь кирпичики для построения совместного назидания, полным Творцом которого является Сам Бог. Назидание есть результат синтеза в Духе всех элементов общения. Признаком того, что этот синтез успешно осуществился, является возросшая степень единства и духовный подъем собравшихся.

В-третьих, настоящее общение мыслимо лишь в обстановке доверия и при наличии у собравшихся одной цели - духовного развития. Тот, кто претендует на обладание абсолютной Истиной и при этом не доверяет другим, желая навязать им свою жизнь, в принципе не способен к общению. Ведь оно является как раз процессом поиска Истины и духовного развития и укрепления.

Без инициативы общение также невозможно, поэтому в нем естественным путем рождается лидер, который способен вносить наибольший вклад и ясно формулировать общее мнение. Причем, роль лидера не должна заменяться должностью. Потенциальных лидеров может быть несколько, и они могут меняться в зависимости от ситуации.

Синтез различных мнений, или их элементов, рождает принципиально новую идею, преодолевающую старые противоречия. Важно только, чтобы сопоставление проводилось по существу и объективно, без личного пристрастия, в здоровой обстановке поиска Истины. Кстати, слово, переведенное как «послушливость» - в отношении мудрости, сходящей свыше (Иак. 4:17), - по-гречески означает не бездумное соглашательство, а принципиальную готовность выслушать иную точку зрения и согласиться с ней.

Именно в настоящем общении рождаются новые идеи. В нем невозможен духовный застой, ибо нельзя унифицировать личности участников, двигающих вперед под действием Духа мысль и практику. В общении рождаются также и духовные делатели; здесь происходит их естественный отбор согласно дарованиям от Бога. Не надо никого никуда назначать или избирать, - и так всем видно, кто на что способен. Инициатива в служении исходит от самого человека, который только согласуется с реакцией на нее других участников общежития. Если последние ее принимают, то это - предварительный признак избранничества на служение. В конечном счете, разумеется, делатели оцениваются по их плодам (Мф. 7:16-18).

Свободные общения на всех уровнях должны быть основой движения за обновление братства. Для таких общений необязательно определенное время, место и состав участников. Важно лишь соблюдение основных принципов, сформулированных выше. Само собой разумеется, что они должны быть независимы от бюрократической системы и ее указаний, однако, не входя с ней в формальное противоречие. Ведь ни устав ВСЕХБ, ни закон их не запрещает, а все, «что не запрещено - то разрешено».

Жизнь Церкви как тела Христова осуществляется в той мере, в которой реализуются принципы евангельского общения, ибо она определяется взаимодействием различных членов, а правильное и естественное, соответствующее дарованию, распределение последних по функциям и обеспечивается гибким механизмом.

Церковь во главе с избираемым епископом-пресвитером растет «при действии в свою меру каждого члена» (Еф. 4:16), то есть при свободном проявлении дарований и при наличии между верующими различных связей в общении. Епископ должен заботиться о наилучших условиях для этого и наблюдать, чтобы не было злоупотреблений (Тит. 1:9-10). Он не в состоянии взять на себя исполнение всего множества церковных функций, даже при помощи аппарата, ибо тогда не успеет ни в одной из них.

При таком понимании нормальной жизни Церкви невозможно представить себе больших собраний по несколько сот человек иначе, как с параллельным существованием мелких ячеек, подпитывающих Церковь общинным духом, делателями и мыслями, в которых происходит настоящее неформализованное общение.

В Священном Писании есть такое понятие, как домашняя церковь (Рим. 16:4). В нашем братстве ее обычно толкуют как семейную, но это - чистое недоразумение, проистекающее из неправильного перевода. На самом деле точный перевод с подлинника звучит так «церковь, собирающаяся в чьем-либо доме», то есть небольшое собрание, состоящее из родственников, друзей, соседей (максимум в 2-3 десятка человек). Именно такие собрания являются живыми клеточками Церкви. Общение на дому широко практиковалось в первоапостольские времена (Деян. 2:46; 5:42; 18:26) и, в принципе, в этом нет ничего нового. При этом в больших собраниях наряду с традиционными служителями будут принимать участие наиболее авторитетные и одаренные делатели, выдвинувшиеся в домовых церквах. Иначе общие собрания приобретают ритуализованный характер, а вокруг предстоятеля неизбежно складывается всесильный административный аппарат, который, развиваясь по собственным законам, разлагает Церковь на клир и приход со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Вообще лучше, чтобы церкви были небольшими, поэтому в нынешней обстановке надо использовать все возможности для того, чтобы образовать новые общины.

