Не забывай!

«Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет; и всякий живущий и верующий в Меня не умрет вовек. Веришь ли сему?»

Ин. 11:26

Какое сильное впечатление производят на нас слова: «воскресение и жизнь», на фоне гробницы, где лежал умерший Лазарь! Да и вообще слово «воскресение» имеет настоящий смысл только на фоне смерти. Люди часто представляют себе, что Христос пришел на землю и принес с Собою много благ для людей, как, например, воскресение, жизнь, свет, мир, радость и т. д. Люди гонятся за этими благами, «подвизаются», чтобы получить их, но не получают ничего. Почему? — Потому что Христос принес дары не с Собою, но в Себе. Это не все равно, это не игра слов, но истина первостепенной важности. Люди охотнее приняли бы дары от Него, ибо это ни к чему не обязывает, но люди неохотно принимают Его Самого, ибо это обязывает. Люди охотнее взяли бы дары, поблагодарили бы и — вернулись в мир или остались там. Принятие же Христа означает соединение с Ним на веки, а это влечет ломку старой жизни, смерть старого, чтобы «воскресение» могло проявить свою настоящую силу.

Чтобы закончить свое вступление, задам вопрос: если Господь принес благо не с Собой, а в Себе, раз Он неизменен в своем слове и ни для кого исключения не сделает, то не безумны ли люди, стремящиеся достичь воскресения, жизни, мира, радости, удовлетворения, истины где-то или в чем-то помимо Христа? Не ожидает ли их великое разочарование с последующим плачем и скрежетом зубов?

«Я есмь воскресение и жизнь… веришь ли сему?» Марфа, а с нею большинство людей относят эти слова к неопределенному будущему, при пришествии Господа. Господь же разбивает надежду на будущее, заменяя фактом настоящего: «всякий живущий и верующий в Меня не умрет вовек». Эти слова говорят определенно, что наше воскресение и жизнь будут не после нашей физической смерти, но при жизни.

«Не умрет вовек». Жизнь духа не прерывается с нашей смертью и при пришествии Господа наш дух не воскреснет и не оживет, а будет продолжать вечно жить ту жизнь, которую он начал в верующих в Иисуса здесь на земле. (Лк. 21:28; Ин. 5:24). При пришествии Господа наш дух получит не качественное изменение (воскресение), а как бы количественное, до полноты во Христе. Пришествие Господа раздует зажженные Им, горящие или хотя бы (к сожалению!) только теплящиеся светильники. Ведь трагедия 5 неразумных дев в том, что у них нечего было поправлять, ибо жизнь прервалась.

Пришествие Господа или т. н. «первое воскресение» принесет «воскресение» только нашей плоти. Это воскресение произойдет и над живыми и над мертвыми во Христе, наша плоть «качественно» или природно изменится, став «сообразно славному телу Его» (Флп. 3:21; 1Фес. 4:14–18; 1Кор. 15:35–58). Отсюда вытекает чрезвычайно важный, а для многих, увы, и роковой закон, что кто воскресения духа не получил, кто не стал причастным жизни, не увидит ни воскресения, ни жизни в вечности (Ин. 3:3,36).

Второе воскресение или общее воскресение на страшный суд (Отк. 20:11–15), которое произойдет после 1000-летнего Царствия (Отк. 20), хотя и называется «воскресением», но оно совсем другого характера, ибо изыдут из гробов, но без «светлого воскресения», без чудесного облечения во Христа, все люди, которые не сподобились воскресения первого.

Ведь теперь грешника грех, ужас греха и проклятие греха почти не видно, все ходят в масках, все грешат втихомолку, но там-то ничего тайного не будет и грех во всем своем ужасе, во всем своем проклятии, как проказа выступит и покроет всего человека (Иак. 2:10; Гал. 3:10). Как в первом воскресении верующие восстанут в праведности Христовой, так тут изыдут люди как воплощение греха, своего «смертного» тела, получившего страшную способность не умереть. Ужасное состояние без спасения, без удовлетворения, без счастья забвения, без радости утоления, без утешения осушенных слез.

Если про первое воскресение говорится: «они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их никакой зной: ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод и отрет Бог всякую слезу с очей их» (Отк. 7:16,17), — то про вторых сказано, что у них будет «плач и скрежет зубов» и «смерть будет пасти их».

Бедная Марфа; я знаю, что тебе, как и мне, пред лицем могилы, где ты своими руками положила своего брата, трудно верить, что сейчас может что-то произойти, ты даже хочешь препятствовать тому, чтобы отвалить камень от двери гроба. Но Иисус говорит Марфе: «Не сказал ли Я тебе, что если будешь веровать, увидишь славу Божию». «Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему», — сказал Иисус отцу бесноватого сына в Мк. 9. В обоих случаях, т. е. и Марфа и отец, оба «увидели славу Божию», значит, у них был какой то огонек веры, который Господь мог раздуть.

Воскресение надо здесь, как и ап. Павел пишет об этом неоднократно, например, в Кол. 3:1; Еф. 5:14; Рим. 6 и др., а путь к воскресению подробно описан в Лк. 15. Блудный сын, «пришед в себя», увидел, в какой духовной и телесной обстановке греха он оказался. Насколько нечистоплотна та внутренняя и внешняя атмосфера, в какой он живет. Как жалка «пища», которой питался. Как безрадостна и безнадежна работа раба. Он вспомнил, что у него есть дом, есть отец, ждущий его. Блудный сын не ограничился одними пожеланиями или добрыми намерениями, но встал и пошел к отцу.

Теперь и твой черед, скажи и ты слово, и тогда опять будет на небесах радость о грешнике кающемся, ибо сей «был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

Не смущайся, если «старший брат будет ворчать, что давно пропавший сын так скоро получил полную милость Отца. Нам важно считаться с мнением Отца, а старшему брату придется либо смириться, либо остаться за дверями пира.

Еще два слова: если «Христос — воскресение и жизнь», то не бойся променять черепки на золото. Не торгуйся с Господом. «Ну, а как же, мне придется оросить то и то«… «Друг, если бы тебе пришлось на самом деле бросить не только «то и то», но и втрое больше. Если идет вопрос о жизни или смерти, то не надлежало бы разве согласиться на самый ужасный путь, лишь бы достичь жизни!»

Но разве путь Христов так ужасен? Неужели общение со Христом хуже общества, в котором ты вращаешься? Неужели пыльная, душная бальная зала интереснее чертогов пира благодати в доме Отца? Неужели сомнительного содержания картины кинематографа более привлекательны, чем картины смерти Голгофского Страдальца?