Прочный фундамент

Ците

Посеять сомнение — это первый шаг сатаны при искушениях человека. «Подлинно ли сказал Бог?…» — спрашивает змей Еву. Такие же вопросы ставят христианству его критики: действительно ли Спаситель произнес те слова, которые Ему приписаны в четырех Евангелиях?

Действительно ли Христос совершал все те чудеса, о которых повествуют евангелисты?

Верен ли тот высокий образ Христа, который начертан евангелистами? Был ли таким именно основатель христианства, с Его личностью, словами и делами, какие записаны в Евангелиях и отражаются во всех посланиях апостольских?

Все эти вопросы важны, и каждый христианин обязан дать на эти вопросы ясный и удовлетворительный ответ, ибо если мы здесь не имеем под собой твердой почвы, то все наше спасение, вся наша вера построены «на песке» и легко могут подвергнуться великому крушению. Все вопросы критиков сводятся, в сущности, к следующему: могли ли евангелисты и другие писатели новозаветных книг написать полную истину, хотели ли они непременно написать ее, и действительно ли они ее написали? Другими словами: подлинность и достоверность Священного Писания составляет главный пункт, возле которого сосредоточивается вековая борьба между исповедниками и врагами Евангелия.

Мы не можем и не должны оспаривать у наших врагов права на самое тщательное исследование и проверку подлинности и достоверности книг Нового завета и всей Библии. Сам Христос не только не запрещает, но побуждает к этому исследованию (Ин. 5:39). Мы совершенно готовы и даже считаем своим долгом признать это право за каждым беспристрастным исследователем Священного Писания. Но, с другой стороны, мы также имеем право требовать, чтобы исследование это было действительно добросовестным и беспристрастным. Исследование Священного Писания критиками должно походить на расследование добросовестного судьи, который с совершенным спокойствием выслушивает всех свидетелей как со стороны истца, так и ответчика и, взвесив все данные, произносит уже свое решение без всякой предвзятой мысли и предубежденности. К великому сожалению, мы не можем сказать, что наши противники поступают честно и беспристрастно в своих отношениях к Священному Писанию. Всякий, кто приступает к исследованию Евангелий с предвзятою мыслью о чудесах, заранее «зная», что чудеса вообще не возможны, тот уже осудил все Евангелие, так как все Евангелия говорят о многих чудесах. Также те, кто утверждают, что есть в Евангелиях некоторые разногласия в передаче евангелистами одних и тех же происшествий и что уже это одно берет под подозрение действительность самого происшествия. Говоря так, критики Евангелия измеряют эту книгу не тою же мерою, какою измеряются другие книги исторического содержания. Умный и честный Лессинг говорит: «Кто когда-либо позволил себе во всемирной истории подобные заключения? Если историки Тит Ливий, Полибий и Тацит, описывая одно и то же событие, одну и ту же битву, одну и ту же осаду рассказывают со столь различными подходами, что обстоятельства, переданные одним, противоречат подробностям другого; то разве кто-либо отвергал самое событие, которое они видели с разных сторон и по-разному описывали? Этого правила, так легко допускаемого при исследовании других исторических книг, критики отказываются применить при суждении о Священном Писании. Они не хотят верить в возможность чудес и не признают никакого Спасителя, а поэтому уже заранее произносят над евангелистами тот же приговор, какой некогда произнес герцог Орлеанский над своим несчастным родственником, королем французским Людовиком XVI: «Смерть без объяснений!».

Наши критики выставляют евангелистов чуть ли не глупцами, которые в своей простоте слепо верили всякой переходившей из уст в уста сказке, или же представляют евангелистов обманщиками, написавшими свои книги с единственной целью обмануть весь мир. Само собою разумеется, что при таком превратном их взгляде священные книги Нового Завета написаны вовсе не теми людьми, чьи имена они носят. Так, например, Евангелия Матфея, Марка и Иоанна написаны будто вовсе не ими; а также и большая часть апостольских посланий. Из 13-ти посланий апостола Павла только 4 послания (к Римлянам, Галатам и два послания к Коринфянам) противники наши признают подлинными посланиями апостола Павла.