Чтобы не впасть в провинциализм и сектантство, для обмена идеями и опытом нужен также независимый печатный орган, несущий свежую струю во все братство для его пробуждения. В высшей степени полезно также устраивать региональные и всесоюзные братские семинары, но без опеки сверху и без директивных функций.

Конечно, для этого потребуются некие общества, занимающиеся издательскими и организационными делами, и они, в принципе, потом могут явиться источником новой эскалации бюрократизма. Чтобы избежать этого, надо, во-первых, придерживаться того, чтобы организаторы и издатели занимались данной работой в большинстве своем на общественных началах; а во-вторых, сделать их общества хозрасчетными, то есть напрямую зависящими в своей деятельности от народа через целевые добровольные пожертвования. По определению, организационные и издательские общества не должны обладать никакой административной властью, а служить лишь для выполнения своих строго ограниченных задач, требующих объединения сил в масштабе страны или региона.

Состав организационных обществ должен складываться по принципу соответствующего дарования через избрание на совещаниях со свободным выдвижением кандидатов. Необходимо пересмотреть также механизм постоянного обновления кадрового состава обществ. Печатные органы могут возникать по собственной инициативе; полезно, если их будет несколько. Естественно, их существование будет зависеть от материальной поддержки читателей.

Можно думать в перспективе и о независимом учебном заведении. Оно должно служить для развития богословского мышления и расширения кругозора всех желающих братьев, но не для подготовки служителей, ибо последние должны рождаться в Церкви и, в первую очередь, обладать соответствующим дарованием и призванием, которое никакая семинария не может обеспечить. Окончивший его не должен обладать никакими духовными преимуществами в Церкви. Об этом - отдельный разговор.

Все эти мысли и предложения, как можно заметить, направлены к созданию здоровой конкуренции административной системы на всех уровнях и во всех сферах, ибо это единственное, что не дает всему обществу окончательно прогнить.

Основа бюрократии, которую необходимо подорвать, - это монополизм. Но не надо думать, что здесь излагается идеология нового раскола. Вообще, система имеет претензию отождествлять себя с Церковью, но она является лишь организацией (с Церковью, правда, связанной), которая учреждается людьми сообразно своему разумению, времени, обстановке и по светским образцам.

В Библии мы впервые читаем об этом в Книге Исход, 18:13-24, когда по совету своего тестя Иофора Моисей создал административно-судебный аппарат. Образец для этой структуры уже имелся в государственном устройстве Древнего Египта с его жестким централизмом, культом должности и многоступенчатостью.

Справедливости ради следует сказать, что административная система имеет свои, правда, временные преимущества. При помощи ее можно быстро навести порядок во внутренне нестабильном обществе, обеспечив его формальное единство, сосредоточить общие усилия на выполнении какой-то одной первостепенной задачи. Но дело в том, что она может эффективно действовать лишь в экстремальной ситуации (например, на войне) и при наличии выдающегося руководителя. Длительное же время, в силу описанных выше процессов, она не может действовать эффективно и поэтому в нормальной обстановке должна реформироваться.

Сейчас наступило такое время, когда реформы назрели. Их основание, цели и принципы намечены в этой статье. Буду признателен за аргументированную критику любого ее положения.

Необъятное поле

По данным руководства Евангельских Христиан-баптистов в Советском Союзе более 1500 общин имеют менее двадцати членов. Общины эти, в большинстве своем, не имеют пасторов и проповедников. В то же самое время во многих городах в больших церквях десятки проповедников иногда месяцами ждут своей очереди для проповеди.

Пример для подражания

60 лет тому назад, в 1930 году, у ВСЕХ (Всесоюзного Совета Евангельских христиан) было около 200 евангелистов, занимавшихся исключительно прямой миссионерской деятельностью.

(Из архива «Свет на Востоке»)

В Бога я никогда не верила, и желания узнать о вepe, о Боге раньше не возникало, нас так воспитывали. Но меня иногда одолевают сомнения, почему же все-таки так много людей верит?

Если можете, помогите мне, пришлите Библию с крупным шрифтом, т.к. зрение у меня плохое.

С уважением Люба, г. Кузнецовск

«Пирог с изюмом»

Приводим самое короткое письмо, полученное нами в этом году.

«Благодарю вас за чудесный журнал. У меня нет возможности слушать ваши радиопередачи на волнах, но зато есть эта радость от вас, чудесная - как пирог с изюмом».