Главная тема

Адам Даудисс

Мысли вслух

Я верю, что ныне христианство вышло из Египта и подошло к горькому источнику Мерры: всюду слышен ропот, что нечего пить. Вода есть и в изобилии, но слишком горькая. Вода эта — правда, а правда всегда будет горькой, если она говорит о наших «достижениях» во всех областях жизни. Но если Господь покажет нашим вождям, что добавить к этой воде, она может вмиг сделается сладкой (Исх. 15:23–26).

Я попробовал этой воды, я знаю, какие страдания приносит она, но я также знаю, что в нее нужно добавить, чтобы не умереть от жажды и горечи.

Библия нам повествует о каком то дереве, но каком именно, умалчивает. А есть только одно такое дерево, способное превратить любую горечь в сладость. Имя ему — дерево жизни, или короче говоря — любовь.

Хотим ли мы жить? Хотим ли мы пройти через всю пустыню? Если да, то должны любить врагов, любить ближних и дальних. С правдою закона мы этого сделать не в состоянии. По правде закона мы должны «расправляться» с нашими врагами, а по правде любви — прощать и благословлять.

Как никто не подает на стол одну горчицу, так вероятно и житейскую правду должно подавать лишь как приправу. И в Ветхом Завете сказано, чтобы агнца ели с горькими кореньями и травами, но не наоборот. Мы же часто согрешаем в этом перед нашими ближними. Мне кажется, что я согрешил в этом более других. Господь да простит и помилует меня, так как я был сильно огорчен в продолжение долгого времени. Я дал повод к огорчению многих. Какое возмещение я могу сделать пострадавшим? Пусть каждый пострадавший вспомнит, не огорчил ли и он кого-либо, не огорчил ли Самого Господа и пусть вспомнит, сколько он платил за это? Пусть вспомнит, пусть вспомнит и еще раз вспомнит, когда ему нечем было платить, как с ним поступил Господь?

Я предпринимал попытки примирения, и Господь знает результаты этих попыток. Я не хочу быть судьею, ибо я сам много согрешил даже там, где имел только лучшие намерения. Но Господь, даровавший мне глаза и уши, даровал так же, сердце и совесть, и я не могу ни в себе, ни в другом назвать черное белым и наоборот.

Вкусив от духовной свободы, дарованной Иисусом Христом и проповеданной апостолами, я не могу опять сделаться рабом формы, обряда, закона и т. д., в которых несомненно есть некоторая мудрость «служения Ангелов», но не самая суть служения Богу и людям. Мы все созрели и должны вернуться к первоначальной апостольской простоте.

Где Иисус Христос — там свобода, любовь, простота и взаимное служение. Я готов мириться со всеми церквами, проповедующими главное — возрождение свыше. Как пшеница, ячмень и другие злаки бывают зимние и летние, разной формы и приспособляемости к разной почве, так церкви могут быть разными по своему внешнему складу, но все же будут Божьей пшеницей. Разница в разных сортах пшеницы будет заметна, главным образом, во время роста, но когда будет вымолочена, смолота, испечена, то эту разницу трудно будет обнаружить. Верующим в Иисуса Христа, как в Сына Божия, обещана вечная жизнь, и все они придут с севера и с юга, с востока и с запада, от всех племен, языков и от разных местных церквей, которые, в сущности, являются большими или меньшими членами Тела Христова.

На земле властвует принцип борьбы и соревнования, и Церковь — не исключение из общего правила. История нам — свидетель, что многие служители Божии ревновали по Господу, ревновали по Церкви, ревновали за свои права и свой престиж до того, что делали как раз обратное тому, что надлежало им делать. Если бы Господь ревновал только по справедливости, то прислал ли бы Он нам Спасителя? Пора направить ревность в истинное русло покаяния, прощения и любви.

Единение всех верующих — вот о чем молился Христос в последнюю ночь перед арестом, и ныне христианство ни в чем так не нуждается, как в этом единении. Нет другого основания для единения, кроме положенного Самим Господом Богом. Это основание — Иисус Христос. И если первые ученики знали Иисуса по плоти, то ныне мы знаем Его только по духу и по слову Его. Мы никогда не придем к единению, если не будем ценить Слова Его, писанного слова, так же как все судьи ценят завещание, предпочитая его всяким другим письмам и преданиям. Мы никогда не придем к единению, если не вспомним старого минимума веры, выработанного первыми учениками, и если «слабых в вере» не станем принимать «без споров о мнениях».

Если апостол Павел в 8-й главе Послания к римлянам подробно перечисляет, что не может отлучить нас от любви Божией, то с такой же верностью мы можем утверждать, что ничто не может отлучить нас от любви друг к другу: ни национальность, ни наречие, ни форма одежды, обычаев, церемоний, традиций, ни разница в понимании тех или иных мест Писания, не имеющих главного и практического значения в вопросах спасения или в выражении любви к Богу и людям. Воистину христианский девиз: единение — в главном, свобода — во второстепенном и во всем — любовь.

Мы все согрешили против любви, все до единого, от малого до великого и главным образом потому, что опирались на справедливость, а не на любовь. Мой грех того же порядка и совершен во время сильного огорчения, ослепившего духовный взор. Господь знает мои тяжелые переживания, борьбу внутреннюю и борьбу внешнюю. Я очень остро сознаю свой грех и ни от кого не скрывал этого. Я выпил мою чашу горечи до дна для моего же выздоровления. Господь вернул мне и мир и радость спасения. Одно меня печалит, что многие огорченные мною не могут искренне простить меня, держась более правды законной, нежели правды любви. Это и является причиною того, что они сами не могут прийти к миру и радости.