Но если бы наши противники были правы в этом отношении, то даже и тогда истина и величие христианства нисколько бы не пострадали, так как было бы весьма легко на основании этих четырех посланий доказать Божественность Иисуса Христа, Его личности, Его жизни и Его деятельности. Апостол Павел в этих признанных критиками посланиях говорит о знамениях и чудесах, при содействии которых распространилось Евангелие (Рим. 15:19 и 2Кор. 12:12) и говорит о чудодейственной силе, которой пользовались тогда некоторые христиане (1Кор. 2:10). В этих 4-х посланиях апостол Павел представляет нам Христа СВЯТЫМ и НЕЗНАВШИМ ГРЕХА (2Кор. 5:21), СЫНОМ БОЖИИМ (2Кор. 4:4), Господом с неба (1Кор. 15:47), грядущим Судиею (Рим. 2:16). Апостол Павел свидетельствует о воскресении Господа так ясно, что яснее и пожелать нельзя. Он указывает на свидетелей, очевидцев воскресения: Петра, одиннадцать учеников, «более нежели пять сот братии, из которых многие были еще в живых, а некоторые и почили» (1Кор. 15:5–18).

Мы могли бы удовлетвориться и тем, чего не отвергают наши противники, и из этих четырех не подлежащих спору посланий апостола Павла доказать подлинность и достоверность всех Евангелий. Но мы не намерены жить милостью наших противников. Мы намерены ближе и точнее рассмотреть и проверить новозаветные Писания, равно как и привести веские свидетельства об их подлинности и достоверности, чтобы видеть, насколько они заслуживают нашего доверия.

Наши противники утверждают, что большая часть книг Нового Завета (за исключением вышеупомянутых 4 посланий апостола Павла) была написана неизвестными людьми через сто пятьдесят лет и позднее после Рождества Христового. Далее они предполагают, что в продолжение первого столетия со дня смерти Христа люди составляли и выдумывали различные «былины» о рождении, жизни, деяниях, смерти и воскресении Христа. Все эти сказания писатели Евангелий занесли в свои книги. Намеренно ли или неумышленно евангелисты это сделали, знали ли они сами настоящую истину или намеренно скрывали ее, нам решительно все равно — заявляют наши противники. Такой подход к апостолам мог бы изменить наше убеждение о характере самих евангелистов, но никак — о достоверности Евангелия. Евангелия были написаны не сто пятьдесят лет спустя, как говорят противники, а никак не позже первого столетия и были действительно написаны теми лицами, имена которых они носят. В подтверждение этого мы имеем множество свидетельств и доказательств. Сотрудник апостола Павла Климент, о котором сказано в Послании к филиппийцам, что он вместе с Павлом «подвизался в благовествовании» (Фил. 4:3), жил не во втором, а в первом столетии. Этот именно Климент оставил после себя послание, в котором часто встречаются ссылки и ясные указания на все новозаветные Писания и особенно на послания апостола Павла.

Епископ Игнатий Антиохийский, бывший учеником Иоанна Богослова и брошенный по приказанию римского императора Траяна 20-го Октября 107 года на съедение диким зверям, которыми и был растерзан, тогда уже подразделяет в своих письмах Новый Завет на две главные части: Евангелие и послания апостолов: следовательно, все эти Писания существовали уже при его жизни.

Поликарп, епископ Смирнский, так же ученик Иоанна, смертью своею засвидетельствовавший подлинность Евангелия, отлично знал все Писания Нового Завета и часто ссылался на них в своих письмах.

Ученик Поликарпа — Ириней, епископ Лионский, казненный за Евангелие, свидетельствует: «Достоверность наших Евангелий такова, что даже лжеучители подтверждают ее, иначе они бы и не пользовались авторитетом Священных Писаний для подтверждения своего лжеучения». Этот же Ириней говорит в своих письмах, что он в юности своей сверял лично услышанные от Поликарпа повествования, которые Поликарп в свою очередь слышал от самих апостолов, с написанными Евангелиями и не нашел между ними никакой разницы.

