Картофельное поле

Вадим Белый

– Вам картофель нужен? – на пороге стоит фермер Шмидт. Пожилой уже человек, лицо загорелое, улыбка приветливая.

– Да, конечно. Два мешка – нам и один – нашим родителям.

От моей помощи бауэр Шмидт, как мы его называем, отказывается, сам заносит в гараж картофель. Я благодарю и расплачиваюсь.

– Некоторые говорят, что слишком дорогой у меня картофель. Но сколько в него труда вложено! Вы знаете, сколько у нас фермеров осталось, которые выращивают картофель? Из двадцати трех, которые этим занимались, осталось трое. Дешевый импорт картофеля, да и других сельхозпродуктов, из стран третьего мира развалил все наше сельское хозяйство. Да и Европейский Союз... – бауэр Шмидт только огорченно махнул рукой.

– В последних известиях передавали, что фермеры организовали митинг протеста против падения цен на молоко и сельхозпродукты...

– Я последние известия не смотрю. У меня и телевизора нет.

– Вы их по радио слушаете?

– Нет, мне некогда слушать радио. Я работаю. Да, по правде говоря, я и не люблю слушать радио и смотреть телевизор.

– А что так?

– Утром я читаю Библию, молюсь и иду на поле работать. Первую половину дня я провожу на коленях, в поле. После молитвы и чтения Слова Божьего мне в поле так нравится: мне там так легко молиться. Я же все равно на коленях, – улыбаясь, говорит мой собеседник. – А послушаешь новости, о чем думаешь? О митингах и забастовках, о землетрясениях и войнах, о терактах и насилии. Сделать-то я все равно ничего не могу. Куда мне со всей этой ин-формацией? А так я размышляю о том, что прочитал в Слове Божьем утром, пою, молюсь. Я просто все время с Господом общаюсь.

– А что в мире происходит, Вас не касается?

– Почему не касается? Касается. Так я о том и говорю. Мы чисто эмоционально не способны нести заботы и проблемы всего мира. Мы иначе устроены. Мы ограничены в нашей способности воспринимать и «переваривать» информацию. Поэтому я с самого утра хочу только одного – общения с моим Господом. Ничто, происходящее в мире, не должно зани-мать это время общения с моим Господом Иисусом Христом. Я хочу сохранить эту внутрен-нюю свободу. Проходишь ряд за рядом на кажущемся бесконечным картофельном поле, а время такое прекрасное: я в общении с Богом. И уже и спина не так болит, и колени не так чувствуются. Я люблю эту первую половину дня...

– А вечером?

– А вечером я отдыхаю, с семьей общаюсь, или у нас штунда1...

Смотрю на загорелое, обветренное лицо крестьянина и понимаю, почему пробуждение на юге Украины началось именно во дворах таких бауэров. Когда украинские крестьяне увидели, что вера немецких колонистов – не ритуальное поклонение и служение в церкви раз в неделю, а сама жизнь, им самим захотелось получить этого мира, этого общения с Богом.

По крайней мере, я украинскую штунду понимаю. И люблю.