Разные пути

Антонида Махт

Это было в 1972 году, мы жили тогда в Киргизии. У меня было трое сыновей. Старшим – Юре и Пете было по шесть лет.

Однажды вечером я по обыкновению зашла к старшим детям пожелать им спокойной ночи. Юра, взяв мою руку, прижался к ней и сказал: «Мама, я боюсь умереть. Леновы на небе будут, а мы все погибнем!» Леновы – это наши соседи, глубоко верующая семья. Я стала утешать Юру, пыталась шуткой отвлечь его от грустных мыслей, сказав, что если Леновы полетят на небо, то мы за них ухватимся...

Но сама встревожилась. Я стала посещать небольшую общину примерно из десяти старых бабушек – католичек. Простаивала часами на коленях, пока они читали малопонятные молитвы. Ноги и спина затекали, а сердцу легче не становилось, и я плакала безутешно. Но слезы мои исчезали так же неожиданно, как приходили. Прошло еще 17 долгих лет, пока снова Дух Святой коснулся меня...

Юра только что стал отцом, заботливым и счастливым мужем. Я, глядя на него, была тоже счастлива, хотя было много забот и хлопот в связи с предстоящим выездом в Германию. И как-то не заметила, что Юра по воскресеньям стал куда-то уходить. Однажды в воскресенье утром он с улыбкой сказал мне: «Мама, я хожу на собрания к верующим – баптистам, пойдем со мной». Я забеспокоилась: Юра – молодой и вдруг верующий, да еще баптист. Что скажут люди, многочисленные родственники?.. У меня уже много лет была Библия, и я от случая к случаю читала ее, молилась на ночь почти всегда молитвой «Отче наш». И считала, что поступаю правильно, что этого достаточно. Но Юра мягко и настойчиво просил пойти с ним. Я пошла с ним в молитвенный дом поселка Марьяновка, где мы уже много лет жили. И там, на собрании, я так разволновалась, слезы ручьями бежали по лицу... Мне после собрания не хотелось идти домой. Мы с сыном успели еще несколько раз до отъезда посетить собрания в Марьяновке. Вскоре мы уехали в Германию, и постепенно все стерлось из памяти... Прошло еще два года. Юра нашел баптистскую общину здесь, в Гамбурге, а я ничего не предпринимала, жила, как и прежде. Нам очень повезло, что Юра познакомился с семьей верующих – Рунде. Они проявили к нам столько внимания и любви, мы этого совсем не заслужили. Община, которую мы стали посещать, была малочисленная. И тут мы с сыном натолкнулись на сопротивление со стороны родственников и членов наших семей. Они и уговаривали, и насмехались. Юра успокаивал и защищал меня от нападок моего мужа, своего отца. И вот вечером 17 августа 1992 года Юра со своей женой и сыном заехал к нам и сказал: «Собирайся, мамуля, поехали с нами!» Я, ничего не спросив, начала собираться. Мы ехали куда-то и молчали, и какой-то страх вошел в меня. Мы подъехали к большому зданию, перед входом было очень много народу, в фойе, в зале не было свободных мест. Но мы с Любой, Юриной женой, шли уверенно вперед. Недалеко от кафедры было три свободных места. Нас это даже не удивило тогда, только Юра, когда подошел, был бледен (он вчера именно здесь сидел и покаялся). Евангелизацию проводил Вильгельм Палс, но я почти ничего не слышала, я была как в невесомости. Пастор Палс сказал, что если кому-то хочется помолиться вместе с ним, попросить прощения у Спасителя, то после евангелизации его можно найти по стрелкам на стенах. И тогда я поняла, что пойду и буду молиться и буду просить прощения сейчас, сегодня, не откладывая на потом. Увидев знакомое лицо брата Рунде, я обрадовалась, он мне улыбался и поощрял идти. Теперь я рада, что покаялась. Приняла крещение со мной и моя сестра Лида, а семья Рунде и еще много-много людей стали для меня очень близкими... Только Юры нет со мной, с нами, мой сын отпал... Как много он сделал для меня, своей матери. Толкал, тянул меня на эту узкую дорогу к спасению.

Может ли больше сделать сын для матери? А сам теперь идет по широкой дороге. Мое сердце болит и кровоточит о нем, о блудном сыне.

Да услышит мои молитвы о нем наш милосердный Бог!

Прошу: молитесь о том, чтобы мой сын вернулся к Богу.