Как мы молимся

А. Петренко

Христиане – это люди молитвы. Но всегда ли они молятся, когда молятся? Мне хочется поделиться с вами, читатели журнала «Вера и жизнь», размышлением о наших молитвах. Слышал однажды проповедь на тему молитвы, в которой брат рассказал о таком случае.

В одном из сел жил верующий пожилой человек. В его глухой деревушке была небольшая группа христиан, в которую он входил. По неизвестным причинам этот брат никогда не был на собрании в городе, а очень хотел побывать. Однажды он договорился с одним молодым проповедником посетить большую городскую общину. Старичку такой случай предоставился в первый раз, и он с радостью ждал этого дня. Наконец наступил этот день, и они пошли на ближайшую железнодорожную станцию. Идя по дороге вдоль посадки деревьев, молодой проповедник предложил брату зайти в лесопосадку и помолиться. Брат с охотой поддержал это предложение. Проповедник сказал: «Склоним колени и помолимся. Ты, брат, первым помолись, а потом я». Став на колени, старик начал молиться: «Господи, благодарю Тебя за то, что расположил брата взять меня в городскую церковь. Но Ты видишь, какой я. Слышу плохо, а башмаки такие, что мне стыдно в них и ехать. Но Ты знаешь, Господи, что у меня других нет, да и знакомых у меня там нет, чтобы попроситься на ночлег. Прошу, устрой так, чтобы я мог услышать хорошую проповедь, и укажи, где переночевать. Аминь». После него молился проповедник. Его молитва была четкая, ладно изложенная. Когда он окончил, то обратился к старику: «Что это у тебя за молитва? Башмаки туда сунул. Да она даже и не похожа на молитву». Брат кротко ответил: «Молюсь, как умею». Когда они приехали в город и пришли к молитвенному дому, то там уже было много народу. Проповедник показал брату, в какую дверь зайти, а сам пошел с другого хода. Старичок с трудом пробрался через заполненную веранду в зал, который тоже был полон. Став в дверях, он приложил руку к уху, стараясь услышать, о чем говорилось с кафедры. В это время одна сестра из передних рядов заметила пожилого брата с приставленной рукой к уху и говорит сидевшей рядом: «Смотри, вон человек в дверях, приложил руку к уху и слушает. Наверное, у него плохой слух. Я встану, а ты пригласи его на мое место». Брат был рад, что теперь слышал каждое слово проповедника.

Под конец служения рядом сидящая сестра показала другой на его старые, изношенные башмаки: «Смотри, в чем он пришел». Когда закончилось богослужение, сестра предложила брату: «Пойдемте со мной к обувному киоску, там работает мой зять». Так и сделали. Сестры подобрали старику обувь и, узнав о его бедности, подарили ее ему.

Как он обрадовался! Теперь он стоял с незнакомыми ему сестрами и братьями. Один из них спросил: «Откуда ты, брат?» – «Да вот из глухой деревушки», – и он назвал деревню. «А есть ли у тебя где переночевать?» – «Да пока что нет. Я просил у Бога, чтобы Он как-то устроил меня». – «Так вот, будешь ночевать сегодня у меня. Я ждал сына, а он дал телеграмму, что задержится. У меня и комната, и пища готовы». И забрал он брата к себе на ночь.

На другой день старик встретился в условленном месте с молодым проповедником, который привез его в город. При встрече он радостно рассказал, как Бог ответил на все его молитвы: «Как я хорошо все слышал; а посмотри на мои новые туфли; да и спал я в такой постели... в жизни никогда так хорошо не спал. Вот как Бог ответил на мою молитву. А тебе, брат, Он ответил?»

Проповедник молчал, так как он не помнил, о чем он молился. Он просто хорошо молился, как положено проповеднику.

...И мне невольно подумалось: «А молюсь ли я, когда молюсь?» Многие не могут ответить на этот вопрос, так как, стараясь складно, красиво молиться, упускают самое важное. Их молитву часто нельзя назвать молитвой.