Церковь в краю «Амбарчика»

Татьяна Попова

Название «Черский» вызовет у большинства соотечественников не более чем ассоциацию с Заполярьем. Те же, кто основательно изучал географию, знают, что поселок этот находится в низовьях реки Колымы, близ берегов Восточно-Сибирского моря. О достопримечательностях Черского советские энциклопедические словари сообщают скромно: рыбзавод и олени. В действительности достопримечательности недавнего прошлого здесь гораздо интереснее – это один из самых мрачных лагерей ГУЛага «Амбарчик» и военная база. Однако теперь от «Амбарчика» остались одни развалины, а военной базы, как таковой, нет. Но люди есть. И именно поэтому здесь живет и работает миссионер Александр Орлов-Кощавка. С 1998 года его деятельность проходит при содействии Миссионерского союза «Свет на Востоке».

В Черском, где Александр живет и работает, полгода стоит полярная ночь, еще дольше – зима. Зимой температура воздуха в среднем – минус 45–47 градусов. Пронизывающий ветер. А теперь стало известно, что и над Арктикой образовалась «дыра» и как следствие – проникновение на землю электромагнитного излучения и повышенная ионизация атмосферы... Невольно вспоминаются история миссионерского движения и герои веры, отправлявшиеся проповедовать Христа в джунгли Африки, на острова Индонезии, в горные поселки Алтая и на заснеженную Аляску. Большинство из них оставляли свои благополучные дома, богатые страны и отправлялись туда, откуда могли и не вернуться. Александр же и родился в Якутии (сейчас это Республика Саха), и живет в ней. Так что и долгая зима, и лютая стужа ему не в диковинку. Однако трудности есть, но они другого порядка. Еще несколько лет назад Черский был процветающим северным поселком: моряки, летчики, отличное снабжение, хорошие врачи, учителя, а сегодня ничего этого нет. Кто смог – уехал, кто не смог – пребывает в отчаянии, доходящем до стресса. И этим людям нужно объяснить, что, несмотря ни на что, Бог любит их, а вера и покаяние могут изменить всю жизнь. Миссионер верит в это, как ни во что другое, потому что его самого Бог вывел из такой тьмы и безысходности, за которой следует только смерть...

– Еще в школе стало появляться ощущение бессмысленности многого из того, что вокруг делалось и говорилось, – рассказывает Александр. – Чуть позднее решил, что, наверное, смысл в любви и семье. Но я уехал учиться в другой город, и моя любовь стала любовью другого. Попробовал наркотик, но, кроме болезненной зависимости, ничего от него не получил. Потом стал «делать» деньги и весело жить. Однако пустота в душе не исчезала, а становилась все ощутимее... Примерно в это время в Якутск приехал известный радиопроповедник Ярл Пейсти. В своей проповеди он сказал, что Христос может изменить жизнь любого человека. Помню, уставший от всех приключений, апатичный, я вышел вперед вместе с другими, чтобы сказать слова покаяния. Я сказал их совершенно искренне, но было ощущение, что, каким я пришел в этот клуб, таким и ушел. Однако я ошибался: время шло, а слова Пейсти не выходили из головы, и однажды привели меня в местную общину евангельских христиан... После этого я стал запираться у себя в комнате и часами читать Новый Завет. Говорят, что первое прочтение Писания очень трудно, а мне казалось, что все Евангелие написано для меня. Настал момент, когда жить, как прежде, я уже не мог, а по-иному – как? С чего начать? Стал ходить на собрания, разговаривать с верующими, молился о прощении и испытал это прощение.

Вскоре Александр поступил в Донецкий христианский колледж. По окончании вернулся в родной Якутск и почти сразу же познакомился с миссионером с Аляски Ларри Д. Общение с этим удивительным человеком дало ему живой пример духовной силы, мудрости, мужества и простоты. А когда четыре года назад у Александра появилась возможность поехать миссионером в Черский, и семья, и Ларри Д. одобрили. Теперь в далеком поселке на Колыме есть небольшая община евангельских христиан. Ее члены – в основном молодежь.

