Для больших и маленьких

СЕРАЯ КОБЫЛА

Один человек, много поездивший по свету, дал своему сыну пару лошадей, экипаж и корзину яиц.

— Поезжай в этом экипаже, — сказал он сыну, — по проезжей дороге и заходи по пути во все дома. Если ты убедишься, что в доме глава семьи — муж, подари ему одну из этих лошадей. Если жена командует мужем, дай ей яйцо. Возвращайся немедленно, если расстанешься с лошадью, но не бросай начатого дела до тех пор, пока у тебя будут обе лошади и хотя бы одно яйцо.

Сын отправился в дорогу, горя желанием выполнить возложенную на него миссию. Только выехал он за пределы отцовской усадьбы, как увидел скромную хижину. Выйдя из экипажа, он постучал в дверь. На пороге появилась хозяйка.

— Ваш муж дома?

— Нет, он на сенокосе, но я позову его.

Пришел муж, вытирая потный лоб. Молодой человек рассказал супругам о возложенном на него поручении.

— Я всегда делаю так, как желает Иван, — сказала жена, вертя в руках уголок фартука.

— Он мой повелитель. Правда ведь, Иван?

— Правда, — ответил Иван.

— В таком случае, — сказал молодой человек, — я должен подарить вам лошадь. Какую вы хотите взять?

— Я думаю, — сказал Иван, — мы возьмем гнедого мерина.

— Если нам предоставляют выбор, муженек, — сказала жена, — то, конечно, серая кобыла лучше подойдет нам.

— Нет, — ответил Иван, — я стою за гнедого: у него широкая грудь и, как видно, очень крепкие ноги.

— А я так не думаю, — сказала жена. — Серая кобыла, по-моему, гораздо лучше, и я никогда не буду знать покоя, если ты откажешься взять ее.

— Ну что ж, — согласился Иван — раз ты так решила, то возьмем серую кобылу.

— Благодарю вас, — сказал молодой человек, — разрешите мне подарить вам яйцо из этой корзины.

И он преподнес хозяйке яйцо.

И так было в других домах.

Вернулся домой молодой человек в экипаже, запряженной парой лошадей, но с пустой корзинкой.

СКРИПУЧАЯ ДВЕРЬ (притча)

В новую избу навесили резную и расписную Дверь. Красивую Дверь. И все ее хвалили, потому что Дверь легко и плотно закрывалась, не пропуская зимнюю стужу. Вообще Дверь не в чем было упрекнуть, и о ней перестали говорить. Зато в избе очень много раз говаривали о рамах. И как о них можно было не говорить, когда они были плохими? С трудом открывались и закрывались, набухали, пропускали холод.

Рамам уделялось много внимания, и это обозлило завистливую Дверь.

— Хорошо же! — сказала она.

— Я покажу вам, как меня не замечать! И стала коробиться, кривиться, скрипеть.

Ее подстругивали, выпрямляли, утепляли, няньчились с нею, сколько хватало сил и возможностей. Ее петли часто смазывали маслом, а она, не унимаясь, скрипела с каким-то остервенением и «кособенилась», как говорили о ней соседи. «Кособенилась» так, что стало невыносимо для окружающих.

Тогда ее сняли с петель и выбросили на двор. На ее место навесили другую, обычную сосновую дверь, которая часто служит в избе до сих пор, зная, что легко открываться вовсе не какие-то особенные достоинства, а ее, дверные обязанности.

Выброшенная же на двор Дверь вскоре поняла, что вне избы она ничего собой не представляет. Ровным счетом ничего. Даже скрипеть не может вне избы.

Мораль: «Не скрипите», когда делаете доброе дело и не ждите похвалы.