Христос погребён и воскрес по Писанию

Иоанн де Геер

Христос родился, жил и умер по Писанию; но линия Писания следует дальше: она идет через гроб и над ним. Апостол Павел особенно настаивает на том, что Он был погребен, и что восстал из мертвых на третий день «по Писанию» (1Кор. 15:4). Сам Иисус сказал ученикам по Своем воскресении: «Как написано, так и надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день» (Лк. 24:46).

При слове «Писание», или «Писания», вспомним каждый раз, что речь идет о книгах Ветхого Завета. В Деян. 3:22 aпостол Петр говорит, что Моисей возвещал отцам о Христе, а в ст. 24 апостол продолжает: «И все пророки, от Самуила и после него, сколько их ни говорило, также предвозвестили дни сии».

Пророк Исаия так говорит о смерти Христа: «Он был причтен к злодеям» (Ис. 53:12), а в ст. 9: «Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его». В греческом подлиннике сказано несколько иначе: «Он был у богатого в смерти Своей«… Мы думаем при этом об ужасной Его смерти на кресте и вспоминаем слова: «Он смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Фил. 2:8).

Значение этих слов теперь яснее, не правда ли? Христос всецело, окончательно взял нашу вину на Себя и умер на кресте, как преступник, заслуживший казнь, «достойный» самого страшного рода смерти — на кресте! А так как Он был распят одновременно со злодеями, то само собою разумеется, что Ему была предназначена одна могила с ними.

Но, хотя Его убийцы и назначили Ему, по своему плану, позорный для иудея способ и место погребения, однако Всемогущий Отец определил иначе, и по Его божественному предопределению Спаситель наш получил почетное погребение в новой гробнице, в саду Иосифа Аримафейского (Мф. 27:60).

В этом свете мы теперь лучше понимаем и самый контраст: они назначили Ему гроб со злодеями, но Он был у богатого в Своей смерти.

Говоря о Христе в день Пятидесятницы, апостол Петр указывает на то, как поразительно согласуется Писание — в псалме 15:8–10 — с фактом Христова воскресения: «…и плоть Моя успокоится в уповании; ибо Ты не оставишь души Моей в аде, и не дашь Святому Твоему увидеть тление». Христос не мог быть удержан смертью, как ни крепки были печати на Его гробнице, как ни надежна приставленная стража (Мф. 27:66). Ведь Сам Господь сказал, что роду неверному и злому не дастся другого знамения, кроме знамения Ионы пророка (Мф. 16:4). Иона был прообразом умершего и погребенного Христа. Подобно тому, как проглотившая Иону рыба должна была его выплюнуть на сушу, по повелению Господню (Ион. 2:10), так и Царство смерти не могло удержать Жизнедавца (Деян. 2:24). Смерть и воскресение Христовы совершенно согласовались с Писанием, и знамение Ионы в них осуществилось.

Он не мог быть удержан смертью, но мало того: Своею смертью Он лишил силы имеющего державу смерти, то есть диавола, и избавил тех, которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству (Евр. 2:14–15). Он приобрел ключи ада и смерти (Отк. 1:18). Там, где Он — нет места смерти. «Ты укажешь мне путь жизни; полнота радостей пред лицем Твоим, блаженство в деснице Твоей вовек» (Пс. 15:11).

Итак, уверовавшие во Христа по Писанию, в Того, Кто за нас умер, уже свободны от страха смерти. Он победил смерть, и хранящие Его обетования не увидят смерти вовек. Соответствовало Писанию и то, что Он должен был умереть и быть погребенным вне врат Иерусалима; в прообразующей эти события ветхозаветной жертве за грех мы видим, что кровь животного вносилась во святилище, но мясо предавалось сожжению вне стана (Лев. 16:15; 16:27).

Люди назначили Ему могилу «вне стана», с нечистыми и презренными, с безбожными злодеями; но, по воле Божией, произошло совсем другое: Он получил почетное погребение у богатого, чтобы исполнилось Писание.

Будем же вместе с апостолом Павлом знать только Господа Иисуса Христа, и притом — распятого; будем помнить «Господа Иисуса Христа, от семени Давидова, воскресшего из мертвых, по благовествованию моему» (2Тим. 2:8).

Самопожертвование Христово имело целью удовлетворить правосудие Божие, снять с нас вину его нарушения, то есть вину греха; воскресение же Христово дает нам, уверовавшим, полное оправдание: во Христе мы делаемся праведными пред Богом и должны жить жизнью возрожденных граждан Царства Божия. Воскресение Христа Спасителя есть подтверждение Богом того факта, что Голгофская жертва была совершенна; что Агнец Божий взял на Себя грех мира, однако остался безгрешным. Смерть не могла Его удержать, она не имела над Ним права; и вот мы имеем крест примирения, а при этом открытую воскресением Христовым гробницу оправдания — два центральных пункта нашей христианской веры.

Крест был, конечно, знаком мнимого торжества сатаны; в действительности же означал совершенное его поражение, доказательством чего и является открытый пустой гроб.

Уже в первом пророчестве об искуплении мы находим, в Книге Бытия, указание на победу Искупителя, ибо там говорится о том, что Семя жены сперва пострадает от укуса змия, а после раздавит его голову (Быт. 3:15).