Иустин мученик, обезглавленный в Риме за Евангелие в 163 году (лет тридцать спустя после смерти апостола Иоанна), путешествовавший по христианским Церквам Востока, рассказывает следующее: «В воскресенье верующие собираются вместе и читают достопамятности апостолов, называемые Евангелиями». Следовательно, уже чрез 30-ть лет по смерти апостола Иоанна Евангелия были распространены и известны в христианских церквах. Но что это были наши Евангелия, а не какие-нибудь другие, мы видим из того, что тот же самый Иустин приводит из этих Евангелий много мест, как, например, о Тайной вечери, о душевной борьбе Христа в саду Гефсиманском, и эти места буквально дословны с нашими Евангелиями. Такие свидетельства, и притом вышедшие из уст таких людей, которые истину Христова Евангелия с радостию запечатлели своею кровью, не могут быть ложными или поддельными. Все они неопровержимо и ясно подтверждают существование и подлинность Евангелий уже в первом столетии. Совершенно невозможно, чтобы в первом столетии, когда все еще жили современники и очевидцы Иисуса Христа Евангелия могли быть вымышлены или фигурировать под вымышленными именами. Правда, что были сделаны некоторые к тому попытки. Возникло немало подложных Евангелий, из которых девять сохранились до нашего времени. Но Церковь сразу их единогласно отвергла и еще раз единогласно подтвердила подлинность четырех Евангелий. В силу этого Тертулиан, умерший в 220 г., мог сослаться в своих сочинениях на целый ряд христианских епископов, начиная от апостолов и до его времени, как на свидетелей подлинности новозаветных книг. Отец церкви Ориген, умерший в 202 году, в свою очередь, ссылается на четыре Евангелия, на 13-ть посланий апостола Павла, на первые послания Петра и Иоанна и говорит: «Они приняты всею Церковью Божиею, сущею под небом, без всякого противоречия». На этом же основании и Евсевий, первый писатель истории христианской Церкви, мог положительно засвидетельствовать о тех же книгах, что «они приняты всеми единогласно».

Точно такие же свидетельства существуют и для каждого Евангелия в отдельности. Папий, ученик Иоанна, ясно свидетельствует, что Матфей написал Евангелие на еврейском языке. До нас, конечно, дошло Евангелие от Матфея только на греческом языке. Но так как это греческое Евангелие было распространено по всей древней Церкви и не возбуждало против себя никаких подозрений, то мы с полным правом можем заключить, что греческое Евангелие от Матфея есть верный перевод его еврейского оригинала.

Марк сам лично не слышал Господа и не ходил за Ним, но он сопутствовал Петру; и потому Марк не погрешил, если он некоторые события передавал так, как он слышал от Петра. Марк заботился только об одном, чтоб ничего из слышанного им не упустить и не исказить в своем рассказе.

Лука, спутник Павла, написавший Деяния апостолов, свидетельствует в начале этой книги сам о себе как о писателе Евангелия, известного под его именем. Нельзя осмелиться заподозрить истину его свидетельства. Даже сам Штраус говорит: «Евангелие Луки имеет сильное доказательство своего происхождения. Оно написано апостольским учеником Лукой. Деяния Апостолов принадлежат тому же автору. В книге Деяний апостолов имя Луки упоминается несколько раз, являясь спутником Павла, в его путешествии в Рим».

Позже всех других было без сомнения написано Евангелие Иоанна. Сам Иоанн умер в преклонных годах в царствование Траяна (98–117). При жизни самого апостола Иоанна нелепо было бы распространять в христианских общинах какое-то подложное Евангелие. Это было невозможно и тогда, пока жили и непосредственные ученики Иоанна — Игнатий и Поликарп. Одним словом, главные книги Нового Завета, четыре Евангелия, имеют столько исторических свидетельств и подтверждений своей подлинности, что в этом отношении едва ли какая-либо другая книга древности может сравниться с ними.

До сих пор мы говорили о доказательствах внешних. Но к ним присоединяются еще и внутренние доказательства, которые заключаются в содержании новозаветных Писаний. Евангелия и Послания были написаны людьми, рожденными и воспитанными в самой Палестине, не получившими научного образования, за исключением двух (Луки и Павла). Понятно, что в их сочинениях, если они подлинны, должен с совершенною точностью отразиться характер того времени, в которое они писали. Так на самом деле и есть. Их описания вполне согласны с описаниями иудейских и языческих историков. Так же как евангелисты в своих Писаниях изображают иудейский народ, фарисеев и саддукеев самарян, Ирода и Пилата: так же точно изображает их и иудейский историк Иосиф Флавий. Апостолы сами должны были пережить описываемые ими события, так как они не принадлежали к числу тех людей, которые могли почерпнуть сведения о состоянии того времени из книг. Все приведенные ими географические имена и сведения, при тщательном научном их исследовании, оказались совершенно верными. Они располагают таким знанием местностей, какое возможно было только людям, жившим в тот именно период времени. Всякий знает, что после разрушения Иерусалима и его окрестностей всю эту территорию трудно было узнать. В царствование римского императора Адриана (117–138) в Иудее было до основания разрушено более 50 значительных городов, а 985 деревень были совершенно стерты с лица земли. Если бы Евангелия были написаны в более поздний период, то нет сомнения, что составители их едва ли могли бы избегнуть погрешностей в описаниях многих местностей. Но их в этом отношении нельзя ни в чем упрекнуть.

