Настоящее чудо

Вальдемар Цорн

Шел 1963 год. Мы, то есть Андрей и я, уже несколько месяцев живем в Киргизии. Родители, остававшиеся в Казахстане из-за продажи дома, приехали всего неделю назад. Они купили небольшую старую хатенку с глиняной верандой. Над дверью – гнездо ласточки. Сейчас поздняя осень, птенцы давно уже вылетели.

Воскресенье, вечер. Мы сидим за столом и едим помидоры с луком, заправленные подсолнечным маслом, и свежий хлеб.

– Ее дела плохи, – рассказывает отец, посетивший тетю Клару в субботу. – Она не встает уже девять лет! Кроме заболевания крови, которому врачи никак не могут поставить диагноз, она уже девять лет как парализована. Дети в школе, Яков, муж ее, – на работе. Мать старенькая, сил мало. От пролежней в доме такой тяжелый запах... Она просила меня помолиться над нею, как написано в Послании Иакова, но я не смел. Я рекомендовал ей обратиться к церквам с просьбой об усиленной молитве. Сегодня в двух баптистских церквах, в Калининском и Романовке, молились об ее исцелении, а наши беловодские лютеране пошли к ней молиться домой.

– Да, дети еще такие маленькие, – покачивает головой мама. – На кого они останутся? Почему Бог допускает такое? Она же верующая.

– Христос не обещал, что тем, кто будет Ему следовать, лучше житься будет, –возражает отец. – Счастье человека зависит от того, что у него внутри, в сердце.

В понедельник мама пришла от Кнаусовых (семья ее сестры) какая-то вся взъерошенная, возбужденная. Волосы выбились из-под платка. Такой я ее никогда не видел.

– Тетя Клара исцелилась!

– Что?! – воскликнули мы с Андреем в один голос.

– Да, да! Тетя Клара исцелилась!

– Как исцелилась?

– К ней пришел Христос, взял ее за руку и поднял с постели. Она здорова. Если хотите, можете сами убедиться. Идите и посмотрите.

Мы пошли. Тетя Клара жила недалеко от нас, так что минут через десять мы были у нее во дворе. Там уже толпилась группа верующих, которые стояли и почему-то тихо перешептывались. «Как на похоронах», – подумал я. Это лютеране. Это они вчера, в воскресенье, приходили к тете Кларе молиться об ее исцелении.

Тетя Клара сидит в комнате, возле стола, и, думаю, в который раз уже, повторяет пережитое ею:

– Сегодня утром я лежала, как всегда, здесь, возле окна. Яков уже ушел на работу. Вдруг в комнате стало светло, и я почувствовала чье-то присутствие. Кто-то взял меня за руку. Вот за эту, парализованную. Повернувшись, я увидела высокого мужчину в белоснежной одежде, его лицо было обрамлено светлыми длинными волосами. Мужчина сказал мне по-немецки: «Клара, раба Моя, вставай!» И я узнала Его – это был Иисус. «Я не могу встать», – возразила я. – «Можешь. Вставай!» Но я не осмеливалась пошевельнуться, ведь я не вставала уже так долго, у меня пролежни, а ноги так ослабли, что я ими даже и пошевелить не могу, не то чтобы встать.

Но Иисус взял меня и за вторую руку и поднял с постели. Я еще и сейчас ощущаю тепло Его сильных рук. Я сделала несколько шагов, вот досюда, – она показала на середину комнаты. – Я смотрела в Его глаза и не верила происходящему. Я думала, что это сон. «Расскажи об этом братьям», – сказал Он мне, и Его не стало. А я стою посреди комнаты в ночной рубашке. Смотрю на свои ноги, а они такие, как будто никогда не болели. Посмотрите на мою кожу – она, как у ребенка. И пролежней нет. – Тетя Клара, немного покраснев, провела тыльной стороной руки по своей спине. – Я здорова! Я совсем здорова! Иисус меня исцелил!

Моя мама в это время вешала белье во дворе. Я постучала в окно и позвала ее в дом. Вот она напугалась, увидев меня стоящую посреди комнаты. Я попросила ее дать мне платье, а то неудобно в ночнушке-то. Мы долго искали платье, пока нашли вот это. Я же когда последний раз платье надевала? Уже и не припомню.

Пораженные слушатели только головами покачивают от удивления. У многих в глазах слезы. Мать тети Клары стоит рядом с дочерью, гладит ее по голове и не перестает вытирать слезы.

В местных и центральных газетах атеисты обрушились на «шарлатанов» и «фальсификаторов». Клара Цилих якобы никогда и не болела, просто прикидывалась, чтобы теперь такой шум поднять. Но я знаю, что здесь, в далеком селе Беловодское, в Чуйской долине Киргизии, произошло такое же чудо, как в Капернауме или Иерусалиме во времена Христа или апостолов. А газетам я и до этой истерической кампании против верующих никогда не верил. Теперь еще меньше.

Я стою во дворе тети Клары, в толпе удивленных чудом верующих, и вдруг с некоторым страхом замечаю, что в сердце моем ничего не изменилось. Я стал свидетелем самого настоящего библейского чуда, а насколько это чудо повлияло на мое отношение к Господу, сказать не могу, я этого не заметил.

– Пошли домой, – говорит Андрей.

– Пошли, – отвечаю я.

Мы идем по пыльной улице села. Я думаю о том, что к весне нужно бы достать бамбуковое удилище, а то камышовые такие слабые. Как только поймается сазан побольше – ломаются, и рыба срывается.