Будем далее внимательны к тому, что воскресение Христа подтвердило царственность рода Давидова: законный наследник жив, и вследствие этого Семя Авраамово вновь овладело обетованиями; поэтому так значительно первое заявление в родословной Господа нашего, что Он Сын Давидов, Сын Авраамов (Мф. 1:1).

В Исааке, семени Авраамовом, мы имеем первый прообраз Христа — страдающего и воскресшего: когда Исаак с Авраамом восходит на гору Мориа, чтобы там, по повелению Божию, быть принесенным в жертву, Авраам говорит своим слугам: «Мы возвратимся к вам» (Быт. 22:5). Это «мы» особенно выдвигает веру Авраама в воскресение сына; он действительно был готов принести в жертву своего единственного сына, будучи уверен в том, что Бог силен воскресить его из мертвых, почему и получил его живым — «в предзнаменование» (Евр. 11:18б-19).

От нас требуется особенное внимание, чтобы увидеть это предзнаменование в истории Исаака; но когда наш духовный взор открыт, нам становится ясно, что Христос в Своем воскресении осуществил прообраз жертвенного сына Авраамова. Прообразом является также и Соломон, Сын Давида, построивший храм и царствовавший в славе и великолепии, в предзнаменование грядущего царства славы Христовой.

Итак, пророчества Писаний дают доказательства того, что Христос — Сын Давидов и Сын Авраамов; прежде всего это доказывает Его родословная; далее говорит об этом вечное значение обетований, исполнившихся в Его воскресении, а именно: что Он, как Сын Давидов, есть, вместе с тем, и «Отец вечности», а Бог не подлежит смерти (Ис. 9:5).

При этом имеет большое значение, что апостол Петр, говоря в день Пятидесятницы о воскресении Христа, видит в этом событии исполнение пророчества Давида в псалме 15:8–10: «Всегда видел я пред собою Господа, ибо Он одесную меня: не поколеблюсь… Ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление»; после чего апостол продолжает: «Будучи же пророком и зная, что Бог с клятвою обещал ему, от плода чресел его, воздвигнуть Христа по плоти и посадить на престоле его, он, провидя, сказал о воскресении Христа» (Деян. 2:24,30–31). Как веско этими словами апостол выражает свою мысль: мы имеем Христа по Писанию.

С воскресением Христа исполнилось и предсказание Исаии (55:3): «Я дам вам завет вечный, неизменные милости, обещанные Давиду» — слово, повторенное апостолом Павлом в Деян. 13:34 как доказательство того, что Бог воскресил Иисуса, «чтобы Он не увидел тления».

Великое чудо смерти и воскресения Христова состоит в том, что Он именно смертью лишил силы имеющего державу смерти, т. е. диавола (Евр. 2:14). В этом исполнение и того, что сказано у пророка Осии гл. 13:14: «От власти ада я искуплю их, от смерти избавлю их», и что высказано у пророка Исаии в главе 25, ст. 8: «Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц, и снимет поношение с народа Своего по всей земле: ибо «так говорит Господь».

Пришествие Христа было приходом пастыря к пропавшим овцам. Но Он пришел не только как Пастырь добрый, положивший Свою жизнь за овец, но и как великий Пастырь, Которого Бог мира воздвиг из мертвых кровию завета вечного (Евр. 13:20). Христос воздвигнут из мертвых Отцом, хотя Он Сам имел полную власть отдать Свою жизнь и опять ее принять (Ин. 10:8), ибо уже в начале Своего общественного поприща Он сказал: «Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его» (Ин. 2:19).

Как важен для нас факт, что по благодати Божией Иисус вкусил смерть за всех (Евр. 2:9)! Как видим из послания Евр. 2:10–17 — в Нем должны были исполниться многие места Священного Писания. Прежде всего. Он должен был во всем уподобиться братиям (Втор. 18:18), но по псалму 17:3 — возложить все Свое упование на Бога. Смерть Христа должна была быть карою за наш грех; но подобно тому, как упавшее в землю и замершее пшеничное зерно приносит много плода, так и Господь Иисус, принеся Своею жизнью жертву умилостивления, должен собрать богатый плод — «потомство долговечное» (Ис. 53:10). В Его смерти и воскресении исполнилось то, что говорит Исаия в гл. 8:18: «Вот я и дети, которых дал мне Господь, как указания и предзнаменования в Израиле от Господа Саваофа, живущего на горе Сионе».

Остановим наше внимание на том, как автор послания к Евреям приводит это место Писания, чтобы доказать, что смерть и воскресение Христа совершились по Писанию.

Обычно все упускают из виду, что апостолы, проповедуя, ссылались исключительно на Книги Ветхого Завета: книги Нового были написаны в разное время, позже. Апостол Павел не имел Евангелий, когда в Фессалониках три субботы подряд — как это было его обыкновение — раскрывал слушателям Писание и говорил, что Христу надлежало пострадать и воскреснуть из мертвых. Из тех же ветхозаветных книг он брал доказательства того, что Иисус был Христос (Деян. 17:3).