Язык, на котором Евангелие было написано, таков именно, какого только можно ожидать от иудеев того времени, говоривших по-гречески. Стиль евангелистов прост и без всяких украшений, каким он и должен был быть у людей их звания. Это как раз и служит ясным опровержением того предположения, будто Евангелия вымышлены в более позднее время.

Многое в их передаче фактов остается без всяких пояснений, потому что евангелисты говорили о всем известных событиях и вещах, не требующих пояснений. Во многих случаях их указания времени и местностей недостаточно ясно определены; но это только потому, что в то время, когда они писали свои книги, они не видели надобности в том, чтобы яснее определять их. Тогда как в более позднее время эта потребность сделалась бы неизбежною.

Личность Иисуса Христа изложена так живо и наглядно, как это только возможно было при личном общении со Христом или с теми, которые близко стояли к Нему. Прочитайте только то место, например, где Иоанн описывает свое первое свидание с Иисусом, упоминая мельчайшие подробности, которые сопровождают это свидание (Ин. 1:35). Обратите внимание на то, что этот евангелист, говоря об Иоанне Крестителе, более двадцати раз никогда не называет его «Иоанном Крестителем», как это делают остальные евангелисты. Всякий другой писатель, а не Иоанн, без сомнения, отличил бы Иоанна Крестителя от апостола. Сам же апостол Иоанн не видел в этом нужды. Обратите внимание также и на то, что Иоанн всех других учеников называет по имени, себя же самого никогда не называет, а пользуется намеками: «ученик, которого любил Иисус» и др. Для Иоанна достаточно было даже такого намека, так как Церковь, которой он передал свое Евангелие, очень хорошо знала, о ком идет речь и кто написал Евангелие. Другой писатель, который захотел бы выдать «свое» сочинение за Евангелие от Иоанна, никогда бы и не подумал пользоваться такими тонкими намеками. Сравните, наконец, общий характер Евангелия с характером евангелиста Иоанна, и вы найдете, что оба они как нельзя более соответствуют один другому. По всем этим и многим другим признакам видно, что написавший четвертое Евангелие был никто иной, как ученик, «возлежавший на груди Иисуса» (Ин. 13:23).

Такие же черты находятся и в других книгах Нового Завета. Мы укажем только на некоторые из них. Заметьте, что евангелист Лука в книге Деяний апостолов всегда говорит «мы», когда он вместе с Павлом, и напротив — «он», когда они порознь. Обратите внимание также и на то, что aпостол Павел увещевает своего ученика Тимофея употреблять немного вина для его здоровья (1Тим. 5:23) или просит взять оставленные им в Троаде «фелонь и книги, особенно кожаные» (2Тим. 4:13). Все это для ученых филологов не просто мелочь, но тонкие черты, которых никак нельзя выдумать и которые еще более усиливают и восполняют множество вышеприведенных доказательств подлинности новозаветных Писаний.

В книгах иудейских и языческих писателей того времени мы находим некоторые указания, подтверждающие достоверность евангельских повествований. Иудейский историк Иосиф Флавий рассказывает, например, о том, что Иоанн Креститель был обезглавлен; о великом голоде в царствование императора Клавдия (Деян. 11:28–29); об ужасной кончине Ирода Агриппы (Деян. 12:20–23); о египетском восстании (Деян. 21:38) и о многом другом. Римский историк и писатель Тацит говорит: «Христос осужден на смерть в царствование Тиверия начальником страны — Понтием Пилатом».