Интересно то, что в Черском, да и вообще на Севере, люди не очень-то реагируют на слова. Поэтому проповеди в местном клубе практически не дают результатов. Люди больше смотрят на то, как живет миссионер, как поступает в тех или иных ситуациях, что говорит его жена, как ведут себя его дети. С одной стороны, все это просто, а с другой... И Александр приводит несколько примеров:

– Иду я в магазин за хлебом, а мне навстречу незнакомая женщина. Поравнялись, она и говорит: «Я знаю, что ты – священник. Помоги моему сыну – нужно три миллиона. Он под следствием. Если на днях не внесу залог, его увезут в тюрьму в Якутск, а оттуда уже не вернешь...» Естественно, в первую минуту я был в недоумении: какие три миллиона? Я для своей семьи за месяц столько не «наскребаю». Но в продолжение разговора понял, что надо вникнуть в ситуацию. В итоге наша община собрала эту сумму. Мальчишка остался в Черском. А когда следствие закончилось, выяснилось, что он на самом деле не виноват. А мать его, Нина Лукьяновна, теперь член нашей общины и, могу сказать, очень искренняя христианка. Через несколько месяцев она вернула общине собранные для нее деньги.

С Вадимом Монаховым было совсем по-другому. Это элитный военный летчик. Он собрался уезжать и распродавал свою мебель. А мне шкаф нужен был. Вот я и пришел к нему по объявлению. Познакомились, разговорились, но главным образом не о мебели. В следующую встречу принес Вадиму христианскую литературу. А уезжал он уже членом нашей общины.

Любомир Татаев сам заглянул к нам на собрание. Познакомился с учением, с нами, да и принял крещение. Он местный эвен, очень толковый парень, с хорошими организаторскими способностями. Возлагаю на него большие надежды как на будущего руководителя общины в Черском.

Но бывает и по-другому. Однажды поздно ночью звонит незнакомый мужчина и говорит: «Я знаю, что ты пастор. Ты должен сейчас же прийти ко мне. Если не придешь, убью». Помолились мы с женой, да и пошел я. Прихожу по указанному адресу – звонивший мужчина явно не в себе. И сразу стал «выбрасывать» на меня все невзгоды своей жизни: зарплату не платят, семью кормить нечем, ночь, холод, проклятая жизнь... Какое-то время он кричал, размахивал руками, а я стоял и молился про себя. Затем он стал утихать, показались испуганные лица жены, детей. Я задал несколько вопросов этому человеку и выяснил, что он не столько пьян, сколько находится в стрессовом состоянии. Сказал ему, что помощь нужно искать у Бога. Договорились: когда он протрезвится, я расскажу ему о пути ко Христу. Пригласил на собрание. Но человек этот пока не спешит...

Черский – интернациональный поселок. Но представителей исконных национальностей здесь меньшинство. Однако Александр видит будущим руководителем общины эвена. И это не случайно. Дело в том, что люди с южных широт биологически не приспособлены жить здесь. Даже существует такое явление, как болезни северных широт. Их приобретают приезжие именно вследствие климатических условий Заполярья. Сюда привлекали людей только большими деньгами. Сейчас денег нет, и народ уезжает. А якуты, эвены, чукчи и юкагиры будут здесь жить и с деньгами, и без денег, потому что это их вековечная родина, считает Александр.

На прощание спрашиваю моего гостя:

– Александр, как ты считаешь, миссионер – это профессия или нечто большее?

– Любая деятельность может быть профессией, если хочешь, – просто работой, а может быть и делом жизни. Смотря, какую установку сам себе задаешь.

– А какую установку ты себе задал?

– Татьяна, не провоцируй на нескромные ответы. Впрочем, могу сказать: «Хочу, чтобы мой сын Александр Орлов-Кощавка-младший стал миссионером».

Татьяна Попова,

редактор

Московского бюро

«Свет на Востоке»

Дорогие друзья! К великому сожалению, должны сообщить вам, что Александр Орлов-Кощавка серьезно болен. Условия жизни его семьи очень тяжелые. Положение нашего миссионера вызывает тревогу, так как в Черском нет ни условий для лечения, ни медикаментов. Просим ваших усиленных молитв за него и его семью.

Редакция