Это было

Б. М. Власенко

БЫЛА ранняя весна 1946 года. Я жил в лагере беженцев, между высокими отрогами гор Вестфалии. Земля благоухала зеленью, по голубому небу плыли редкие облака. Был какой-то праздник. В такой день не хотелось сидеть в темных бараках и потому мы, небольшая группа верующих, вышли за ограду лагеря в густой лес. Мы любовались красотой весенней природы, пели знакомые нам гимны и вспоминали о трудных годах войны. Брат Николай сидел молча, и когда все кончили свои повествования, он сказал:

— Теперь я вам расскажу интересный случай, который произошел со мною. Это было на Волыни, в конце 1942 года, во время войны. Я тогда был в одном селе на собрании, где мы проповедовали людям Христа. Людей в тот вечер было много, собрание было благословенное. После собрания мне надо было возвращаться в свое село через густой грабовый лес.

Был поздний час. Луна поднялась высоко, вокруг царила тишина. Только где-то далеко раздавалось завывание совы. Я прошел не более четверти километра, как из-за кустов вышли два человека и стали передо мной на дороге. Когда я подошел ближе, один из них выхватил револьвер и крикнул:

— Руки вверх! Ни с места!

Я поднял руки. Они обыскали мои карманы, но кроме Библии и песенника ничего не нашли. Они выбросили эти книги и начали допрос:

— Ты где был?

— На собрании евангелистов, — ответил я, — а вот теперь иду домой.

— Ты что, евангелист? — спросил незнакомец. От него несло водочным перегаром.

— Да, я верующий, евангелист, — ответил я.

— Скажи мне, как по-твоему: Бог есть или нет?

— Конечно, есть, — ответил я смело.

Оба незнакомца громко рассмеялись, так что эхо прокатилось по лесу.

— Напрасно вы смеетесь, Бог есть, и Он будет судить людей по их делам, — начал было я, но один из незнакомцев схватил меня за руку и крикнул:

— Вот мы сейчас проверим: есть Бог или нет? Если Бог есть, то пусть Он тебя, верующего, освободит из наших рук.

Он толкнул меня под куст и направил на меня револьвер. Я начал громко молиться: «Боже, если Тебе угодно, спаси меня от такой смерти…» Выстрел прервал мои слова, и я упал на землю.

Что было дальше со мною, я не знаю. Когда я пришел в сознание и открыл глаза, около меня никого не было. Начинало рассветать. Я попробовал встать, но почувствовал в левом боку острую боль и не мог подняться. Моя одежда, руки, лицо — всё было в крови. Я кое-как подполз к кусту. Томила жажда. Я облизал листья, покрытые холодной росой, и мне стало легче. Собрался с силами и начал ползти к дороге, но при каждом движении кровь текла из носа и рта. Меня покинули силы, и я снова потерял сознание. Потом я снова на мгновение пришел в себя, услышал грохот телеги, хотел крикнуть, но кровь снова хлынула изо рта. Что было дальше, я не помню, но когда пришел в сознание, возле меня стояли два врача. Кто-то привез меня в больницу, где мне сделали операцию. Две пули прошли через мою руку в мой бок. Врачи их вытащили, и вот теперь остались только шрамы.

Николай приподнял рубашку и показал огромные рубцы — следы операции.

— Через некоторое время я вышел из больницы и возвратился домой, — продолжал Николай. — Богу было угодно спасти меня от смерти, хотя безбожники считали меня убитым. Верующие, узнав о моей беде, непрестанно молились о моем здоровье, и Бог соделал великое: вернул мне и жизнь и здоровье.

Через некоторое время я вышел из больницы, возвратился домой, занялся по-прежнему домашними делами.

Прошло некоторое время после этого события. Однажды ночью в соседнем селе люди поймали незнакомого человека. Его заподозрили в участии в грабеже, который произошел в соседнем хуторе. Он отрицал все обвинения, но люди ему не верили. Его держали в подвале, подвергали пыткам. В то время в наших селах не было никакой твердой власти. До города было далеко, господствовал самосуд.

И меня пригласили в село на очную ставку. Люди предполагали, что пойманный может быть одним из тех, кто меня расстреливал.

Я пришел в дом старосты. Вскоре привели незнакомца. Как только он перешагнул порог и увидел меня, сразу побледнел, как полотно. Он меня узнал, да и я узнал его без трудностей. Это был тот самый человек, который громко смеялся в лесу, богохульствуя. Это он стрелял в меня. Он сел на скамейку и мрачно глядел на стену перед собой. Обросший бородой, худой, со следами недавних побоев, он заметно волновался и ожидал, когда я скажу: «Да, это он!»

Когда я его увидел, мне вспомнился тот лес, где чудным путем Бог спас меня от смерти. Мне стало жалко этого несчастного убийцу. В моем сердце происходила борьба: что я должен сказать людям? Жизнь этого человека была в моих руках.

Несколько минут я молчал, а люди ожидали мое слово. И я сказал: « Знаете, тогда была ночь, и потому я не могу сказать, что этот человек был тот, который в меня стрелял». Помолчав, я добавил: «А, кроме того, как вам известно, меня Господь спас и потому, если бы я даже узнал тех людей, я не сказал бы вам ни слова, потому что я им всё простил, как и Христос нам всем прощает…»

Я взглянул на моего убийцу. Наши взгляды встретились. Его лицо передернулось, как от острой боли, а в глазах показались слезы.

Меня отпустили домой, а вскоре отпустили и этого человека, так как не могли доказать его виновность.

Прошло несколько недель. Однажды я косил траву. Дойдя до межи, я сел отдохнуть. Вдруг я увидел незнакомого человека. Он шел ко мне, опустив голову. В нем я сразу узнал того самого человека, с которым имел страшную встречу в лесу. Мое сердце тревожно забилось, я встал и начал косить траву. А он подошел ближе и сказал дрожащим голосом: «Доброе утро!» Он снял шапку и бросил на траву, сделал еще несколько шагов и сказал:

— Я пришел к вам просить прощения. В лесу я хотел убить вас. И сам не знаю почему. Какая-то темная сила толкнула меня на это дело. Тогда я в Бога не верил, а теперь верю, что Бог есть. Да я теперь верю, но вот не знаю, простит ли Он мне такую вину? Я — великий грешник. И вот я пришел просить вас, чтобы вы помолились за меня. А сам я не могу молиться, да и не умею…

Несчастный человек хотел еще что-то сказать, но слезы ему не давали. Он рыдал, как ребенок. Я успокаивал его, но и мне стало как-то не по себе. Потом мы стали на колени и молились там же, на поле. Когда мы встали, его лицо сияло радостью. Я подал ему руку и сказал: отныне ты мой брат…

С той поры этот человек начал посещать наши евангельские собрания, отдался Господу, принял крещение. Вскоре подошел фронт, война нас разлучила, но я верю, что этот бывший безбожник-убийца теперь искреннее дитя Божие.

На этом Николай закончил свое свидетельство, и мы все, склонив колени, возблагодарили Бога за Его спасающую благодать.