Рядом со свидетельствами иудейских и языческих историков можно привести свидетельства самих евангелистов и апостолов. Лука начинает свое Евангелие такими словами: «Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова: то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе, достопочтенный Феофил, чтобы ты узнал твердое основание того учения, в котором был наставлен» (Лк. 1:1–4). Было бы несправедливо усомниться в этом уверении без особого на то основания. Точно так же мы можем легко и ясно убедиться в правдивости и достоверности его изложений в книге Деяний апостолов. В этой книге Лука ведет нас в Палестину, в Малую Азию, Грецию и Италию и показывает нам то христианские общины, то школы язычников, то иудейских царей, то языческие судилища. Он называет множество разных исторических и географических имен. Даже наши противники должны сознаться, что достоверность всех этих имен, мест и событий не подлежит никакому сомнению. В пользу его исторической достоверности говорит еще то, что он из всей отроческой жизни Иисуса, о которой было распространено много апокрифических сказаний, приводит только одно событие (Лк. 2:41–52), как единственно — историческое, каковым оно и является, в действительности.

Присоединим ко всему перечисленному еще свидетельство апостола Павла, мужество которого и проницательность, благоразумие и осмотрительность не подлежат никакому сомнению. Такой человек не может быть ни обманщиком, ни мечтателем. Если он говорит об истине и величии христианства, то следовательно, они должны несомненно существовать. Мы уже видели выше, как Павел говорит о знамениях и чудесах и как он исповедует Сына Божия, Которого изображают в своих писаниях евангелисты. Его свидетельство имеет огромное значение. Выслушаем показание еще одного верного свидетеля — апостола Петра. Во втором своем послании апостол Петр свидетельствует так: «ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия. Ибо Он принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Мое благоволение. И сей глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе» (2Пет. 1:16–18).

Апостол Иоанн подтверждает все это, говоря: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали, и что осязали руки наши, о слове жизни… о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом» (1Ин. 1:1–3).

Было бы в высшей степени несправедливо, если бы мы, не имея на то никакого основания, вдруг отвергли бы эти свидетельства.

От евангелистов не много требовалось, чтобы написать истину. Они должны были иметь святые чувства, здравый ум и честный характер. Мы не имеем абсолютно никакого основания оспаривать у них эти три свойства. Иначе Господь, конечно, не избрал бы их своими учениками. Кроме того, они вовсе не были так падки до чудес и так легковерны, как их иногда представляют. Напротив, ученики навлекают на себя упрек своего Господа, когда они, после чудесного насыщения народа, малодушно думают о том, что не взяли хлебов (Мф. 16). Они никак не могут поверить в Его воскресение, потому что оно кажется им выдумкой (Мк. 16:11–14; Лк. 24:11–23; Ин. 20:25). Они долго остаются в этом состоянии неверия и Сам Господь укоряет их в этом, говоря: «О несмысленные и медлительные сердцем!» (Лк. 24:25). Один из них, Фома, до тех пор не верил, пока лично не встретился со Христом (Ин. 20).

Ко всему этому нужно присоединить, что в целом мире нельзя ничего придумать, что бы могло побудить учеников и апостолов выдумывать целые книги или допускать в них явную неправду. Господь ясно и определенно предупредил их, чего они должны ожидать, следуя за Ним. Служа Христу, они не надеялись приобрести деньги, имения, почести или власть. Напротив, они заранее знали, что их ожидают цепи и оковы, скорби и преследования, мучительная и позорная смерть. Нужно сознаться, что такая награда не могла ни подкупить, ни соблазнить бедного человеческого сердца. Но взгляните, с какою радостью и мужеством они стоят потом пред своими врагами и заявляют им: «Мы не можем не говорить того, что видели и слышали» (Деян. 4:20). С такою же радостью и мужеством шли они в темницу и на смерть. Кто же из разумных людей решится ради какой-то лжи или басни, которую сам выдумал, принимать мучения и смерть? Только могущественная и глубокая, вечная и Божественная истина, которую познали ученики Христа, могла воодушевить их на подобное геройство, мужество, подвиг и самоотвержение. Но если бы ученики и захотели «выдумать» Евангелие, то и тогда они не могли бы ничего достичь. Множество живших тогда еще очевидцев и свидетелей легко разоблачили бы их обман. Особенно враги Господа старались бы это сделать. Но никто из современников не мог уличить апостолов во лжи и только потому молчали. Достоверность новозаветных книг подтверждается еще простотой их передачи и содержания. Стоит только читать Евангелия, чтобы видеть, с какой неподдельной наивностью передают евангелисты о том, что они видели и слышали. С детской искренностью и простодушием рассказывают они о своих собственных недостатках и слабостях. Они не скрывают от нас и тех упреков, которые они за эти недостатки получили от Господа. Они сознаются в том, что по-детски спорили между собою о первенстве в царствии Божием, поклялись умереть со Христом, но все вскоре Его оставили, а Петр трижды отрекся от своего Учителя.

