Вера и Жизнь 7, 1978 г.
- Активная сила
- Посей зерно
- Заблудившиеся
- Слово к супругам
- Высокая миссия
- Войди в ковчег!
- Уповаю на кровь Христову
- И камни говорят…
- Срывание колосьев
- Путь длиною в тридцать лет…
- Письмо из ссылки
- Письмо президенту Картеру
- Кто такой Билли Грэм?
- Из поэтических тетрадей
- Слово молодых поэтов
- Цели страданий
- Этимологические заметки
- Спрашивайте — отвечаем
- Празднословие
- Может ли человек знать, что существует Бог?
- Басни
- Библейские термины
- Наилучшая новость
- Диалог
- Пигмеи
- Для больших и маленьких
- Сатирические миниатюры
- Из писем
Путь длиною в тридцать лет…
Николай Водневский
Тридцать лет, тридцать лет! Что это значит? А то, что не только год, но каждый день (а их было 10 950) оставил в душе свой след.
Вы видели когда-нибудь срезанное дерево? Вы видели на его срезах годовые кольца? Как они неравномерны! Одни — толще, другие — тоньше. И нет двух одинаковых. Вот так и жизнь наша, жизнь христианина: «То ухожу далеко, то прихожу опять», — так поется в одной христианской песне.
Сегодня 14 августа 1978 года исполнилось ровно 30 лет с той поры, когда я во дворе немецкой церкви в Мюнхене, на Гольцштрассе, 9, услыхал русское пение:
«Я слышу голос Твой: Зовет меня к Тебе Омыться Кровию святой, Пролитой на кресте».
Да, это был Божий зов. И в тот же день я на него ответил: «Вот я, грешник, нуждающийся в спасении».
С той поры прошло 30 лет, а мне все помнится так отчетливо и ясно будто это произошло на прошлой неделе. Это был счастливый вечер — встреча лицом к лицу со Спасителем души, с Иисусом Христом.
Был вечер. Начинали осыпаться мюнхенские клены в раннюю осень. По Нимфенбургерштрассе, ведущей к моей однокомнатной квартире, сновали американские джипы. Но больше всего мне запомнилось небо: на редкость тихое, чистое, радующееся небо. И как не запомнить именно небо, когда я в тот вечер впервые посмотрел на него по иному Я смотрел на него новым человеком и слагал мой первый гимн:
О Бог, мой Спаситель, пою я
Всем сердцем Тебе Аллилуйя!
Этот гимн великому спасающему Богу я пронес в моем сердце все 30 лет. Да, сила голоса порой снижалась до шепота, порой поднималась до самых высоких нот, но никогда голос не умолкал. И за это я благодарю Бога.
За 30 лет следования за Господом Он преподал мне много уроков. Не могу сказать, что я все их усвоил. Это покажет экзамен, но я знаю, что еще многому мне надлежит учиться. И как хорошо, что Небесный Учитель не отталкивает тупых и неспособных учеников, а терпеливо привлекает их к Себе, чтобы личным примером научить следованию за Ним.
Да, Бог не оградил меня от скорбей, но Он давал мне силу побеждать скорби, Он утешал меня во всех и всяких переживаниях.
Много раз меня спрашивали: не разочаровался ли я в баптизме? Ведь к баптистам проникают люди далеко не святые.
Все это верно. Так было всегда и так будет до пришествия Христа. Можно встретить таких верующих, которые не имеют понятия о милосердии, о всепрощении, о любви. Но причем же здесь Истина? Слава Богу, я уверовал не в баптизм, а в живого Христа. А во Христе никто и никогда не разочаровался! За эти 30 лет я полюбил Его еще больше.
Всегда ли Христос был доволен мной и моим служением? Знаю, что далеко не всегда. И, тем не менее, Он дает мне право быть за Его семейным столом, дает право быть и называться Его чадом.
Вспоминаю рассказ об одном строгом отце. Его сынишка часто не слушался и шалил. Огорченный отец пробовал его наказывать, но это не помогало. Тогда отец сказал сыну: «Если ты еще раз повторишь то же самое, тогда уходи из дому! Ты мне не сын, и я тебе не отец».
Не прошло много времени, и сын не устоял. Он снова ослушался отца, снова причинил ему скорбь.
— Ну, что ж, — сказал отец. — На этот раз бери свои пожитки и уходи из моего дома куда хочешь… Ты мне больше не сын.
Мальчик долго стоял перед отцом, опустив голову. Он молчал и явно медлил уходить. А потом поднял заплаканные глаза, посмотрел на отца и, рыдая, бросился ему на шею.
— Куда я пойду от тебя, папа? Кому я нужен? У меня нет другого отца и не будет. Прости меня… Я нехороший, но… все же я твой сын.
Отец тоже расплакался и прижал сына к груди. И сын понял, что означает прощающая любовь отца. Сын понял, что отец был, есть и будет всегда отцом.
Любовь же Небесного Отца еще больше.
Сегодня мне вспоминаются слова Христа, обращенные к Его ученикам: «Не хотите ли и вы отойти? Симон Петр отвечал Ему: Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни, и мы уверовали и познали, что Ты — Христос, Сын Бога живого» (Ин. 6:67–69).
«Жизнь прожить — не поле перейти» — так в народе часто говорится. На тернистом жизненном пути может с каждым что-нибудь случиться, — так писал я в одном стихотворении в начале следования за Господом. И теперь, 30 лет спустя, скажу: всего бывало. Взгляните еще раз на срез дерева и по годовым кольцам вы узнаете когда были засушливые годы и когда влаги хватало.
В Калифорнии была три года засуха. Земля изнывала без воды, трескалась. Фермеры терпели большие убытки. Но вот зимой этого года Творец до избытка напоил землю, и все сразу ожило. Так бывало, есть и будет в жизни каждого христианина до встречи с Господом.
Но и в засушливые годы Бог посылает животворящую росу, чтобы оживлять наш дух и учить дорожить небесной влагой.
Я знаю также, что лукавый не спит, что он будет еще не раз покушаться на мою душу, чтобы увлечь меня от света в темноту. Духи злобы поднебесной хорошо видят в темноте, как летучие мыши. Но когда душа христианина покоится во Христе, свет Христа ослепляет лукавого, и он бессилен. А в темноте он, как рыба в воде. Темнота — его стихия.
Вот почему в этот знаменательный для меня день я прошу у Господа особой благодати ходить в Его свете и в Его любви до встречи с Ним лицом к лицу. Эта встреча не за горами.
Вспоминая о пути длинною в 30 лет, мне пришло на память замечательное стихотворение Константина Ваншенкина:
Я был суров, я все сгущал И в дни поры своей весенней Чужих ошибок не прощал И не терпел сторонних мнений. Как раздражался я порой, Как я порой не знал покоя. Сказать по совести, со мной Еще случается такое. Но сохраняя с прошлым связь, Теперь живу я много проще: К другим терпимей становясь, К себе — взыскательней и строже. К этим 12 строкам большого поэта я добавил бы еще своих четыре: Не похвалюсь самим собой, Что есть во мне, то Божья милость. Христос — мой Пастырь дорогой, — Его любовь не сократилась.