Самаритянка

Николай Водневский

Под таким заголовком журнал «Огонек» (№ 23, 1988) напечатал рассказ известного советского писателя Иона Друце. Автор известен многими сборниками рассказов, в которых ставит вопрос о моральной ответственности и достоинстве человека.

Знаменательно то, что автор к своему рассказу «Самаритянка» взял эпиграфом слова Евангелия: «Как Ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, самарянки?»

Журнал издается тиражом 1 млн. 800 тысяч экземпляров, но так как он все же не доходит до большинства наших читателей, я решил передать этот рассказ своими словами, чтобы читатель увидел, насколько изменилось отношение к религии на нашей родине в последнее время.

Рассказ начинается словами: «Осенью 1945 года была поручена директива приступить к ликвидации монастырей». Автор описывает, как в Молдавии проводилась в жизнь эта директива, как по двору Трезворского женского монастыря «бойкая дружина гонялась за молодыми монашками, как обезумевшие от ужаса старые девы крестили друг друга, прощаясь меж собой, потому что их увозили на разных машинах в разные стороны».

А в это время молодой девушке по имени Майка приснился ангел, который повелел ей идти в монашки, чтобы после разорения монастыря присматривать за двумя храмами, кладбищами и родниками чистой целебной воды.

Майка выпросила у игуменьи камилавку, и так как ее два брата погибли на войне, она рассчитывала на безопасность остаться в опустевшем монастыре, как бы для присмотра. Монашек увезли, имущество разграбили, но монастырь остался стоять, как стоял.

«Что же поместили в монастырь? - спрашивает автор. - Школу? Больницу? Лесничество?» Поместили МТС (машинно-тракторную станцию).

Гул, дым, рев моторов разносился во все стороны, как перед наступлением конца века. Устроили там курсы трактористов. Молодые парни на белых стенах монастыря начали писать похабные выражения и рисунки, но они быстро исчезали. Кто-то их закрашивал белилами.

Позднее открылось, что это делала ночью «монашка» Майка. Позднее она вышла замуж за тракториста МТС, и таким образом при монастыре обосновалась семья.

Майка продолжала в монастыре дело милосердия, подкармливала умирающих с голода, если им удавалось добраться до монастыря.

МТС изжил себя. Новая политика ликвидировала эту организацию. Трезворский монастырь передали конторе «Заготскот». «Три года тяжелый смрад хлева царил над древнейшей нашей обителью. Воровали зерно, составляли липовые акты о якобы сорвавшихся с круч телят, варили в котлах мясо, а потом следовали нескончаемые пьяные драки заготовителей», - пишет автор рассказа.

И вот случилось непредвиденное. Знаменитый французский писатель, имя которого автор не называет, посетил Советский Союз и пожелал увидеть Молдавию. По пути в Кишинев он и его жена увидели на обложке брошюры о достопримечательностях Молдавии красивые изгибы Днестра, а в глубине ущелья, на пригорке, Трезворский монастырь с двумя храмами.

И захотелось этому писателю во что бы то ни стало посетить этот монастырь. Начальство всполошилось. Как ни старались отговорить его от этой затеи, француз стоял на своем.

И тут произошли чудеса!

Власти мобилизовали людей со всех районов и бросились чистить опустевшую обитель. Убрали скот, начали чистить, мыть, красить, проветривать обитель. Через три дня знатных гостей привезли в монастырь, «где журчат родники, а наверху покой и печаль о несовершенстве Богом созданного мира».

Француз уехал. Снова встал вопрос: что делать с монастырем? И тут автор делает отступление от повествования и пишет:

«Отъелись. Приоделись. Обстроились. И настал мучительный вопрос, следующий по пятам любого, хоть самого относительного благополучия: что делать дальше? Чего ради строили, копили, наживали? Другими словами: для чего живет человек? Что есть жизнь? Долгие века церковь учила, что жизнь есть любовь. Агрессивное начало в человеке способно все разрушить, и только любовь способна созидать. Она есть та среда, та единственная нива, на которой может взойти, и окрепнуть, и обрести себя дух человеческий в нелегком пути постижения вечного и божественного».

Эти слова - прекрасная христианская проповедь. Но прочтите, что дальше пишет автор, нужно полагать, член партии: «Спорно, что и говорить, но на этом простоял мир две тысячи лет и, ничего, не развалился. Позакрывав храмы и монастыри, новый век заявил, что жизнь есть непрекращающаяся классовая борьба, и потому всякие разговоры о душе есть пустая болтовня. Духа нет, есть только плоть, и, стало быть, жизнь есть суть: выпить, закусить, обнять, поцеловать, переспать и бросить».

Автор знает, что смысл жизни в ином измерении, что отвержение Бога ведет к моральному отупению, сказать же об этом он пока что прямо не решается, но мы верим, что придет время, когда и это будет сказано открыто.

Что же произошло далее с монастырем?

В бывшем монастыре открыли наркологическую больницу, и бывшая скотница заготконторы «монашка» Майка стала санитаркой этого страшного учреждения.

«Боже, вот где Содом и Гоморра!» - восклицает автор. И этих слов достаточно, чтобы представить, что творилось в этой больнице, какими методами лечили алкоголиков. Здесь автор снова делает отступление от повествования и пишет на стр. 11: «Когда душа потеряла тропку к Всевышнему (с большой буквы, конечно! - Н.В.), человеческую судьбу покинуло ее вечное начало. Потеряв ту живую нить, которая от Адама и Евы, пройдя через нас, уходила в бесконечность, мы свое существование судили до рамок, обозначенных на могильных надгробьях, - родился тогда-то, умер тогда-то. Исчезновение духовного начала в жизни открыло путь материальной вакханалии, которой все мы отдали дань. И ничего удивительного в том, что судьбы наши оказались в руках воров и проходимцев. И вот после грехопадения, после бесконечных экспериментов измотанный до последней степени народ, истощенная, отравленная ядохимикатами земля. Погибают леса и реки. Вместе с окружающей природой стала закатываться и наша звезда. Горько об этом писать, но в Молдавии из каждых десяти новорожденных по меньшей мере один…»

Здесь автор не закончил предложения, но читатель догадывается сам, поскольку вначале речь шла о наркологической больнице.

Через три года наркологический центр перевели в другое место, а в монастыре открыли школу для умственно отсталых ребят. И теперь «монашка» Майка стала прачкой. «Она наказала купить ей в городе подкладочного сатина, сама сшила себе подрясник, повязала голову темным платком, засучила рукава и начала обслуживать 200 умственно отсталых ребят».

Автор кончает свой замечательный рассказ словами: «Низко кланяюсь тебе, Майка, и целую святые руки твои!»

А мы, христиане, поблагодарим автора и редакцию «Огонька» за луч небесного света, осветившего этим рассказом правду жизни.