За это время я познал, что три силы регулируют жизнь как отдельного человека, так и всего общества: любовь, закон и зло. Любовь есть ценность сама по себе, закон ценен постольку, поскольку он точно указывает направление к любви и к злу и, наконец, зло, как нечто, не содержащее в себе любви, не имеющее в себе никакой ценности, если не считать его возданием за нарушение закона любви. Закон и любовь на стороне Господа. Нарушение любви и закона наказывается совестью, людьми и Богом. Если мы убежим от двух, то от Третьего не укроемся.

Люди закона — холодные, люди любви — горячие, люди зла — жестокие. Между людьми закона и людьми любви — всегда антагонизм и соревнование. Это два полюса, и от них и ветры, и дождь благословения, и рост злакам на ниве Господней. Зло, как и сорняк, с одинаковой успешностью процветает как на полях одних, так и других. Формы зла разнообразны, и борьба с ним тяжела. Самая доступная и успешная борьба со злом — в своем сердце. Только одержав победу в своем сердце, можно идти на помощь другим. Но, как часто мы стоим между законом и любовью в колебании, не зная, как нам поступить, чтобы и закон был исполнен и любовь не пострадала? У людей закона меньше всяких треволнений, им гарантирована более спокойная жизнь, им больше доверия и уважения. Людям любви гарантия спокойной жизни не дана даже Самим Господом, ибо Он сказал: «Раб не больше господина». Уважения и доверия к ним весьма мало, ибо они всегда могут выбросить какой-либо «номер» там, где должны быть бесчувственными автоматами долга. При жизни они всегда были и будут «язвою общества». Они всегда будут в поношении, и с точки зрения толпы — глупцами и непрактичными в жизни. Я очень уважаю людей закона, если они справедливы и беспристрастны, но все же я больше люблю этих «непрактичных» для своих собственных интересов людей. Они всегда были первыми там, где нужны были быстрота, решительность и готовность жертвовать. В другое время их никто не видит и не слышит.

Ошибки делают и законники, и люди любви. Законники всегда подыщут оправдывающую их статью закона, а человек любви преклонится перед законом и взойдет на костер.

Пройдя свой жизненный путь, я, как блудный сын, растерял много, но все же кое-что и приобрел, чего не купишь за деньги и чему теоретически не выучишься, это — горький опыт. Я был горяч, но я был искренен во всех своих переживаниях, и Господь провел меня через ужасные страдания и даровал полный мир, который уже никто не отымет у меня. У меня нет теперь горечи за осмеяние и нет обиды на кого-либо, ибо я все принимаю, как из руки Божией.

Анализируя разницу духовного порядка в понимании и истолковании Слова Божия, мы заметим тенденцию духа «мира сего» в освящении своих человеческих заповедей, своих традиций, своих слабостей и недостатков и в то же время тенденцию к нарушению, к изменению, к полной ликвидации установленных Господом заповедей, обычаев и установлений. Это и есть то, что может быть названо духовной оцепенелостью или сном. Теперь время пробуждения, время протереть глаза и увидеть истину. Теперь время омовения и убеления Церкви. Теперь время вспомнить старую не изменяющуюся меру Господню, ибо она вчера, сегодня и вовеки та же. Господь Бог — наш Великий Архитектор. Отвес и мера Его неизменны. Церкви дано право в известных обстоятельствах кое-что и связывать и развязывать. Все воинствующие за правду и чистоту христианской Церкви должны отступить на исходные позиции Церкви Первоапостольской и ее практики. В оценке и переоценке нужно руководствоваться мудростью и любовью, ибо каждая местная церковь имеет также и много чудесных обычаев и традиций, являющихся ее личным украшением и славою в здоровом соревновании всех церквей во всем добром и прекрасном.

Говоря о соревновании, нужно коснуться и духовной свободы для соревнования, ибо где нет духовной свободы, там нет и духовного прогресса.

Господь щадил меня и медленно открывал мои глаза, показав все Свое долготерпение и любовь. Он допустил грехам и беззакониям моим атаковать меня и они, волна за волною, шли на меня. Я был сокрушен и уничтожен. Я видел, что по справедливости мы все должны были бы погибнуть, но только милосердие и долготерпение Божие еще держит нас. Господь показал мне, что мы должны упражняться не только в вере, в справедливости, но и в любви и в терпении, особенно там, где не видишь ни веры, ни справедливости, ни добрых «плодов праведности». С моей прямотой и темпераментом мне часто трудно бороться с собою, но я не вижу другого пути к победе, как только продолжать эту борьбу со своим темпераментом и со своим «кодексом справедливости». Наш Господь Иисус подал нам пример борения и победы над лжесправедливостью. Апостолы и в жизни, и в смерти дали нам такие же примеры. Нам ничего не остается, как следовать их примеру. Христианству сейчас предлагаются два пути: путь закона и путь любви. Вступив на путь закона, мы должны духовно вооружиться «до зубов» и быть беспощадными. На пути любви мы должны тренироваться в колоссальном терпении и облечься «во всеоружие Божие» и, как наши предшественники — апостолы, мученики и мужи веры, быть готовыми на великие жертвы. Каким путем нам идти? Конечно, путем христианской любви!

Адам Даудисс