Они изображают личность Спасителя с неподдельной простотой и чрезвычайной верностью. Они нигде не осыпают Его похвалами, но передают Его слова так, как подсказывает им память. Они говорят о Его величайших чудесах, делах и событиях, так же естественно и просто, как и о случаях из обыденной жизни. Они с такою же любовью изображают Христа, когда Он радуется в кругу учеников своих, как и тогда, когда Он плачет, возмущается духом, терпит голод и утомляется или когда Он повелевает буре и воскрешает мертвых. А кристально чистый и святой характер Господа и величие Его учения и поступков, как могли они все это выдумать? Эти неученые, проникнутые предрассудками своего времени и своего народа, ограниченные люди — как могли они выдумать такой образ и такую личность? Они даже рассказывают об Иисусе такие вещи, которые в глазах иудеев и язычников должны были скорее уменьшить, чем увеличить славу Его. Они рассказывают, как в Гефсимании Христос начал скорбеть и тосковать и говорил: «Душа Моя скорбит смертельно» (Мф. 26:38); как пот Его падал, как капли крови на землю (Лк. 22:44), и как Он воскликнул, вися на кресте: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27:46). Было бы естественнее умолчать о всем этом, если бы у них была цель — представить Христа в возможно большем блеске.

Также верно и точно описаны в Евангелиях и побочные лица и обстоятельства. Сравните только, как Лука и Иоанн совершенно независимо друг от друга, но одинаково описывают обеих сестер Лазаря: скромную, рассудительную Марию и живую и деятельную Марфу. Обратите также внимание на тонкое и верное изображение всех тех лиц, которые упоминаются в истории страстей Господних. Заметьте, между прочим, описание сотника из Капернаума (Лк. 7:1–9), представляющего себе, что Иисус Христос распоряжается болезнями так же, как он, сотник, своими солдатами. Все это подтверждает достоверность Евангелий в самом блистательном свете.

Каждое Евангелие и каждое апостольское послание имеет свой особенный отпечаток. Все новозаветные писатели: Матфей, Марк, Лука, Иоанн, Павел, Петр, Иаков и другие имеют свои отличительные черты характера, свои особенности. Но если мы вникнем в образ Христа, в Его жизнь, смерть, воскресение, учение и дела, какими они описаны в их книгах, то мы с изумлением должны будем признать наличие необыкновенного в них согласия и единства. Эта согласованность была возможна только потому, что все писатели почерпали свои писания из одного и того же чистого источника. Все они описывают одну личность, изображают одну жизнь, каждый по-своему, но с удивительным духовным единством и согласием. Павел более проповедует Христа распятого, Петр — воскресшего Христа. Иоанн изображает жизнь во Христе, Иаков — плоды веры, но во всем этом нет никакого противоречия, ибо все это различные лучи одной и той же Истины.

Все беспристрастные читатели, конечно, согласятся с тем, что писатели Священных Книг могли написать истину только потому, что были очевидцами описываемых событий и что они хотел и написать правду, так как были честными и искренними людьми.

Пусть умные и неразумные спорят о подлинности и достоверности наших Священных Писаний. История давно уже решила этот вопрос. Не может быть басней то, что ниспровергло идольские капища и заставило преклониться пред Голгофским крестом все народы земли. Не может быть басней то, что всегда распространяло и все еще продолжает распространять между всеми народами Истину и Свободу, Правосудие и Любовь. Не может быть басней то, что навсегда разрушило «дела тьмы» и принесло «слова света и жизни». Не может быть басней то, что бесчисленному множеству погибших грешников даровало вечное спасение и мир; бесчисленному множеству опечаленных — утешение и радость; бесчисленному множеству умирающих — мужество и надежду. Не может быть басней то, что без всякой власти, военной мощи и насилия, несмотря на все нападки и преследования, царствует в людских сердцах тысячелетия и теперь, как и прежде, проявляет такую же Божественную силу. Церковные и светские истории, целые народы и отдельные семейства, бедные грешники на земле и святые у престола Божия, небо и земля, все единодушно свидетельствуют о тех благословениях, которые принесли им новозаветные Писания.

Ците

(перевод с немецкого священника А. Тачалова)