Какую жизненность имел Ветхий Завет для первых христиан, не имевших ни Евангелий писанных, ни посланий, как мы имеем! Откуда они черпали ту стойкость, с какой шли на пытки и смерть, как не из своей веры в Иисуса — Спасителя? Не лежала ли причина именно в том, что они имели Христа по Писанию?

Наше теперешнее христианство большей частью обходится без авторитета Писания; отсюда такая шаткость многих христиан, что достаточно несколько ничтожных замечаний со стороны проповедников неверия или подрывающих веру критиков Писания, чтобы вызвать у них сомнение.

Познаем же Христа не так, как Его изображает или о Нем учит тот или другой, но познаем Его прямо из Писания! Это глубже укоренит нашу веру, даст нам мудрость отражать нападки врагов христианства и силу убеждать колеблющихся. Вспомним, что говорит апостол Павел: «Напоминаю вам, братия, евангелие (т. е. устное благовестие), которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам; если только не тщетно уверовали» (1Кор. 15:1–2).

Христос был погребен и на третий день воздвигнут из мертвых, по Писанию.

Кроме знамения Ионы, мы имеем еще одно, полное значения, указание на этот предмет в книге Левит, где читаем о праздничном круге, начинавшемся символическим пасхальным агнцем, в первом месяце года, и кончавшемся праздником кущей в седьмом месяце. Третьим символическим действием этого праздничного круга было приношение снопа из начатков жатвы священнику, который возносил его пред Господом; это должно было совершаться, по непреложному повелению Господню, «на другой день праздника» (в евр. подлиннике — «в день после субботы»).

В этом действии распознаем прообраз Христова воскресения: упавшее в землю пшеничное зерно замерло, но принесло обильный, чудный плод. Без умирания зерна нет жатвы. Так, каждое время жатвы должно напоминать нам о грядущем радостном, великом событии воскресения мертвых. В снопе же из начатков жатвы виден Христос, первенец из воскресших.

Точное определение дня возношения снопа — «в день после субботы» — прообразовало тот великий факт, что Христос воскрес в первый день недели, и что ровно через 50 дней, также в первый день недели праздновалась Пятидесятница, как исполнение 23 гл. 15 и 16 ст. книги Левит.

Расцветший жезл Аарона (Чис. 17:8; Евр. 9:4) указывает также на воскресение Христово, предшествовавшее Его первосвященничеству в небе.

Многие из наших нынешних богословов учат, что нам уже нет надобности верить в Библию, в ее богодухновенность, чтобы из нее познать Христа. Называя себя верующими, проповедники эти могут порою, с улыбкой сострадания, смотреть, с высоты своего превосходства, на тех «отсталых и наивных» простецов, которые вполне и совершенно признают все правды Ветхого Завета — исторические, пророческие и символические. Но Иисус говорит нам: «Если его (т. е. Моисея) писаниям не верите, как поверите Моим словам?» (Ин. 5:47). Это слово имеет значение для нашего времени, ибо тот, кто считает слова пророка Моисея исторически недостоверными и сомневается в том, что они внушены Богом, тот заодно теряет уверенность относительно некоторых изречений Самого Господа Иисуса. Подобные критики основывают свое суждение на своих чувствах и свидетельстве своего разума; в то время, как Господь Иисус указывает на исполнение Писания, они отваживаются утверждать, что Христос, как «дитя своего времени», придерживался современных Ему взглядов!..

Что касается апостолов, — так говорят многие критики — то, конечно, они в своих Евангелиях и посланиях написали бы многое иначе, если бы должны были снова сделать это теперь. Мало того, многое они совершенно выпустили бы, что сочли бы отчасти заблуждением, отчасти некоторым преувеличением. (!) Результаты подобных теорий — налицо: сотни проповедников утратили свою детскую веру в Писание, заменив ее нахватанными на богословском факультете человеческими рассуждениями. Роковые плоды их мнимой учености видны во всем мире: так называемые христиане спят и ничем не отличаются от неверующих. А между тем, наше время требует христианства неподдельного, основательного, которое опять верило бы, что Христос умер, был погребен и воскрес — по Писанию как Ветхого, так и Нового Заветов.

Мы живем в эпоху «отступления»; она такова и по слову пророчества. В Своем обращении к лаодикийцам Христос жалуется на остывшее христианство (Отк. 3:16) и советует тем, кто «ни горяч, ни холоден», быть ревностными и покаяться. В основном, греческом тексте вместо слова «ревностными» стоит другое, обозначающее кипение воды на огне. Следовательно, вместо того, чтобы быть чуть теплыми, мы должны стать «кипящими», «пламенеющими»; сердце наше должно гореть любовью к Нему, нашему дорогому Спасителю, как горело оно в учениках на пути в Эммаус, когда Иисус изъяснял им Писание (Лк. 24:32). — Неверие во все то, что написали пророки, делает человека «несмысленным и медлительным сердцем» (стих 25). Но кто видит в Писании Христа, сердце того начинает гореть. В наше время нам именно это и нужно. Мы должны питаться из источника живой воды: только тогда сможем стать проводниками ее другим, по слову Господню: «Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой» (Ин. 7:38).